Философия

Кириленко Г Г

402

противоположностей, их разрешения в форме сексуально-брачных связей. Отношения порождения как бы останавливают свободную стихию взаимообращения противоположностей, ограничивают инверсионную логику непосредственности. Упорядоченный космос уже не может обратиться в хаос. Хаос занимает свое место в структуре мира, все же сохраняя в себе возможность "иного", и служит основанием существующего.

Данная особенность мифологического мышления (способность к персонификации противоположных начал мира и форм их объединения) послужила основанием рационализации диалектики мифа в философии Древнего мира.

Диалектика понимается древними греческими философами не только в узком сократовском смысле, как искусство ведения спора (диалектик - это тот, кто "умеет ставить вопросы и давать ответы"). Платон в диалогах "Федр", "Софист"

подходит к диалектике более широко, как к умению мыслить: есть два вида способностей. Одна способность заключается в том, чтобы, "охватывая все общим взглядом, возводить к единой идее то, что повсюду разрознено". Другая предназначена " разделять все на виды, на естественные составные части, стараясь при этом не раздробить ни одной из них". Это разделение на противоположности в мысли и объединение противоположностей одновременно есть и воспроизведение реальной расщепленности единой мировой целостности.

Формой единства противоположных начал оказывается нечто третье, также облеченное в конкретно-чувственную оболочку. У каждой идеи есть свой носитель, чувственно, телесно, " вещественно" оформленный. Так, чистый "ум" (Нус) греческой философии имеет свою пространственно-картинную структуру, она развертывается где-то в небесах, в "умном месте". Единое отделяется от многого как принцип объединения многообразия чувственных вещей. Но, по логике мифа, этот общий принцип сам выступает в вещественной, пространственной оболочке, хотя это особое пространство и особое вещество, недоступное обычному взору. Так, "огонь" Гераклита - это принцип реального многообразия мира. Но он еще есть и нечто вещественное, поэтому сам оказывается элементом этого мира многого. Он - не за пределами этого мира, но в нем. Принцип мира ведет в этом мире существование отдельной вещи.

В античной философии отдельные стороны мифа как единства материального и идеального, свободы и необходимости

403

рационализируются и вступают во взаимодействие уже как понятия Ума, Единого, Материи, Идеи. Однако носителем внутренне расчлененного на понятия мифического образа мира опять-таки должно быть нечто вещественное, отдельное. Такой "вещью" как всеобщим принципом единства может стать только сам космос (греч. "порядок") - мир в его законченности, упорядоченности, целостности.

Другими словами, греческая диалектика - форма осмысления мира как единства противоположных начал - не только воспроизвела в рационализированной форме некоторые устойчивые "мыслеобразы" мифа; она восприняла саму "логику" мифа: объединение противоположностей в некоей обособленной жизненной форме (для архаического мифа - это дом, очаг, центр поселения, для поздних форм мифа - культурный герой). Поэтому греческой диалектике в ее развитой форме (прежде всего в платоновской философии) удалось выразить единство устойчивости, неподвижности, ясной оформленности мира и его текучести, подвижности. Носителем этих двух противоположных принципов мироустроения могло быть только некое живое существо, "разросшееся" до масштаба Вселенной, - космос. Как "единое живое существо" рассматривает Платон космос в своем диалоге "Тимей": "восприняв в себя смертные и бессмертные живые существа и наполнившись ими, наш космос стал видимым живым существом, объединяющим все видимое, чувственным богом, образом бога умопостигаемого, величайшим и наилучшим, прекраснейшим и совершеннейшим, единым и однородным небом" [1].

1 Платон. Соч. в трех томах. Т.З. М., 1971. С. 541.

Греческой диалектике удалось достичь объединения понятий бытия как неподвижности, устойчивости, самодостаточности и понятия субстанции как начала порождающего, первоосновы, несущей в себе элементы становления инобытия. Однако достигается это единство путем "оживления" и объединения в форме органической жизненности уже расчлененного, умерщвленного мыслью. "Онтологическая жажда" человека удовлетворяется только как "жажда быть" всей Вселенной. Вечно жив, вечно тождественен самому себе, несмотря на внутренний динамизм, только космос. Человек реализует свою фундаментальную жизненную потребность только как часть этого космического процесса.

