Философ на краю Вселенной. НФ–философия, или Голливуд идет на помощь: философские проблемы в научно–фантастических фильмах

Роулендс Марк

А теперь давайте предположим, что в мозге произошли более серьезные изменения, нарушившие работу. Деятельность нейронов, которые должны обеспечивать нормальное функционирование мозга, заключается в приеме и дальнейшей передаче электрохимического импульса. Вполне вероятно, что можно изобрести эквивалент нейрона, способный с успехом выполнять его работу. Представим, что ваш мозг начал разрушаться (у автора этот процесс уже какое—то время происходит). Нейроны погибают, не получая замены. Развитие техники позволит определить, какие нейроны умирают, чтобы поместить на их место новые искусственные клетки. Чтобы сделать наше предположение более правдоподобным, давайте сосредоточимся на разрабатываемых методах лечения. Некоторые мозговые нарушения, вроде болезней Альцгеймера и Паркинсона,

могут быть устранены путем имплантации стволовых клеток. Эти клетки очень пластичны и податливы, обладают необычайно гибкими, разнообразными реакциями, поэтому их удобно использовать в такого рода операциях. Если их имплантировать в разрушающийся мозг, они должны взять на себя роль нейронов и заменить умирающие клетки, сохранив связь между разными отделами головного мозга, которая иначе была бы прервана.

Что, если бы это случилось с вами? Предположение, что после замены природных нейронов искусственными ваша самотождественная личность прекратила бы свое существование и ее место заняла бы другая (это равносильно смерти), выглядит неправдоподобно. Наоборот, имплантация сохранила бы вашу жизнь и тождественность личности, даже если бы каждый нейрон был заменен стволовой клеткой. Это похоже на полную замену клеток нашего тела, которая, как известно, происходит каждые семь лет. Есть, конечно, разница, поскольку тело само вырабатывает необходимые ему клетки, а нейроны вживляются в мозг извне.

Можно представить ситуацию, когда постепенно, в результате ряда операций все клетки мозга будут заменены имплантатами. Если они справятся со своей задачей, как «родные» клетки, сохраняя ваши мысли, воспоминания, чувства, самоощущение, ваша личность останется такой же, какой была при замене части нейронов. Но можно ли сказать, что мозг сохранится таким же, каким был до замены естественных клеток искусственными? В отличие от нормального процесса, когда организм вырабатывает новые клетки, которые со временем занимают место старых и полностью его обновляют, квази—нейроны попадают в мозг извне, являясь продуктом чужого производства. Поэтому нельзя утверждать, что новый мозг тождествен прежнему естественному мозгу; впрочем, нельзя утверждать и обратное.

Позволим себе пойти еще дальше в своих предположениях. Допустим, что новые клетки, имея органическое происхождение, специально созданы в лаборатории в герметичных колбах, а затем помещены в ваш мозг. Возможно, технически этот опыт неосуществим, но он не противоречит принципу, которому мы следуем. До того времени, пока введенные в мозг клетки успешно выполняют функции прежних, можно с уверенностью утверждать, что имплантация не влияет на самотождественность. Посмотрим на эту ситуацию с точки зрения человека, подвергшегося процедуре. После нее все будет казаться таким же, как и до: мысли, чувства, воспоминания не изменятся, потому что новый мозг сохранит их в целости и будет функционировать так же, как и прежний. С вашей точки зрения, все останется по—прежнему, хотя может появиться мысль: «Надо же, я перенес операцию». Но прежний психический склад, особенности мышления и воспоминания будут невредимы.

Таким образом, мы приходим к заключению, что для сохранения тождественности важно не содержимое мозга (не то, из чего он сделан), а то, что он делает, как выполняет свои функции. Если бы удалось найти достойную замену нейронам — органические или неорганические клетки, которые бы сохраняли деятельность мозга данного человека и его мысли, ощущения, воспоминания, то можно было бы говорить и о сохранении индивидуальности. То есть основа тождественности состоит не в том, что мозг есть, а в том, что он делает. А что он делает, в чем состоит его основная функция? Он является вместилищем различных состояний: мыслей, чувств, намерений, желаний, эмоций, надежд, страхов, ожиданий, а самое главное — памяти. Вот мы наконец и подошли к идее, которую защищают Пол Верхувен и Арнольд Шварценеггер, — теории памяти.

