Философ, которому не хватало мудрости
Шрифт:
Муравей предпринял попытку взобраться на гиганта. Он стал перебирать лапками вокруг себя, а потом зацепился и начал ползти вверх.
— Черт побери! — взорвался Кракюс.
На муравья его проклятие не подействовало вовсе.
— Ты мне скажешь наконец, что мне делать с индейцами? — прорычал он. — Иначе…
— Иначе ты сделаешь со мной то же, что сделал с моей женой?
Кракюс так и замер на месте, ошарашенный.
Его лицо напряглось, и он долго молчал, прежде чем медленно заговорить изменившимся голосом,
— Все ясно, тебе сказал это Марко-предатель или этот идиот Альфонсо…
Сандро посмотрел ему прямо в глаза.
— Почему ты ее убил?
Кракюс выдержал его взгляд, не дрогнув.
— Почему?
Сандро молча сверлил его взглядом.
— Расскажи!
Гнусная улыбка медленно расплывалась на лице Кракюса, но он ничего не говорил.
— Имей смелость признаться!
Мерзкий тип продолжал бесстрастно улыбаться.
— Наверное, это раздражает, когда не получаешь ответа на свои вопросы…
Сандро с пылающим лицом кипел от гнева.
Перед ним стоял убийца его жены. И даже не пытался этого отрицать.
Но зачем он убил ту, которую был обязан спасти?
Он попытался успокоиться, взять себя в руки и собраться с мыслями. Он заставил себя замедлить дыхание и постепенно снять внутреннее напряжение.
— Если ты расскажешь мне, что произошло, — холодно проговорил он, — я скажу тебе, что делать с индейцами.
— Ну ладно, как хочешь…
Кракюс пнул ногой ком сухой земли. Пыль упала на его ботинок, и он стал бурым.
— Твоя жена ушла из деревни вместе с нами, — начал он.
— Почему она не вернулась раньше, как было предусмотрено?
— Ее сопровождающий сломал лодыжку. И вынужден был остаться еще на несколько недель. И твоя жена пошла с нами. По дороге несколько дней спустя мы встретили индианку, которая собирала фрукты. Она была одна. И парни захотели… Попытались…
— Ее изнасиловать.
— Твоя жена вмешалась. Ей не стоило этого делать. Она хотела ее защитить, все пошло не так, и ей досталось. Это был просто несчастный случай. Только и всего. Так как никому не хотелось неприятностей, мы решили устроить так, чтобы это выглядело как ритуальное жертвоприношение. Но это ничего не меняет, все равно это был несчастный случай. И этого бы не произошло, если бы она не полезла не в свое дело.
— Ты врешь.
Кракюс поглядел на него искоса.
— Докажи.
— Вскрытие показало, что порезы на ее теле были сделаны до смерти, а не после.
Кракюс опять пнул ком земли, и его ботинок стал грязно-серым.
— А что это тебе дает? Она мертва, мертва, разве нет?
— Я хочу знать.
Кракюс набрал в легкие воздуха.
— Ну а потом, твою мать!..
Он стряхнул пыль ударом ботинка о ботинок, и они опять почернели.
— Ее скрутили: она видела…
— Как насиловали…
— Но она кричала, билась в истерике. Годи этого не выдержал. Он
— Боже мой…
— Но ничего другого не оставалось, она слишком много видела.
— Значит, вы ее порезали до того, как убили.
— У нас и не было другого выхода…
— Подонки, — сказал Сандро сквозь зубы.
— Но она ничего не чувствовала, она была под наркозом.
— Замолчи!
Сандро встал.
Вдали виднелись хижины деревни.
— И из-за тебя я обвинил невиновных и… наказывал их… день за днем… столько времени…
— А теперь ты должен мне дать последнее задание…
Сандро с отвращением покачал головой:
— Ну и мерзавец же ты!
Глаза Кракюса заблестели от гнева.
— Ты обещал!
Сандро посмотрел ему прямо в глаза.
— Сдохни!
Кракюс долго не отводил взгляд.
— Если ты мне не поможешь, это займет больше времени. И мои парни будут вынуждены…
— Да пошли они к черту.
— Они, может, и подождут немного, если я отдам им эту паршивую шаманку, чтобы они поразвлеклись немного, ожидая меня.
— Я запрещаю тебе трогать Элианту!
Кракюс ничего не сказал, но гнусно улыбнулся.
Сандро в бешенстве глянул на него, потом отвел взгляд.
Он бросил взгляд на лес вне себя от возмущения. Он должен найти выход. Это необходимо. Он посмотрел на деревню, представил себе индейцев, живущих и мыслящих по-новому. Их жизнь заменена иллюзиями, околдовавшими их сознание. И все это из-за него, по вине Кракюса…
Надо было что-то придумать, но ничего на ум не приходило. Только мысль о безумном выходе, которая пришла ему в голову несколько дней назад, не покидала его. Мысль об этом выходе, грозящем ему ужасными последствиями, преследовала его, несмотря на все усилия избавиться от нее…
«Как пользуется собой господствующее начало? — говорил Марк Аврелий. — Ведь в этом — все. Остальное же — зависит оно от твоего выбора или не зависит — тлен и дым».
Ветра не было, вокруг неподвижно стояли деревья и как будто ждали его решения.
Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох.
— Я дам тебе последнее задание, — прошептал он наконец.
Кракюс нахмурился, продолжая отвратительно улыбаться.
— Я слушаю…
Сандро подумал немного и выпалил:
— Забери у них все то, что ты им дал.
Улыбка исчезла. Но он продолжал хмуриться.
Сандро продолжил:
— Возьми у них то, к чему они постепенно привыкли, то, что уже считают источником своего счастья, и они будут лить бесконечные слезы.
Кракюс, сбитый с толку, долго смотрел на него пустым взглядом и не реагировал. Потом вдруг разразился смехом, жестоким и громким, и никак не мог остановиться.