ФИЛОСОФИЯ РЕЛИГИИ

Гегель Фридрих Георг Вильгельм

Хотя ее конец живет в ней, но она в то же время еще имеет непосредственное бытие. Случайное уже конкретнее, случайное может быть или же не быть, случайное есть действительное, которое в такой же мере есть и возможное, а бытие возможности равноценно небытию.

В случайном, таким образом, положено отрицание самого себя, оно, таким образом, есть переход от бытия к ничто, оно, подобно конечному, отрицательно в себе, но так как оно еще и небытие, то оно есть переход от небытия к бытию. Следовательно, определение случайности много богаче, конкретнее, чем определение конечного. Истиной случайности является необходимость, последняя есть наличное бытие, опосредствованное с самим собой через небытие. Действительность - это такое наличное бытие, при котором процесс замкнут внутри самого себя, которое через самого себя совпадает с самим собой.

В необходимости следует, однако, различать:

1) Внешняя необходимость есть, собственно, случайная необходимость. Если какое-либо действие зависит от причин, то оно необходимо; если налицо стечение

тех или иных обстоятельств, то должно произойти то или иное действие. Однако обстоятельства, вызывающие действие, непосредственны, и так как с этой точки зрения непосредственное бытие равноценно лишь возможности, то эти обстоятельства могут быть или не быть, следовательно, необходимость относительна; она, таким образом, отнесена к обстоятельствам, которые составляют исходное начало, но в то же время столь непосредственны и случайны. Это внешняя необходимость, не имеющая большей ценности, чем случайность. Можно доказывать наличие внешней необходимости, доказывать необходимость того или иного действия, но обстоятельства всегда случайны, они могут быть или не быть. Кирпич падает с крыши и убивает человека - это падение может быть или не быть, оно случайно. В этой внешней необходимости необходим только результат - обстоятельства случайны. Поэтому обусловливающие причины и результаты отличны друг от друга. Одно определено как случайное, другое как необходимое, такое различие абстрактно, но это также и конкретное различие: возникает нечто другое, чем то, что было положено. Так как формы различны, то и соде ржание обеих сторон различно: кирпич падает случайно. Убитый человек - это конкретный субъект; его смерть и падение кирпича совершенно гетерогенны, имеют совершенно различное содержание - в качестве результата возникает нечто совершенно иное, чем то, что положено.

Так, когда рассматривают жизнь согласно условиям внешней необходимости, как результат земли, тепла, света, воздуха, влаги и т. д., как продукт этих обстоятельств, то это делают сообразно отношению внешней необходимости. Последнюю действительно следует отличать от истинной, внутренней необходимости.

2) Внутренняя необходимость имеет место там, где все, что предполагается и различается как причина, повод, случай, с одной стороны, и результат - с другой, принадлежит одному и тому же; необходимость составляет одно единство. То, что совершается согласно внутренней необходимости, таково, что результатом предпосылок является не нечто другое, а, напротив, то, что предпослано, также возникает в результате, совпадает с самим собой, само себя находит, или, другими словами, оба момента - непосредственное наличное бытие и положенность - положены как один момент. Во внешней необходимости случайность существенна, или является непосредственным, наличным бытием; то, что есть, есть не как положенное, условия не принадлежат единству, но существуют непосредственно, и результат есть только положенное, не бытие.

Действие есть положенное, причина - изначальное.

В истинной необходимости они составляют Единство; обстоятельства существуют, но не только существуют, [они] также и положены единством, являются на самом деле случайными, но случайными в себе самих, они снимают себя; отрицание их бытия есть единство необходимости, так что их бытие подвергается отрицанию в себе.

В этом случае результат есть не только результат, то есть лишь положенное, но именно ему, как таковому, присуще бытие. Необходимость есть, следовательно, полагание условий, они сами положены единством; результат тоже есть нечто положенное, а именно он положен рефлексией, процессом, рефлексией единства в самое себя, но это единство как раз и есть бытие результата. Таким образом, в необходимости то, что происходит, совпадает только с самим собой. Единство выбрасывает себя наружу, рассеивает себя в обстоятельствах, которые кажутся случайными, единство само выбрасывает свои условия, как стоящие вне подозрений, как равнодушные камни, которые выступают непосредственно, не возбуждая подозрений. Вторым моментом является то, что они положены, принадлежат не себе, а некоторому другому, их результату. Таким образом, они расколоты в самих себе, и проявление их положенного бытия есть их самоснятие, возникновение другого результата, который, однако, кажется другим лишь перед лицом их рассеянного существования. Но содержание одно: результат есть то, чем они являются в себе, изменяется только способ проявления.

Результат - это собрание того, что содержат обстоятельства, и проявление этого в качестве образа. Жизнь есть то, что выбрасывает себе свои условия, средства раздражения, побуждения, но они не выглядят как жизнь: внутреннее, в-себе выступает только в результате. Необходимость есть, следовательно, такой процесс, в котором результат и предпосылка различны лишь по форме.

