Философия

Кириленко Г Г

203

В 1911-1913 гг. разногласия в психоаналитическом движении приводят Фрейда к разрыву с ближайшими его учениками А.Адлером (1870-1937) и К.Г.Юнгом (1875-1961).

Альфред Адлер, автор сочинений "Нервный темперамент" (1912), "Познание человека" (1912), "Практика и теория индивидуальной психологии" (1920), полностью отказывается от понятия "сексуального бессознательного" Фрейда и игнорирует ряд важных для своего учителя "механизмов" психической деятельности, таких, как вытеснение, перенос и т.п. Свою систему Адлер назвал "индивидуальной психологией". Сосредоточив внимание на "стиле жизни", который, по его мнению, приобретается в первые годы жизни ребенка, оставаясь впоследствии постоянным, Адлер пришел к выводу: руководящим и направляющим началом жизнедеятельности является "воля к власти" (не имеющая ничего общего с идеей Ницше).

Опыт

неудачного решения жизненных проблем, по Адлеру, рождает "комплекс неполноценности". Динамика развития ребенка, говорит Адлер, свидетельствует о его метаниях между "комплексом неполноценности" и стремлением к утверждению себя, признанию собственных достоинств. Невротик - существо неполноценное, в котором формируются механизмы, компенсирующие его собственную неполноценность. Таким образом, в частности, проявляется агрессивность как стремление доминировать над окружающим.

В отличие от Фрейда, Адлер упростил причины невроза, допустив существование одной основной психической тенденции, которой все подчинено. Изучение потребностно-мотивационнои структуры детей 4-5 лет дало основание Адлеру выдвинуть совершенно новый в философии педагогики и теории воспитания тезис: ребенку нужно предоставить полную свободу, чтобы он мог достичь "сверхполноценности". Идеи Адлера стали философской основой "свободного воспитания" детей, осуществляемого по сей день различными педагогическими школами.

Подобно Адлеру, Карл Густав Юнг освобождает себя от необходимости считаться с историей детской сексуальности в связи с причинами невроза. Юнг - создатель "аналитической психологии ", прославленный и крайне плодовитый ученый, книги которого могут быть поставлены рядом друг с другом без внутреннего подчинения и соподчинения (см. напр, его "Архетип и символ" М., 1991, "Феномен духа в искусстве и науке" М., 1992, "Душа и миф" М., 1937, "Типы личности" М., 1994, "Тэвис

204

токские лекции" Киев, 1995и др.). Сам Юнг неоднократно подчеркивал, что лейтмотивом его работ является стремление объяснить вопросы истории, рассматривая конкретные исторические темы через призму бессознательной деятельности души современного человека. Он отказывается от таких фрейдистских положений, как "эдипов комплекс", "вытеснение", "сублимация", считая их "нереальными", "символическими" понятиями.

Из собственного опыта практикующего врача-психиатра Юнг вынес убеждение, что существуют определенные мотивы, которые с непостижимым постоянством проявляются не только в мифах, верованиях разных времен и народов, в душевных процессах отдельных индивидов, но и в сновидениях, бредовых фантазиях людей совершенно незнакомых с мифологией. Центральным понятием для Юнга становится понятие бессознательного, освобожденного от сексуальности, но обладающего универсальной, надперсональной природой. Поскольку явления бессознательного рационально, логически объяснить нет никакой возможности, Юнг в период своей врачебной практики (1900-1907) ищет порождающие их закономерности в самой человеческой психике.

В зрелый период творчества (1907-1946) происходит радикальный сдвиг от субъективного и персоналистского, в сущности своей биографического, подхода - к прочитыванию символизма psyche в более широкой культурно-исторической, мифологической ориентации, которая становится характерной чертой юнговской психологии. Аллегорическому объяснению Фрейда Юнг противопоставил символическое истолкование. Он предположил, что бессознательное вновь и вновь продуцирует некоторые схемы, формирующие представления человека. Пытаясь классифицировать, идентифицировать эти схемы с тем, чтобы понять, какова же их роль, Юнг называет эти символические сцепления то как "изначальные образы", то как "архетипы бессознательного". Поскольку архетипы являются общими для всего рода человеческого, постольку они не принадлежат ни конкретным социальным обстоятельствам, ни индивидуальному опыту, но являются выражением всеобщих человеческих нужд, инстинктов, потенций.

