Фиктивная жена для миллиардера

Алвин Лана

— Бывает, — пожала я плечами. Ха-ха-ха, господин Бельский. Если вы думаете, что я не отличу анус от Януса, так глубоко заблуждаетесь. Я специально вас так назвала, чтобы позлить. Жаль, вышло иначе. Продолжим.

— То есть успешный бизнесмен возвращается с работы домой, а там его никто не ждет потому, что он терпеть не может людей рядом с собой? — спросила я.

— Если не считать прислуги в моем доме, то да, — просто ответил миллиардер.

— Почему вы такой? Вас били родители? Обижали сверстники?

— Боже упаси, — махнул рукой собеседник. —

Меня все обожали. Потом стали уважать, ценить. Причина в другом. Но скажу, если вы ответите: почему такая элегантная дама до сих пор не замужем? А ведь вы уже, насколько я могу догадаться, не девочка.

«Вот нахал! Ладно, отвечу» — подумала я.

— Знаете, есть такая поговорка — «все мужики — сво..» Дальше можете сами догадаться.

— О, так вы мужененавистница?

— В некотором роде. Но интервью даете вы, мне кажется. Разве нет?

— Да.

— Тогда следующий вопрос. Ваша личная жизнь как-то влияет на то, как вы ведете свои дела в бизнесе?

— Никак.

— Совсем?

— Нечему влиять. Моя личная жизнь сосредоточена вся здесь, в этих стенах.

— Ого. Крутое заявление. У вас тут что, на каждом этаже по любовнице? Служебные романы крутите? — ехидно поинтересовалась я.

— Вовсе нет, — ответил Бельский. — Я недостаточно для этого развратен. Так что не стоит судить людей по себе, милая барышня.

Я аж вспыхнула. Это кого он развратной назвал?! И еще барышней?! Да какая я тебе барышня?! Но снова пришлось сдержаться. Ничего, миллардеришка. Я потом на тебе отыграюсь. Когда статью напишу. Ты у меня попляшешь тогда. Я тебя таким выставлю… увидишь!

— Меня тут, — я покрутила в пальцах презренный листок с вопросами, которые мне главред подсунул, — попросили узнать о планах вашей компании на ближайший год. Расскажите, — тон у меня стал скучный-прескучный. Сейчас услышу нечто вроде «наша компания нацелена на выполнение ряда задач и реализацию плана мероприятий по повышению производительности…» Стошнит сейчас. Я такую галиматью каждый божий день получаю по электронной почте из пресс-служб губернатора и мэра. Сидят там попки-дурачки и клепают одно и то же.

— Не разориться.

— Что, простите?

— У вас со слухом плохо? — ухмыльнулся Бельский. — Если хотите, я могу вам купить слуховой аппарат. У меня есть один знакомый врач в Швейцарии — выпишет рецептик.

— Спасибо, не стоит себя так утруждать. Поберегите швейцарского доктора для другого случая. Сами знаете: простатит не дремлет, — уколола я миллиардера в ответ. Он лишь хмыкнул.

— Так вы сказали «не разориться». Неужто так всё плохо? То-то я смотрю, — обвела глазами пространство вокруг, — кабинетик у вас какой-то… пустоватый. Распродаёте последнее?

— Нет, я сторонник минимализма. Слишком много вещей отвлекает.

— Как и наличие красивых женщин, да?

— В смысле?

— Ну, у вас в приемной два клона мужского пола сидят. Обычно у людей вашего статуса там фотомодели, а здесь… Наводит на мысли.

— Какие же?

— Что

вы… не такой, как все, — сказала я и дерзко глянула Бельскому в глаза. Думала — разозлится. Он снова рассмеялся.

— А вы очень забавная, — сказал.

— Я вас сюда не развлекать пришла.

— Не совсем уверен в этом, — заметил миллиардер. — Нет, я не гей. Помощники у меня мужчины, поскольку они избавлены от глупых качеств, присущих представительницам вашего пола.

— Да? Каких же?

— Не флиртуют с моими посетителями, не кокетничают, не строят им глазки, не устраивают истерик, не опаздывают и не беременеют! — выдал Бельский. — И вообще они братья. Так что контакты определенного рода, на которые вы намекнули, между ними исключены.

— Надеюсь, что и между вами тоже? — язвительно спросила я.

— Абсолютно.

— Так почему вы сказали «не разориться»?

— Разве это не цель любого бизнеса?

— Вряд ли начальники нефтегазовых холдингов с вами согласятся, — заметила я. — Ну, или других корпораций.

— Это потому что они кормятся из бюджета. У них связаны руки в принятии решений. Над ними довлеют чиновники, надо мной — никто. Они могут позволить себе работать в убыток. Я — нет.

— Или просто потому, что вы пессимист, и ваш стакан всегда наполовину пуст?

— Вовсе нет. Я не отношу себя ни к оптимистам, ни к пессимистам. Привык оценивать ситуации без эмоций. Потому и говорю. Главная задача — не разориться. По крайней мере, в нашей стране это так.

— О, да вы еще и не патриот?

— Как сказал доктор Самуэль Джонсон в Литературном клубе, патриотизм — последнее прибежище негодяя.

— Смелое заявление. Не боитесь?

— Кого? Вас? Да вроде бы… — Бельский сделал паузу и нагло осмотрел меня с головы до ног, потом обратно. Даже на груди задержался, — не такая уж и страшная.

— Спасибо, вы тоже соответствуете поговорке, — ехидно ответила я.

— Какой?

— Что мужчина должен быть чуть красивее обезьяны.

— О, благодарю. Значит, тысячи лет эволюции не прошли даром, — сказал миллиардер.

— У вас есть проект, которым вы гордитесь? И если, например, завтра умирать, скажете: «Вот это — лучшее, что я сделал в своей жизни».

— Нет. Пока нет.

— А как же всё это? — я сделала полукруг рукой.

— Бизнес? Или здание, в котором мы находимся?

— Всё сразу.

— Вы в каком вузе учились?

— На факультете журналистики МГУ! — гордо ответила я.

— Заметно, — хмыкнул Бельский. — У вас там не преподавали экономику?

— На втором курсе.

— Жаль, что так мало. Так вот, бизнес — это процесс. Здание — лишь инструмент, чтобы сделать бизнес удобнее. Ну, было где документы раскладывать, образно говоря. Проекты же — то, чего вы здесь не увидите. Разве только в виде схем, графиков, планов и тому подобное, — собеседник произнес это всё голосом профессора, читающего лекцию. Опять унизил меня. Выставил маленькой неразумной девчонкой. Ну, зараза такая!