Философия в будуаре
Шрифт:
Собчак: Господа, вернемся к искусству! Глядя на нашу прекрасную картину, я позволю себе резюмировать дискуссию – учитесь дышать жопой!
Золотые плоды
Банановый император и директор Михайловского театра Владимир Кехман [3] – о непростой, но увлекательной жизни в искусстве.
Собчак и Соколова (по телефону).
Собчак: Ну что, Соколова, все страдаешь
3
Владимир Кехман – бизнесмен, председатель совета директоров JFC, с мая 2007 года генеральный директор Михайловского театра в Санкт-Петербурге.
Соколова: Да, задолбало бренное существование...
Собчак: А ты не поленись, наберика на YouTube «принц Лимон»...
Соколова: С какой приблизительно целью?
Собчак: А у тебя депрессия сразу пройдет! Там некто Владимир Кехман, директор Михайловского театра оперы и балета города Санкт-Петербурга танцует партию Принца Лимона в балете «Чиполлино»...
Соколова: И что такого?
Собчак: Кехман – очень богат, банановый король, захотел руководить театром, его Матвиенко на должность назначила. Он пригласил на работу Образцову, Фаруха Рузиматова – все всерьез! И вот они ставят детский балет «Чиполлино», и вдруг на сцене появляется директор в костюме Принца Лимона и давай плясать. Все, как ты понимаешь, о...уевают... ролик становится хитом на YouTube...
Соколова: Мило... А что же Валентина Ивановна? Была ли фраппирована?
Собчак: А вот давай мы и узнаем.
Те же и директор Михайловского театра г. Санкт-Петербурга господин Кехман.
Собчак: Владимир, скажите, давно ли вы мечтали о мире большого искусства или оно свалилось на вас неожиданно?
Кехман: Такой вопрос мне еще никто не задавал! Похоже, я всегда имел отношение к искусству. Еще в 1995 году, когда первый раз в Санкт-Петербург привезли Хосе Каррераса...
Собчак: О, я помню! Вы пели!
Соколова: То есть привезли Каррераса, а пел Кехман? Объяснитесь!
Кехман: Это был очень красивый концерт. Было порядка десяти тысяч человек, мы вывели экраны на площадь Искусств – люди стояли и слушали. Я был одним из организаторов...
Соколова: И...
Кехман: Каррерас пел просто феноменально! Многие говорили, что это был один из лучших концертов в его жизни. И он сам это признал. Потом был прием в гостинице «Европейская», где я спел с Каррерасом.
Собчак: Нет уж, вы не скромничайте! Это было гениально – я помню: Каррерас пел на бис, а потом на сцене вдруг появился организатор мероприятия Кехман, который начал петь. Все, мягко говоря, обалдели.
Соколова: Вы профессионально поете? Где-то учились?
Кехман: Нет, я не учился, но у меня есть голос и слух! Я должен был настройщиком быть.
Соколова: Вот как... Но что же вас все же подвигло петь перед Каррерасом? Вы выпили, что ли?
Кехман: Шабтай Колманович, который был моим партнером в этом проекте, сказал: «Только
Собчак: Я никогда не забуду! Каррерас, в полном обалдении стоящий у сцены, глядя на поющего Владимира...
Кехман: Он недавно был в Петербурге. Мы виделись. Много прошло времени, а он все помнит.
Собчак: Такое сложно забыть.
Соколова: Что именно вы исполняли?
Кехман: По-моему, «Город над вольной Невой».
Соколова: А капелла?
Кехман: Нет, там оркестр был.
Собчак: Как правило, у людей, наделенных хорошим слухом и голосом, существует некое стеснение. Как это, вот я сейчас выйду на сцену, вдруг им не понравится...
Кехман: Возможно, это наша фамильная особенность. Моя дочь – такой же уникальный случай. Ей десять лет, она очень хорошо поет, играет на фортепиано. На Новый год, когда у нас в театре пела Земфира, она вышла перед всеми взрослыми и тоже пела... Я не знаю, откуда это пришло, но этого внутреннего ограничения не существует.
Соколова: Да, генетика – не лженаука...
Собчак: А что именно вам больше нравится, Владимир, сам процесс, допустим, пения перед Каррерасом или вот эта сексуальная энергия сцены, сотен зрителей, чьи глаза устремлены на вас? Что завораживает? Что тянет под софиты?
Кехман: Это мне постоянно предъявляют, что меня якобы тянет на сцену! У меня нет никакого желания быть на сцене. Это происходит каким-то образом случайно.
Соколова: Может быть, это своего рода детская мечта?
Кехман: Я вырос в Самаре, учился в музыкальном училище. Я не имел никакого отношения к опере и балету, но с мамой и папой мы часто ходили в театр. И я никогда не забуду великолепный кофе глясе, который там подавали...
Собчак: Да, такие вещи врезаются в память!
Кехман: Когда я пришел в Михайловский театр, то первое, с чего начал и за чем всегда очень внимательно следил, – это чистые туалеты и очень хороший буфет!
Соколова: То есть театр начинается с сортира...
Кехман: Я бы сказал, все-таки с вешалки. С полной ответственностью это говорю. Многие мои знакомые, которые в театр раньше не ходили, сейчас любят раз в две недели минимум пойти в театр провести время.
Собчак: Нужно отдать должное Владимиру. Ему пришлось нелегко! Когда он стал руководителем театра, все ерничали – колбасник посягнул на высокое искусство! А колбасник театр фактически воссоздал, старинное здание отреставрировал!
Кехман: А чего это я колбасник?!
Собчак: Вы же торговали колбасой!
Кехман: Никогда!
Соколова: А чем? Говорят, вы банановый король?
Кехман: Уже считайте, император! Наша компания является самым крупным – уже не в России, а в Восточной Европе – производителем бананов.
Соколова: Просто какой-то бананово-лимонный Сингапур...
Кехман: Мой случай – это прецедент! Впервые в истории бизнесмена назначили директором государственного учреждения, тем более культуры, потому что Михайловский театр является Государственным академическим театром оперы и балета.