Философский камень (Книга - 1)
Шрифт:
– Ой! Это, наверно, Герасим Петрович, - и побежала к двери, пряча лицо, залитое горячим румянцем.
Тимофей остался в горнице. Знакомиться с хозяином дома следует все же не у порога.
Брякнул крючок, скрипнула дверь, и чей-то, словно бы уже когда-то слышанный, голос спросил:
– Разве нет Епифанцева? - Потом, с оттенком недовольства: - Я его ждал, ждал у себя.
А Людмила ответила испуганно и виновато:
– Нет, он как раз к вам и поехал, товарищ Петунин. А мне дал ключ от дому.
– Вот же дьявольщина! Значит, где-то на дороге
Было слышно, как он шмыгает подошвами по тряпице, брошенной на пол у порога, как цепляет на вешалку свою фуражку.
Тимофей припоминал: фамилия Петунин ему тоже знакома, когда-то и где-то он ее слышал. Не в Сибири ли...
– А это Тимофей Бурмакин, - с радостным удовольствием сказала Людмила.
И на пороге появился...
"Куцеволов!" - чуть не вскрикнул Тимофей.
Он был совершенно ошеломлен. Так ведь это же тот, именно тот самый человек, который с подножки трамвая приветственно взмахнул курсантам рукой! Сейчас у него отпущена борода... Но это он, все равно он! Тимофей непроизвольно погладил рукой свой подбородок, словно бы намекая входящему: об этом я знаю.
Глаза их на мгновение встретились. И Тимофей прочитал у Куцеволова: "Да, я тот самый, кого ты ищешь". А Куцеволов прочитал у Тимофея: "Ну вот я и нашел тебя!"
Но прежде, чем эти слова смогли бы вырваться вслух у Тимофея, Куцеволов успел сделать несколько чеканных шагов и подать ему руку.
– Старший следователь транспортной прокуратуры Петунин Григорий Васильевич. - Тряс и пожимал Тимофею руку, словно бы испытывая, насколько крепка она. - Слышал о вас. Рад с вами лично познакомиться. И еще больше рад, что сумел избавить вашу девушку от крупных неприятностей.
Тимофей молчал. Он не знал, что должен говорить, что должен делать.
Этот человек называет себя Петуниным, а весь его облик говорит, и его же собственные глаза подтверждают: "Я - Куцеволов". Он трясет, пожимает руку ему, Тимофею, той самой рукой, на которой кровь матери...
Схватить, скрутить его, но это бесспорно - старший следователь прокуратуры, у него, конечно же, есть документы. Чем он, Тимофей, докажет, что схватил, скрутил врага? За оскорбление следователя сразу отчислят из школы...
Куцеволов?..
А Людмила почему не опознала его? Она тогда, пусть девчонкой еще, но проехала вместе с ним довольно долгий путь. Почему она его не узнала!
Чует или не чует сам Куцеволов, если это Куцеволов, нависшую над ним угрозу?
С тех пор как с трамвайной подножки поприветствовал курсантов, идущих в строю, он отрастил бороду - стало быть, чует. Но мокрая кожаная тужурка у него топорщится на правом бедре, там пистолет, а Куцеволов не расстегивает тужурку, не тянется к пистолету - это как понять? Не чует он, что ли? А теперь ведь и его чужая фамилия, и где работает он - все враз для Тимофея стало известным. Если это действительно Куцеволов, а не трус, он должен немедленно вступить в борьбу, ни с чем не считаясь, - убрать своего противника. Или - бежать, если
Все это промелькнуло в сознании Тимофея за какую-то долю минуты.
– Пойду я, Люда. Боюсь, опоздаю, - сказал он Людмиле, так и не произнеся ни единого звука в ответ Куцеволову. - Теперь снова встретимся уже там, где я тебе показывал.
Он не назвал фамилии умышленно, из осторожности, на всякий случай. Сделал несколько медленных шагов к двери, рассчитывая, что Людмила вслед за ним тоже выйдет, его проводить, и тогда он успеет шепнуть ей несколько важных слов. Странно очень, но Куцеволов, кажется, совсем не встревожен этой их встречей. И хочет здесь спокойно остаться. Почему?
Не сделал бы он чего плохого Людмиле? Да нет, не может быть! Ведь скоро вернется хозяин дома... А все же...
– Люда, ты меня проводи немного, - попросил Тимофей, видя, что девушка не трогается с места.
– Знаете, а я, пожалуй, тоже с вами пойду, - небрежно сказал Куцеволов. - Видимо, Епифанцева что-то надолго задержало.
И плечом к плечу с Тимофеем выдавился сквозь узкую дверь на кухню.
Людмила шла следом за ними.
30
Тимофей медленно натягивал отволглую, тугую шинель, подпоясывался. Так, так... Вот теперь все правильно, понятно, почему с ним хочет пойти Куцеволов. Но как, какими словами об этом сказать Людмиле?
Сердце у Тимофея глухо постукивало, горячая волна подступала к горлу и делалось сухо во рту. Куцеволов уже надел кожаную свою фуражку и стоял между ним и Людмилой, холодно и безразлично глядя в угол комнаты. Но Тимофей заметил, что нижняя пуговица на тужурке у него сейчас была расстегнута.
– Люда, если в следующее воскресенье я к тебе не приду, - с расстановкой сказал он, глядя ей прямо в глаза и в то же время боковым зрением не выпуская из виду своего спутника, - если не приду, ты не жди, значит, я ушел с Куцеволовым? Уговорились?
Нужно, чтобы, на всякий случай, врезалась в память эта сейчас ей не очень понятная фраза. И быстро повернулся.
Ну? Отзовись же! Куцеволов ты или Петунин?
– Идемте!
Куцеволов только лениво качнул головой. Сказал укоризненно:
– В прежние времена, молодой человек, мой отец, например, не позволял себе так фамильярно разговаривать с девушками. А он был всего лишь кочегаром в иркутской бане, а не курсантом военной школы. - С особой учтивостью протянул руку Людмиле: - До свидания, дорогая! И не забудьте, пожалуйста, сказать Епифанцеву, что Петунин ни у себя в кабинете, ни здесь его не дождался.
Он совершенно не нажал на слово "Петунин", но Тимофей все равно понял: Куцеволов не хочет открываться. Не хочет открываться до самой крайней, последней поры. Так отозваться, как сейчас отозвался он, мог бы только настоящий Петунин.
Но он же ведь не Петунин! Неужели Куцеволов думает, что он все еще не разгадан? Или надеется этим хотя бы Людмилу сбить с толку?
Тимофей сделал крупный шаг, притянул к себе девушку, неловко поцеловал ее в губы и оттолкнул:
– Поняла?