Филогенез
Шрифт:
Она не сразу сумела правильно выговорить транксский термин «тот, кто убивает своих сородичей», но Джювинхуран поняла ее без труда.
— Я… мне трудно в это поверить.
— Вы не одиноки,— заверил ее старший из офицеров.— Убийство, подделка документов, незаконное присвоение профессии, а теперь еще и побег! Этому Десвендапуру придется ответить за многое.
— Можно ли ожидать подобного от утешителя? — второй офицер сам пребывал в большой растерянности.— Нет, вашего приятеля необходимо разыскать, и чем скорее, тем лучше!
Оба человека закивали в знак согласия.
— Данный
— Думаю, мне нет нужды напоминать вам о том,— грубо и прямолинейно сказал Джювинхуран человек-самец,— что отношения между нашими расами весьма неустойчивы. Увы, ваш… хм… внешний вид, к сожалению, производит отталкивающее впечатление на тех представителей нашего населения, кто еще не научился видеть глубже внешности. Немалая часть человечества до сих пор не вполне смирилась с мыслью, что во Вселенной существуют и другие разумные расы, может быть, даже куда разумнее их самих. Существует также исторически сложившаяся ксенофобия, и она может быть уничтожена лишь длительными контактами с такими существами, как транксы. Известие о том, что здесь, в регио-не, где официально не утверждено присутствие инопланетян, создана нелегальная колония, нанесет значительный ущерб как будущим, так и нынешним взаимоотношениям между нашими народами. Лет через десять-пятнадцать, когда население Земли успеет привыкнуть к вашему существованию и внешнему облику, будет официально и публично объявлено о многолетнем существовании колонии. Осознание того, что ваши сородичи уже так долго живут среди нас, никому не мешая и не вредя, сильно облегчит установление официальных связей. Так рассчитали наши психологи.
— Но сейчас еще рано! — твердо заключила самка. Джювинхуран подумала, что она выглядит усталой, как будто не спала в течение нескольких суток.— Слишком рано. И последствия преждевременного раскрытия существования колонии могут быть весьма угрожающими.
Ассенизаторша не колебалась ни секунды. Какие бы чувства ни испытывала Джювинхуран к обаятельному самцу, которого на самом деле, очевидно, звали Десвендапуром, в первую очередь она была сознательным, добросовестным членом улья. И потому знала, что безопасностью и целостностью общины рисковать ни в коем случае нельзя.
— Я поняла. Его следует найти и доставить обратно прежде, чем о его существовании станет известно какому-нибудь случайному человеку. Буду содействовать этому всем, чем только смогу.
Она сделала резкий жест иструкой.
— Будучи отчасти знакома с характером Деса, я могу сказать, что, если уж он зашел так далеко, он может проявить нежелание возвращаться.
Было бы лучше, если бы ей ответил один из транксских офицеров, но
— Что ж, если так, тогда нам, конечно, придется его убить.
Глава девятнадцатая
Раздраженный Чило как раз собирался ответить на вопрос инопланетянина, как вдруг заслышал приглушенное гудение. Огляделся — и взгляд его упал на речушку, откуда выползла напавшая на транкса анаконда. Не обращая внимания на вопросы спутника, Чило подошел к воде и принялся вглядываться туда, откуда текла река. Гудение громче не становилось, однако и не утихало.
— Что ты делаешь? — Десвендапур рискнул опереться на сломанную ногу, встал и с любопытством посмотрел на человека.— Если ты думаешь, что теперь сумеешь убедить меня, будто ты действительно натуралист, что всецело поглощен наблюдением за местной фауной, то…
— Цыц! — оборвал Чило. Такого выражения поэт не знал, но тон человека заставил его умолкнуть на полуслове. А может, не тон, а жест: резкое, рубящее движение ладони сверху вниз. Десвендапур прежде с таким не сталкивался.
Поэт ждал, пока молчание не стало просто невыносимым. Памятуя о предупреждении, Дес осторожно подошел и встал рядом с двуногим. Выражение лица и поза человека говорили о том, как он встревожен.
— Что происходит? — спросил Дес почти беззвучно.
— А ты не слышишь? То зудение?
Десвендапур сделал утвердительный жест, потом вспомнил о людском кивке.
— Конечно. Наш слух не столь остр, как ваш, однако большинство звуков нам доступно.
Он попробовал воздух усиками, нащупывая какой-нибудь принципиально новый запах, но ничего не нашел.
— Какое-нибудь местное животное, лесной обитатель…
— Черта с два!
Чило протянул руку и потянул транкса назад в подлесок. Они спрятались в растениях, которые в северных городах растут в горшках на подоконнике, а здесь, на воле, вымахивали до размера небольших деревьев.
Монтойя молча указал на орла, скользящего вдоль русла ручья, медленно вращавшего головой из стороны в сторону. Подавив дурноту, которая накатила вследствие контакта с мягкой, податливой плотью млекопитающего, Десвендапур сделал понимающий знак. И только когда орел скрылся из виду, Чило вылез из кустов и махнул, приглашая транкса последовать его примеру.
— В чем дело?
Усики Десвендапура раскачивались и колебались, как балетные танцовщицы. Он обернулся к все еще настороженному человеку.
— Это создание было особенно опасно? Может, оно ядовито, или сильнее, чем кажется?
— Да оно вообще не птица! Орлы кричат, а не гудят.
Коричневые глаза с одним зрачком смотрели прямо на инопланетянина.
— Это машина. Я уже видел ее — или другую такую же. Надеюсь, мы нарвались на рутинный, запрограммированный облет территории. Машина наверняка принадлежит службам заповедника. Но я не знаю, по какому расписанию летают эти хреновины. Раньше я даже не думал, что у лесничих есть такие сложные приборы. Думаю, они маскируют их под лесных тварей, чтобы не пугать зверье.