Теория памяти

Название не совсем точно отражает суть этой теории, поскольку в понятие «память» здесь включаются различные психические и умственные проявления. Например, Арни, будучи Куэйдом, был уверен, что женат

уже восемь лет на Шарон Стоун, испытывал к ней определенные чувства, может быть, даже любил ее. Память, конечно, является основой; если бы у Арни не изменили ее, неизвестно, появились бы у него новые ощущения, чувства и эмоции. Поэтому теорию памяти часто называют теорией психической целостности.

Согласно теории памяти, личностную основу человека составляют память и связанные с ней различные психические состояния: убеждения, мысли, эмоции, надежды, страхи и так далее. Именно они делают каждого из нас уникальной индивидуальностью. Следовательно, Куэйд и Хаузер — две совершенно разные личности, которые в разное время находились в одном теле. Верхувен и Шварценеггер гениально передают это в сцене, когда Куэйда привязывают к устройству, которое должно стереть его память и вернуть память Хаузера. Когда Арни напрягает свои мощные бицепсы, силясь разорвать путы, сковывающие его запястья, он в буквальном смысле борется за свою жизнь. Замена памяти равносильна смерти, потому что тогда личность прекращает существование.

Хаузер, злая тень Арни, подчеркивает это в видеозаписи, адресованной Куэйду. Он говорит: «Я хотел бы пожелать тебе долгой и счастливой жизни, но, увы, мне нужно забрать свое тело обратно». И когда Куэйду удается освободиться, он втыкает в лоб кому—то из обслуживающего персонала стальной стержень, выломав это оружие из кресла, к которому его приковали. Это нельзя считать немотивированной жестокостью. Верхувен и Шварценеггер с присущей им убедительностью защищают философскую точку зрения о взаимосвязи между памятью и самотождественностью. Я думаю, что за всю историю философии не было приведено более убедительного доказательства истинности этой концепции. Даже очень хорошие философы, как Джон Локк, могут лишь приводить примеры о памяти принцессы, которая была перенесена к сапожнику. Но, только увидев, как Арни с сокрушительной силой защищает свою новую индивидуальность ценой старой, вы сможете в полной мере оценить теорию памяти.

«Шестой день» и проблема клонирования

Помню, впервые увидев в кинотеатре «Вспомнить все», я сказал своей девушке: «Как жаль, что они не обратились к проблеме расщепления личности!» Не знаю почему, но девушка бросила меня вскоре после этого разговора. На самом деле расщепление личности или, как иногда говорят, раздвоение, представляет серьезную проблему для теории памяти, тем более что только эта концепция объясняет, что является основой тождественности. Я даже слегка разочаровался в Арни, потому что он эту проблему не рассматривал. Но я не должен был сомневаться в этом великом человеке! Десять лет спустя в фильме Роджера Споттисвуда «Шестой день» («The 6th Day», 2000) Арни предложил интригующий подход к этой проблеме. Следует также отметить, что в философской позиции Шварценеггера обнаружился важный сдвиг. От идеи Аристотеля о существовании неизменного «я» он перешел к точке зрения Гераклита, который утверждал, что постоянного, устойчивого «я» не может быть.

Действие фильма происходит в недалеком будущем (раньше, чем вы думаете!). Главный герой, Адам Гибсон, — до отвращения счастливый семьянин, у которого есть милая, красивая жена и слишком трогательная маленькая дочурка. Зачем Арни понадобилось изображать семейную идиллию? Он гораздо лучше смотрелся в роли терминатора, бойца диверсионно—десантного отряда или наемника, который убивал на тропе войны разных сухопутных «крыс». Тем не менее на горизонте счастливого мужа и отца Адама Гибсона не было ни облачка, пока однажды он не вернулся домой и не обнаружил там самого себя. Или человека, с которым они были похожи как две капли воды. Агенты, прибывшие уничтожить шокированного Арни как раз в тот момент, когда он намеревался войти в дом и выяснить отношения со своим двойником, объяснили: «Система „Шестой день“ дала сбой, и был клонирован не тот человек. Это ты, Адам». Потом они попытались убить жертву ошибки, но, разумеется, не смогли. Арни, прикончив в порядке самообороны нескольких агентов, убегает с места происшествия, чтобы разобраться что к чему, оставив двойника курить его сигары и целоваться с его женой на заднем сиденье машины. Вот так!