В традициях каждого отдельного народа конкретные условия жизнедеятельности обеспечивают ту образность, сквозь которую архетипичные темы обнаруживают себя в качестве

205

мифов, лежащих в основании данной культуры. Значит, архетип сам по себе нейтрален относительно всех определений добра и зла: он не прекрасен и не безобразен, не морален и не имморален. Он есть форма, в которой заложены возможности для предельных проявлений добра и зла. "Архетип, -

писал Юнг, сам по себе пуст и абсолютно формален, он есть не что иное, как facultas praeformandi, способность репрезентации, данная a priori. Наследуются не сами репрезентации, а лишь формы, и в этом плане они в некотором смысле аналогичны инстинктам, которые тоже определены лишь по своей форме " [1]. Подобно тому как кантовские априорные формы чувственности (пространство и время) являются предпосылками восприятия, а категории логики (количества, качества, отношения и модальности) - предпосылками мысли, юнговские "архетипы" являются априорными формами мифологической фантазии. Это значит: если образ жизни и мыслей какого-то индивида настолько отклоняется от родовых норм, что влечет за собой патологическое состояние неуравновешенности, невроз или психоз - у него появляются сны и фантазии, аналогичные фрагментам определенных миров. Поэтому один из путей к более полному самоосуществлению - толкование снов, которые, по Юнгу, представляют реакцию саморегулирующейся психической системы. Бессознательное вообще выполняет и компенсаторную, и направляющую роль по отношению к сознанию.

1 Юнг К.Г. Тэвистокские лекция. Киев. 1995. С. 221.

Лучшей характеристикой бессознательного является представление о нем как о потоке жизненной энергии, которая может трансформироваться, переходить из одного вида в другой, стремясь принять "законченную форму", состояние равновесия. Принцип сохранения энергии состоит в том, что общее количество энергии не уменьшается и не увеличивается, оно остается постоянным. В самих глубинных основаниях, общих всему человечеству, "коллективное бессознательное" - психический пласт, из материалов которого "строятся" бессознательное наций, объединенных общим прошлым (напр., Европы, Азии), затем - групповое бессознательное (макро-, микросоциума, напр., семьи) и, наконец, любая духовная индивидуальность. По Юнгу, "коллективное бессознательное" - место встречи, стыка "пространственно-временного единства" с "безвременным и беспространственным бессознательным". Юнг часто использовал сравнение: человек - гриб, коллективное бессознательное грибница.

206

Пытаясь заглянуть за пределы опыта поколений, сохраняющегося в воспоминаниях индивида, Юнг превращает психоанализ в философию культуры как живую диалектику мифа, в котором означающее и подразумеваемое, знак и означающее способны меняться местами. Поскольку концепция жизненной мифологии с ее архетипами, бессознательным, проявляющимся в современной культуре, недоступна однозначному истолкованию, Юнг убежден, что лучшим инструментом истолкования, интерпретации может быть "образный язык", т.е. миф же. С одной стороны, Юнг глубоко прав: когда речь идет о первообразах, суть их лучше всего и точнее всего может быть передана образным языком. Но с другой - интерпретация мифа мифом же, образов - образами создает замкнутый круг мифологического знания, мифологической экзегетики.

Причина успеха Юнга не в том, что он находит везде следы мифических персонажей, устанавливает взаимосвязь между ними. Напротив, он идет к объяснению глубинных связей, существующих между индивидом и обществом. Принятие идеи "коллективного бессознательного" в качестве фундамента социальности человека означает признание постоянной драмы, которая разыгрывается на границах личности и коллективного бессознательного. Видимо, поэтому (мышление Юнга многопланово, и субординация между планами-принципиально не устанавливается) он различает две душевные инстанции. Первая - persona, дневная маска (соответствует фрейдовскому "Сверх-Я"), которую человек "надевает" при встречах с другими. Маска бессодержательное средоточие только социального: маска, говорит Юнг, есть то, что человек по сути дела не есть, но за что он сам и другие люди принимают этого человека. Маска - внешнее и неизбежное выражение социальности. Но в ней заключена угроза сущности человека, когда он отождествляет себя с ней.

Глубже располагается anima, часть души, сообщающаяся с бессознательным "Самость", объединяет сознательное и бессознательное. Она есть и "объем" личности, "центр этой целостности", и - ориентир, "цель жизни". Противоречие здесь кажущееся. "Самость" для Юнга и объективная реальность, служащая величиной для понимания человека, живущего в

207

культуре как жизненной мифологии, и одновременно основа для дальнейшей психологической конструкции будущего недифференцированного состояния души как предпосылки и цели человеческой духовной эволюции.