Финикс

Джадд Боб

— Расскажите мне, — сказал он, выключив звук телевизора. Его голос стало слышно лучше. — Вы сами слышали об этом?

— Я видел наркотики и даже сам перевозил их.

— Где вы сейчас находитесь?

— В доках Сан-Диего. Сторож держит меня под прицелом.

— А где же наркотики?

— Наркотики были — может быть, их уже сейчас там нет — на базе Военно-Морского флота..

— Вы хотите, чтобы кто-нибудь приехал освободить вас?

— Чтобы приехал тот, кто сможет принять какое-то решение насчет наркотиков.

— Одну минуту. —

Он отошел от телефона. Томми Торчеллино держал свой служебный револьвер 22-го калибра направленным на меня. Двадцать второй калибр — это маленький дешевый револьвер с не очень точным боем. Но профессиональные киллеры нередко пользуются им, потому что его легко спрятать, а на близкой дистанции он ухлопает вас так же быстро, как и «магнум». Томми, казалось, был встревожен. Ему что-то не нравилось. Мой стодолларовый банкнот лежал у него в кармане синей форменной рубашки охранника, но все равно что-то ему не нравилось.

— Я думал, ты собираешься вызвать полицейских, — сказал он недовольно.

— Я и звонил Кларенсу Хармону, полицейскому.

— Но ты звонил по междугороднему.

— Он служит в полиции Финикса.

— Что ты там говорил о тоннах наркотиков? В этом доке нет никаких наркотиков. Ты что лапшу на уши вешаешь?

— Эверс, — раздался в трубке голос Хармона. — Я сейчас говорил с Мэйтлендом Пэйджем из отдела борьбы с наркотиками в Сан-Диего… Он дал мне два телефона. Один — номер его офиса, попробуй сначала набрать этот номер, они работают допоздна. Другой — это спутниковая связь. Ты уверен, что там было сто тонн?

— Наркотик спрятан в мешки с рисом.

— Эверс, ты когда-нибудь слышал о силикагеле? Это кристаллическое вещество, которое применяется, чтобы рис оставался сухим. Его называют обезвоживающим реагентом, и внешним видом оно напоминает наркотик.

— Это был наркотик.

— Если свяжешься с Пэйджем, Эверс, не говори ему, пожалуйста, что это я дал тебе телефон.

— Мне нужно сделать еще один звонок, — сказал я Томми.

— Еще один звонок стоит еще сто долларов.

— Это местный звонок.

— У меня восемнадцать внуков, — сказал он.

— Ты говорил, что семнадцать.

— Мы и так здесь уже достаточно долго.

— Пэйдж, — ответил мне голос в трубке.

— Меня зовут Форрест Эверс, — сказал я. — Я нахожусь в одном из доков в Северном заливе. Мне посоветовал позвонить вам лейтенант Кларенс Хармон из полиции Финикса.

— По какому делу, мистер Эверс?

— Я видел сегодня, как выгружалась партия наркотиков в сто или двести тонн в доке Военно-Морской базы.

— Вы единственный свидетель?

— Нет.

— Может быть, вы зайдете?

— А вы не могли бы прислать за мной машину?

— Дайте свой адрес. Я перезвоню Хармону, и, если он подтвердит ваши слова, я вышлю машину.

— Я беспокоюсь за другого свидетеля. Примерно час назад она вошла в офицерский клуб на военно-морской базе.

— А что вас тревожит?

— Она

была без штанов. Вы хотите поговорить с ней?

— Мне нравится работать по ночам, — сказал он. — Всегда случится что-то забавное. Как ее зовут?

— Салли Кавана. Она пошла в офицерский клуб.

— Без штанов. После того как она обнаружила сотню тонн наркотика в доке.

— Она дочь Меррилла Каваны. У него дом в конце бульвара Сансет-Клиффе, напротив Ладеры. Его номер телефона — 586 5578. Не исключено, что она уже дома и принимает горячую ванну.

— Хорошо, мы найдем ее. Можете описать внешность?

— Стройная, длинные темные волосы, голубые глаза, рост — примерно пять футов и девять или десять дюймов. Она немного похожа на Джулию Робертс, но глаза посажены ближе.

— И нет штанов. Прекрасно, давайте мне ваш адрес и ждите на месте.

Я посмотрел на Томми — под глазами у него были темные круги. Одной рукой он держал направленный на меня револьвер, другой — почесывал себе яйца.

— Я никуда не ухожу, — успокоил его я. — У меня ведь тоже нет штанов.

— Мне некогда ждать, — сказал он.

Глава 29

Офис отдела борьбы с наркотиками в Сан-Диего находится на верхнем этаже нового здания Федерал-Билдинг — мрачной кучи кирпичей в деловой части города, прямо на Бродвее. В офисах ОБН окон нет. Окна положены только ФБР.

Два загорелых полицейских в рубашках с короткими рукавами, с револьверами, радиотелефонами, двадцатичетырехдюймовыми дубинками и наручниками, подвешенными к поясу, ходили, разговаривая, у меня за спиной в заднем холле пятого этажа.

Один из них, коренастый и стриженный под бокс, с темными пятнами пота под мышками, говорил:

— Слушай, у этого парня двигатель с водяным охлаждением, шестнадцать клапанов — машина набирает скорость до ста миль за девять секунд. Ей-богу, за девять секунд. Но этот проходимец хочет за него четыре куска, утверждая, что она прошла всего три тысячи миль, я проверил и вижу: счетчик показывает больше десяти тысяч. Бампера поцарапаны, на крыше вмятины, аккумулятор сел. Вот такие дела. Но если у нас будет еще несколько ночных дежурств, на которых нечего делать, как сейчас, я зайду к этому типу — может быть, удастся сторговать подешевле. Подумай только — набирает скорость всего за девять секунд!

— А нет ли за ним чего-нибудь в нашем досье? — спросил другой полицейский — худощавый, с длинными ресницами и смуглым вытянутым лицом, похожим на морду охотничьей собаки.

— Нет ничего.

— Ну ладно, а то ведь знаешь, как говорят: «можешь морочить голову святому Петру и святому Павлу, но упаси тебя Бог морочить копа». Хочешь, я пойду с тобой и помогу его уговорить?

Обычный полицейский треп. Я для них только предмет, который нужно доставить по назначению.

В помещении было темно. Луч света падал на серый линолеум пола только из открытой двери одной из комнат на полдороге к холлу.