Фиктивный брак

Силлов Дмитрий Олегович

Когда же обед закончился, Виталий сказал:

– Ну что, пора на море.

От этих слов у меня сладко сжалось сердце.

Море я видела только в телевизоре, и слова Виталия были сродни тому, как если бы ребенку вдруг неожиданно пообещали показать самые настоящие чертоги Деда Мороза.

Я почувствовала, как у меня внезапно защипало в глазах.

Побывать на море было моей мечтой.

Несбыточной, как желание слетать на Луну: для меня что море, что Луна были недосягаемы. А тут вот так запросто: «Пора на море».

– Только нас повезет не Таксик,

а тук-тук, – подмигнул мне Виталий.

– Кто? – не поняла я, сморгнув набежавшую слезу.

– Увидишь.

И да, я увидела…

С другой стороны рынка находилась небольшая стоянка трехколесных мотоциклов: спереди место водителя, а сзади – что-то наподобие корзины для двух пассажиров. С виду эта штуковина напоминала карикатуру на карету без лошадей, причем довольно облезлую от времени, но аккуратно подкрашенную там, где требовалось.

– Мы на этом поедем? – изумилась я. Таксик куда-то делся, и, видимо, иной альтернативы не было.

– Обязательно! – воскликнул Виталий. – Побывать в Тае и не прокатиться на тук-туке – это все равно что не выпить рома в Доминикане. Но мы сейчас немного похулиганим и, возможно, уедем бесплатно. Иначе рискуем приехать не туда, куда нам надо, а туда, куда нужно водителю.

– То есть?

– Мы для них фаранги, – пожал плечами Виталий. – Белые кошельки на ножках. Потому с высочайшей вероятностью нас привезут не по нужному нам адресу, а в какой-нибудь ювелирный магазин, с которым у тук-тукера договоренность на откат с продаж за то, что привез клиентов. Вон, уже летят коршуны.

К нам и правда направлялась процессия из нескольких улыбающихся водителей облезлых карет, профессионально вычисливших туристов, желающих куда-то уехать.

Но Виталий, взяв меня за руку, решительно направился в другую сторону, к тук-туку с надписью «Police service», который был выкрашен в белый цвет и выглядел поприличнее остальных. Возле тук-тука скучал полицейский в серой униформе с надписью на груди «Tourist Police», к которому Виталий обратился на хорошем английском:

– Господин полицейский, мы туристы, и мы заблудились. Не подскажете, как нам добраться до отеля?

Полицейский оживился. На его суровом лице мелькнуло даже некое подобие улыбки – видимо, ему изрядно надоело торчать на одном месте, а тут хоть какое-то приключение.

– Конечно. Куда вам надо?

Английский тайца был похуже, чем у Виталия, но изъяснялся он вполне понятно.

Виталий назвал адрес – и мы залезли внутрь довольно чистой, но тесноватой корзины для пассажиров. При этом Виталий постарался максимально прижаться к ее борту, чтобы не доставлять мне неудобств, но с его габаритами уменьшиться в объеме у него получилось не очень.

Тем не менее я втиснулась внутрь, ощутив плечом жар тела Виталия – и не сказать, что мне это было неприятно. Скорее даже наоборот…

А еще мне было очень неловко, что этот человек, столь внимательно меня оберегающий и выгуливающей по раю, так искренне старается не причинять мне неудобств.

Тук-тук уже ехал по дороге, трясясь и подпрыгивая на неровностях асфальта, когда

я просунула ладонь под локоть Виталия и взяла его под руку.

– Боюсь, что нас тряхнет – и я отсюда вывалюсь, – краснея, произнесла я. – К тому же так будет удобнее.

Вместо ответа Виталий улыбнулся и, свободной рукой дотронувшись до моих пальцев, произнес:

– Спасибо. Сейчас мы приедем в отель, там возьмем все необходимое и пойдем на пляж. Солнце под вечер уже не опасное, так что для первого дня позагорать с полчаса нам будет в самый раз.

…Такое тесное соседство с мужчиной, которому я явно нравилась, было у меня впервые.

И – что скрывать? – оно, конечно, волновало меня.

Я чувствовала плечом, ногой, грудью горячее тело Виталия и его не менее горячие взгляды, которые он бросал на меня… И от этого по моему телу разливалось приятное, огненное, трепещущее пламя, которое наверняка чувствует любая женщина при пусть невинном, но тесном контакте с мужчиной, который ей небезразличен.

Несомненно, Виталий мне нравился…

Но не настолько, чтобы я потеряла от него голову, влюбилась без памяти, как об этом пишут в романах.

Я была ему от всего сердца благодарна за тот праздник жизни, что он мне устроил, за море новых впечатлений…

И за его тактичность.

Он не навязывал мне свое «ты мне нравишься, я тебя хочу, давай бегом в постель», хотя я была полностью в его власти и даже, наверное, уже психологически готова к любому развитию событий.

Хоть у меня и не было мужчин в сексуальном плане, но я же не дура, чтоб не понять – Виталий хочет меня, и хочет сильно. Но при этом ведет себя как настоящий джентльмен. Куда б я делась сегодня ночью, если бы он зашел в спальню и полез ко мне в кровать? Да с его силищей я б даже пискнуть не успела, как лишилась бы девственности…

Но я, вероятно, и пищать бы не стала.

Какой смысл сопротивляться огненной лаве, находясь на вершине вулкана? Проще и разумнее самой шагнуть в кипящее жерло, чтобы все побыстрее закончилось.

Однако Виталий вел себя так, словно я была хрустальной статуей, которую он очень боялся разбить. Возможно, так ведут себя мужчины, когда влюблены по-настоящему… Но при этом я понятия не имела, как вести себя девушке, которой этот мужчина вроде бы и нравится – за брутальную внешность, за то, что он для нее делает, – но в то же время нет по отношению к нему бушующего фейерверка в душе и сердце…

Хотя, может, его вообще не бывает в природе, того фейерверка, и наврали нам про безумную любовь писатели с поэтами ради красного словца?

Или же это я такая деревянная от природы, лишенная способности любить мужчину…

Может, это сродни таланту? Кто-то от природы умеет, словно опытный серфер, взлетать на гребень чувственной волны и скользить по нему, ощущая, как замирает сердце от непередаваемых, фантастически волшебных эмоций… А кто-то способен лишь плескаться у берега, смотря на тех действительно счастливых людей и понимая, что ему никогда не достичь сказочных вершин этого высокого и прекрасного искусства…