Философия переннис
Шрифт:
Затем вторая часть — очищение. Когда желание возникает, вы должны быть очищены — ведь для того, чтобы достичь окончательной истины, вы должны отбросить множество ненужного груза, множество багажа, который носили всегда. Вы таскали его, потому что считали его большой ценностью. Вы нуждаетесь в очистке от всех отравляющих веществ, которыми вы пропитались в пути. А мы должны пить яд, множество видов яда. Один — индуист, другой — мусульманин, третий — христианин, все это яды, предубеждения. Они держат вас на привязи у общества, обусловленности общества.
Очищение означает, что нужно
Очищение — это слабительное. Человеку нужно бросить множество вещей. В действительности, истина не где-то вдалеке — вы просто накопили вокруг себя слишком много. Вы вырастили вокруг себя много слоев, много личностей вокруг себя, вы носите множество масок. Поэтому вы не можете видеть свое подлинное лицо. Все эти маски нужно отбросить. Вы должны стать подлинным, правдивым в том, какой вы есть, полностью обнаженным в том, какой вы есть.
Очищение означает: Довольно прятаться! Довольно лгать! Довольно быть фальшивым!
И третье — совершенство. Когда вы перестали быть фальшивым, когда вы отбросили все яды, которые собрали в пути, когда с зеркала стерта пыль, тогда совершенство приходит само по себе.
Совершенство — это объединяющая часть: unio mystica.
Сначала желание, сильное желание, всеобъемлющее желание… потому что только тогда, когда ваше желание всеобъемлюще, вы будете готовы пройти через боль очищения. Если желание едва теплится, вы не будете готовы пройти через боль очищения.
Очищение — это болезненно! Это похоже на выдавливание гноя из вашего тела — это больно. Хотя в конечном итоге это благо — если гной удален, удален и яд, и рана вскоре заживет — но это больно. Выдавливать гной — болезненно. Но оставить его внутри — значит помочь ему увеличиться; он распространится по всему вашему телу.
Быть готовым пройти через очищение можно только тогда, когда желание настолько всеобъемлюще, что вы готовы умереть ради него, если это необходимо. И это действительно вид смерти — так как личность, которую вы всегда считали самим собой, должна умереть. Вы должны отбросить все, с чем вы отождествлялись. И это — ваше эго. Вы должны отказаться от всего, на что вы претендовали и чем хвастали до сих пор; все, что было для вас драгоценно, должно быть отброшено, как абсолютная чепуха. Эго болезненно. Ощущение такое, как будто вы теряете свое королевство и становитесь нищим.
Пока желание не стало всеобъемлющим, вы не будете готовы к этому. А когда происходит очищение, когда вы отбрасываете все несущественное, существенное совершенствуется само. Вам не нужно становиться совершенным! Вам нужно только создать место, где совершенство может вырасти, случиться. Совершенство — это случай, событие.
Первая сутра — приготовление:
Богам
Лорд Бэкон, великий научный ум, в своей знаменитой книге "Новум органум" написал, что Пифагор был большим фанатиком. Нет, это полная бессмыслица. Книга Бэкона действительно великая; за исключением одного этого утверждения, это книга чрезвычайно ценная.
Говорят, что в мире есть три великие книги. Первая — "Органум" Аристотеля; "органум" означает принцип. Вторая — "Новум органум" Бэкона: новый принцип. И третья — "Терциум Органум" Успенского: третий принцип. И это действительно великие книги, несравненные.
Однако совершенно поразительно, как Бэкон мог заключить, что Пифагор был фанатиком — так как Пифагор был прямой противоположностью, абсолютной противоположностью фанатика. Если бы он был фанатиком, он не вступал бы во всевозможные эзотерические, оккультные школы. Если бы он был фанатиком, он не был бы таким открытым для обучения из любого возможного источника. На самом деле, фанатизм никогда не был присущ греческому уму.
Философский ум не может быть фанатичным, не может быть догматичным. Это необходимо как предварительное условие философии — вы должны быть открытым, вы должны спрашивать, вы должны сомневаться, вы должны исследовать, и вы должны быть доступны для истины, в какой бы форме она ни проявлялась. Вы не решаете заранее; вы не должны относиться к такому складу ума, который делает заключение, не зная. Вы не будете жертвой ошибки априоризма — когда вы принимаете нечто с самого начала без исследования, без знания, без испытания.
Я изо всех сил пытался понять, почему Бэкон мог назвать Пифагора фанатиком. Фанатизм присущ еврейскому уму; он никогда не был частью индийского ума, иди китайского ума, или греческого ума. Он пришел от евреев. И он распространился в христианстве и мусульманстве, потому что оба они — ветви иудаизма.
Идея: "Мы — избранный народ божий" — опасна. Она создаст фанатизм. Эти идеи — "Истина только наша, и больше ничья", "Есть только один Бог, и нет других богов" — опасны, потому что этот один Бог становится моим Богом. А что тогда произойдет с вашим Богом? Тогда вы неправы, тогда вы — грешник. Тогда вас следует переубедить, обратить. Если вы легко согласитесь, все в порядке; иначе придется вас принуждать, заставлять, чтобы вы отказались от ложных богов.
Идея: "Мы — избранный народ божий" — опасна. Она создаст фанатизм. Эти идеи — "Истина только наша, и больше ничья", "Есть только один Бог, и нет других богов" — опасны, потому что этот один Бог становится моим Богом. А что тогда произойдет с вашим Богом? Тогда вы неправы, тогда вы — грешник. Тогда вас следует переубедить, обратить. Если вы легко согласитесь, все в порядке; иначе придется вас принуждать, заставлять, чтобы вы отказались от ложных богов.
Пифагор жил в таком количестве стран, с таким множеством различных взглядов на жизнь, с таким множеством философских представлений, с таким множеством религий — он не мог быть фанатиком. Вероятно, Бэкон ничего не знал о Пифагоре.