404

Диалектика тождества мышления и бытия

Дальнейшая реализация философского мышления привела к изгнанию из нее "мыслеобразов" - рудиментов мифа. Разрушение представлений о мире

как живом космическом целом нарушило и категориальное единство бытия и субстанции. В диалектике Гегеля бытие как выражение устойчивости было противопоставлено развивающейся, становящейся субстанции. Пафос гегелевской диалектики состоит в попытке объяснить мир как единый процесс, как саморазвитие, самодвижение абсолютной идеи. Развитие как постоянное внутреннее разделение, столкновение, как "обмысливание" идеей самое себя с различных сторон приводит к такой полноте и мощи мысли, что она обретает качество действительности и "отчуждает" себя в иное - природу. Это не диалектика античного космоса, где внутри все кипит, борются противоположные силы, но сам космос как чувственно-сверхчувственное целое - неподвижен. Бытие уступает место Становлению. Идею снедает внутреннее беспокойство, она вечно "голодна", постоянно выходит за собственные пределы и, не найдя вовне ничего, кроме собственных отражений, осуществляет возвратное движение. Античный космос как полнота бытия, как тождественность в различии рационализируется, из него изымается миф как основа логики космического целого: отношения обратимости, сопричастности заменяются на логические категории синтеза, отрицания отрицания. Логика мифа, логика сопричастности, превращается в диалектическую логику, логику опосредовании. Единство чувственного и сверхчувственного трансформируется в гегелевский принцип тождества мышления и бытия, следствием которого является идея о всеобщем характере законов развития.

Логика развития едина во всех сферах проявления абсолютной идеи. Противоречие лишается жизненного смысла, налета трагизма, оно уже не есть выражение человеческой сущности как противоречивости конечности и бесконечности. Противоречие отделяется от человеческой драмы и начинает вести самостоятельное существование в сфере чистой мысли. Противоречие в гегелевской системе есть лишь механизм протекания любого процесса, независимо от участия в нем человека. Противоречия в истории, человеческой жизни - лишь частный случай противоречивости как выражения способа

405

движения абсолютной идеи. Это диалектика тождества, где "зазор" между идеей и человеческой жизнью, идеей и природой не является предметом рассмотрения. Вместе с тем фактически в гегелевской диалектике отражена в "очищенном" виде драматическая история индивидуального и общественного сознания, поэтому развитие идеи все же наполнено человеческим смыслом и идет в направлении, созвучном главной мечте человечества - мечте о свободе.

Другая форма диалектики, основанной на принципе тождества мышления и бытия, исследующей единые законы развития, в какой бы сфере эти законы ни осуществлялись, - это марксистская "материалистическая диалектика". Операция, проделанная марксизмом с диалектикой Гегеля, представляется сначала предельно простой и оправданной в новой системе "философских координат". Если у Гегеля субстратом (носителем) развития во всех сферах бытия было нечто идеальное, то материализм, естественно, может говорить о развитии как органически присущем материи, а не навязанном ей извне. В сознании же, понимаемом только как человеческое сознание, происходит своеобразное отражение этих закономерностей, вследствие чего духовная жизнь развивается по тем же законам, что жизнь природы и жизнь общества. Однако такая операция, как изящно выразился один из столпов марксизма, перевертывания гегелевской диалектики "с ног на голову" оказалась далеко не безобидной для диалектики.

Абсолютная идея Гегеля, хотя и отделена от человеческой жизни, все же представляет собой очищенную от подробностей логику развертывания человеческого духа, поэтому в ней присутствует смысловая векторность. Возникшая из осмысления человеческого сознания, она соотносима с ним, доступна для "обратной" операции - перевода ее в категории уже человеческой субъективности. Марксизм же в качестве носителя диалектики выбрал материю нечто противостоящее человеку, лишенное человеческого смысла. Если же вспомнить, что "жизнь материи" в марксистской философии - это фактически жизнь ее атрибутов - пространства, времени, движения - то диалектика оказывается в плену натурфилософского стиля мышления. Диалектика в таком исполнении либо обречена стать мертвой схемой реальности, чаще всего противоречащей достижениям естествознания, либо пойти по пути трансформации в учение о методе.