Если мы теперь рассмотрим форму, в каковой необходимость получила образ доказательства бытия бога, то увидим, что содержание есть истинное понятие: необходимость - это истина случайного мира. Ближайшие моменты развития относятся к сфере логики. Понятие бога есть абсолютная необходимость - это необходимая, существенная точка зрения, еще не высшая, не истинная, но такая, из которой возникает высшая и которая является условием высшего понятия, его предпосылкой. Итак, абсолютное есть необходимость. Понятие абсолютной необходимости еще не соответствует идее, которую мы должны иметь о боге, но может служить предпосылкой в качестве

представления. Более высокое понятие должно постигнуть само себя. Но этого не хватает при таком доказательстве бытия бога. Что касается формы абсолютной необходимости, то известное космологическое доказательство состоит в следующем: случайные вещи предполагают абсолютно необходимую причину; существуют случайные вещи - я и мир, следовательно, существует абсолютно необходимая причина.

Легко обнаружить недостаток в этом доказательстве.

Большая посылка гласит: случайные вещи предполагают абсолютно необходимую причину; эта посылка в ее общей форме, несомненно, правильна и выражает связь случайного и необходимого, и, чтобы избежать иных придирок, не нужно говорить, что они [конечные вещи] предполагают абсолютно необходимую причину, ибо это есть отношение конечных вещей; можно сказать, что они предполагают абсолютно необходимое так, чтобы последнее представлялось как субъект. Тогда по отношению к внешней необходимости посылка будет содержать противоречие.

Случайные вещи имеют причины, являются необходимыми; то, благодаря чему они необходимы, само может быть лишь случайным, и, таким образом, причины вновь отсылают нас к конечным вещам в бесконечной прогрессии. Посылка обрывает эту прогрессию и имеет на это полное право. То, что лишь случайно необходимо, вообще не является необходимым, реальная необходимость этому положению противоположна. Связь в общем тоже правильна, случайные вещи предполагают абсолютную необходимость, но тип связи несовершенен, соединение лишь предполагается, [оно] только требуется. Это связь непосредственной рефлексии; случайные вещи ставятся, таким образом, на одну сторону, а необходимость - на другую так, чтобы можно было переходить от одного к другому, а обе стороны твердо противопоставлены друг другу. Благодаря прочности этого бытия случайные вещи становятся условиями бытия необходимости. Еще отчетливее это выражается в меньшей посылке: существуют случайные вещи, следовательно, есть абсолютно необходимая причина. Поскольку связь осуществляется таким образом, что некоторое сущее обусловливает другое, то получается так, как если бы случайные вещи обусловливали абсолютную необходимость; одно обусловливает другое, и, таким образом, случайные вещи выступают как предпосылка, условие необходимости. Благодаря этому абсолютная необходимость полагается зависимой, так что случайные вещи остаются вне ее.

Истинной связью является та, при которой случайные вещи суть, но их бытие равноценно лишь возможности, они существуют и исчезают, их предпосылкой является процесс единства, их первым моментом является положенность вместе с видимостью непосредственного наличного бытия, а вторым - то, что они подвергаются отрицанию, что они, следовательно, в сущности постигаются как явление. В процессе они суть существенные моменты, и, таким образом, можно сказать, что они составляют существенное условие абсолютной необходимости. Хотя в конечном мире и начинают с этого непосредственного, но в истинном [мире] внешняя необходимость есть лишь это явление и непосредственное есть лишь положенное. В этом и заключается недостаток такого рода опосредствований, которые считаются доказательствами бытия бога. Но содержание истинно, абсолютное должно быть познано как абсолютная необходимость.

3) Наконец, абсолютная необходимость налицо и в себе самой содержит свободу, ибо она как раз и есть связь с самой собой: она есть для себя, не зависит от другого, ее действие свободно, есть лишь совпадение с самой собой, ее процесс есть лишь процесс обнаружения себя самой, а это и есть свобода. В себе необходимость свободна, различие составляет только видимость. Мы это видим на примере наказания. Наказание приходит к человеку как зло, как насилие, как чуждая сила, в которой он не обнаруживает самого себя, как внешняя необходимость, как нечто внешнее, которое подступает к нему и совершает нечто другое, не то, что он сделал; наказание следует за его поступок, но это наказание есть нечто другое, а не то, чего он хотел. Но если человек познает наказание как справедливое, то оно - следствие и закон его собственной воли, которые заключены в самом его поступке; именно разумность его поступка является ему в виде чего-то другого, он не терпит никакого насилия, а пожинает последствия своего собственного деяния, чувствует себя в нем свободным, и к нему возвращается его собственное - право, разумное начало его деяния. Однако необходимость содержит свободу лишь в себе; это обстоятельство существенно; она есть лишь формальная свобода, субъективная свобода; это оттого, что необходимость еще не имеет в себе содержания.

Поскольку необходимость есть простое совпадение с самой собой, она есть свобода. Мы требуем для нее движения, обстоятельств и т. д. Это - сторона опосредствования, но поскольку мы говорим, что это необходимо, то это-единство; что есть необходимо, то есть - это простое выражение, результат, в который вылился процесс. Это простое отношение к самому себе, нахождение самого себя; необходимость есть самое свободное: она ничем не определена, ничем не ограничена, все опосредствования в ней вновь сняты. Необходимость есть опосредствование, снимающее само себя, она есть в себе свобода. Склонность подчиняться необходимости, в каком виде она существовала у греков, а теперь еще существует у магометан (26), содержит в себе, правда, свободу, но лишь в-себе-сущую, формальную свободу; перед лицом необходимости не имеет значения никакое содержание, никакое намерение, никакая определенность, и еще и в этом состоит ее недостаток.