Фиктивный брак по-московски
Шрифт:
– Мне только ты нравишься, больше никто.
– А до меня, кто-то нравился?
– Многие нравились, но ты всех лучше, – ответил он и взглянул на неё.
– А я чувствую себя виноватой, оттого, что к тебе равнодушна, – сказала она. – Я к тебе стала относиться, как к товарищу или брату. Видимо, привыкла.
– А тебе, Даша, какие парни нравятся? – спросил в свою очередь Александр.
– Мне парни, мои ровесники, вообще не нравятся. Нравятся взрослые мужчины. Сама не знаю почему.
Так они шли, мирно беседуя, пока не наткнулись на столовую.
– Тебе чего взять? – приближаясь к раздаче, спросила она.
– Мне всё равно. Я сыт.
– Тогда она взяла на своё усмотрение компот и песочные пирожные. Они сели за столик, где сидели ещё двое. Быстро всё съели и вновь вышли на улицу.
– У вас с мамой, как обстоят дела с финансами? – спросил Саша. – Я чувствую себя большим должником. Питаюсь у вас уже больше месяца.
Она немного помолчала, обдумывая вопрос и затем ответила:
– Папа при жизни получал большую зарплату, как министр, тысячу рублей в месяц. А может и больше. Я точно не знаю. А мама никогда раньше не работала и получает сейчас социальную пенсию, двенадцать рублей. И я получаю стипендию тридцать рублей. Маме должны уже начислить пенсию по потере кормильца, за папу. И на сберкнижке у неё около двадцати тысяч рублей. Мы бы могли купить легковую машину, но ездить на ней будет некому.
Саша хотел сказать, что мог бы он ездить. В армии он был водителем военной грузовой машины. Но постеснялся об этом говорить. Он не чувствовал себя членом их семьи, хотя они с матерью относились к нему, как к родственнику.
– Извини, что я задал такой личный вопрос. Я с вами живу и вижу, что вы не шикуете. Думал, что у вас большие трудности, а теперь мне будет легче. Кусок в горле не застрянет.
Она засмеялась. И потом предложила:
– Давай, я поговорю с мамой, и мы окажем твоей семье гуманитарную помощь. Дадим тебе денег, и ты отправишь перевод своей матери.
– Спасибо, я не смогу принять такую помощь. Скоро я и так начну неплохо зарабатывать, – отказался Сухоруков.
Молодые шли медленно и за разговорами не чувствовали усталости. За углом виднелся какой-то сквер или бульвар. Наташа предложила: «Пойдём, посидим, а потом доедем до дома на троллейбусе». Он согласился, и они сели на лавочку, сделанную из крашеных деревянных реек, скреплённую по сторонам металлическими деталями.
В этом небольшом сквере было ещё несколько лавочек и на каждой сидели парочки влюблённых. На той, что была ближе, парень с девушкой целовались. Даша посмотрела на них и засмущалась. Через какое-то время она предложила своему жениху: «Я тоже так хочу».
Саша обнял её и стал целовать в губы, но через минуту девушка вдруг отстранила его: «Хватит, пойдём на троллейбус».
– Ещё не поздно, можем посидеть, – запротестовал он.
– Мне это не доставляет удовольствия, – сказала она и пошла в сторону
Он последовал за ней, и пока шли, признался:
– Мне было приятно тебя целовать, но не очень. Где-то я читал, что целовать девушку, которая меня не любит, то же самое, что пить не сладкую воду.
– Извини, – сказала она, и первая зашла в прибывший троллейбус.
К дому они приехали быстро, и только вошли в квартиру, как следом пришёл сосед генерал Попов. Все поздоровались. Анна Михайловна засуетилась и пригласила гостя присесть и предложила чаю. Он сел на диван, а от чая отказался.
– Я к вам пришёл сообщить, что молодых будут регистрировать восемнадцатого августа. Я договорился.
Потом он спросил, как у Александра дела с работой, и тот ответил, что уже сегодня смену отработал. Глядя на Дашу генерал поинтересовался: «Ну, как? Жених тебе стал больше нравиться?» Она засмущалась и пожала плечами. Анна Михайловна с улыбкой сообщила:
– Они сейчас пришли из кино. Думаю, что скоро поладят.
– Ну, и, слава Богу, – вздохнул Николай Арсеньевич. – Тогда, я пойду. На регистрацию не опаздывайте, вот извещение, – протянул он Анне Михайловне бумажку.
Глава 5
регистрация брака сентябрь 90год
Через три дня, в субботу, Александр и Дарья отправились в загс на регистрацию брака. С ними поехала и Анна Михайловна. Мать и дочь были в радостном, приподнятом настроении, а Саша чувствовал в этом мероприятии конец его хорошей жизни, и был грустным. Он подозревал, что после регистрации брака, его попросят освободить помещение. «И куда мне идти?» – думал он.
Зарегистрировали их не в торжественной обстановке, а в кабинете, где сидели три женщины. У молодожёнов забрали паспорта и дали расписаться в книге регистрации. Даша оставила свою фамилию, а Саша свою. Не было при регистрации ни вальса Мендельсона, ни шампанского, ни подвенечного платья невесты. Обручальных колец тоже не было.
Паспорта надо было получить обратно через неделю, а Саше пришёл вызов в университет для участия во вступительных экзаменах. И паспорт ему был нужен. Он показал регистраторам извещение из университета, и те выписали ему временное удостоверение личности.
После загса Анна Михайловна предложила молодым супругам отметить это событие в ресторане. Но такое предложение фиктивного мужа не обрадовало. Однако он согласился и решил в ресторане спросить новых родственников, как теперь ему быль дальше и, где жить?
Ресторан был один из лучших в Москве. Швейцар не сразу согласился их впустить, так как мест не было. Наконец, им нашли столик, за которым уже сидел в одиночестве известный режиссёр, на вид лет пятидесяти, полный и с лысиной на затылке. Его фамилия Александру ни о чём не говорила. Режиссёр был, уже изрядно выпивши и очень любезен с соседями по столу. Особенно ему понравилась Даша. В ресторане играл инструментальный ансамбль. Вот зазвучала мелодия и режиссёр, встав перед Дашей, вежливо сказал: