Финли Донован избавляется от проблем

Косимано Эль

Дверь в спальню Стивена была чуть приоткрыта, и я аккуратно толкнула ее; хаос по ту сторону изрядно удивил меня. Я ожидала увидеть наглаженное постельное белье и искусно разложенные подушки. Я была готова к свечам, расставленным вокруг ванны, и искусственным цветам возле раковины. Но в спальне Терезы и Стивена как будто цунами прошел. Простыни на кровати были скомканы. Всюду были разбросаны лифчики и носки, а единственным украшением ванны служила гора преющих полотенец. На стене в спальне криво висело лишь одно совместное фото. С тех самых пор, как я впервые уличила Стивена в измене, я боялась, что их с Терезой личное пространство

выглядит гораздо опрятнее моего. Но когда мне под ноги попалась пара трусов Стивена, я заглянула в открытый шкаф и поняла, что их жизнь за закрытыми дверями не слишком отличается от той, что была у нас со Стивеном, и вдруг мне стало понятно, почему Тереза не хотела видеть меня у них дома.

Я подобралась к ее стороне шкафа. Юбки, блузки и платья висели без особого порядка – между ними было достаточно места, чтобы они не помялись, – и никто не заподозрит, что втайне она неряха.

Перебирая вешалки одну за другой, я остановилась на маленьком черном платье. По моим подсчетам, их у нее было не меньше пяти. Сняв его с плечиков, я встала перед зеркалом и приложила платье к себе. Складка, пара булавок – и я буду отлично выглядеть в нем. Она, возможно, даже не заметит его пропажу.

Я закусила губу, подумав о том, сколько всего она тайком увела у меня. И о том, сколько всего еще она пытается у меня отобрать. Чтобы не передумать, я свернула платье, сунула под мышку и, покидая спальню, оставила дверь приоткрытой – ровно такой, какой я ее застала.

Я снова позвала Делию, на этот раз настойчиво. Ее тяжелый вздох все больше и больше напоминал отцовский; маленькие ножки явно неохотно шагали за мной вниз по лестнице.

– Мама, мы не можем еще чуть-чуть тут побыть? – заканючила Делия.

– Нам пора домой. – Я засунула ее руки в рукава пальто. Она притопнула, когда я ее обувала.

– Папа сказал, что скоро здесь будет мой дом. – Эти слова будто нож резанули меня по сердцу. Я едва сдерживала дрожь, беря одной рукой Закари, вместе с одеялом и соской, а другой Делию за руку, стараясь унести все следы пребывания детей. И когда я плотно закрыла за собой дверь дома, где жил теперь мой бывший, я не могла не подумать о том, насколько хорошего адвоката по опеке можно было бы нанять за семьдесят тысяч долларов.

Глава 6

Как только мы добрались до дома, я усадила детей перед телевизором с миской крекерных рыбок и, опасаясь, что сойду с ума, если буду дальше обо всем этом думать, набрала номер Вероники.

Дождалась звукового сигнала. «Привет, Ника! Это Финли. Слушай, я знаю, Стивен сказал тебе, что нам больше не нужно, чтобы ты присматривала за детьми. Так вот, это не мое решение. Понятное дело, он не спросил меня, когда решил… ты знаешь… уволить тебя», – произнесла я, поморщившись. Я не имела права ни о чем ее просить. Но я сделала глубокий вдох и все же попросила: «Но сегодня вечером кое-что намечается, и мне действительно нужна няня. Если ты свободна в семь, это будет великолепно. Я уеду ненадолго». Но если я все равно собиралась заплатить няне, собиралась нарядиться, то я должна была позволить себе расслабиться. Так что я добавила: «Самое позднее до одиннадцати. И еще, я знаю, что это срочный вызов, но я смогу заплатить тебе двойную цену». С онлайн-счета Стивена. Пароль еще работал. Я берегла эту возможность на случай крайней необходимости, но после всего, что

произошло сегодня, я была уверена, что мне крайне необходимо выпить. «Если ты не можешь или не хочешь – я пойму. Я тогда попробую договориться со своей сестрой. Но если ты прослушаешь это сообщение в ближайшее время, перезвони мне и дай знать о твоем решении. Пожалуйста».

Я положила телефон и смотрела, как тускнеет экран. Затем я снова взяла его и стала ходить по кухне и грызть ноготь на большом пальце, время от времени проверяя экран. Маленькое черное платье Терезы висело на ручке двери в кладовую. Глубокий вырез, облегающая талия, соблазнительный разрез на бедрах… такое могла бы надеть героиня одной из моих книг. Держу пари, на Терезе оно смотрелось потрясающе. Среди куч разбросанной одежды на полу ее спальни я не заметила ни хлопкового нижнего белья, ни единой пары легинсов.

Я нажала на кнопку и набрала номер сестры.

– Привет, Финн.

– Привет, Джо. Ты сегодня работаешь?

Повисло молчание, и этим было все сказано. Лгунья из моей сестры была ужасная. Джорджия была сама честность. Слишком честная, порой себе во вред. Зато, наверное, поэтому из нее вышел такой хороший коп.

– А что? – осторожно спросила она.

– Мне очень нужно забросить тебе детей.

Моя сестра не очень хорошо умела обращаться с детьми. Она хорошо умела обращаться с преступниками. Джорджия была одинока с тех самых пор, как вышла из утробы матери, и, по ее словам, ее это вполне устраивало. Она явно предпочитала проводить вечера, выламывая двери и выдавая ордера на арест, а не смотря «Улицу Сезам» или «Дашу-путешественницу». Впрочем, кто бы не предпочел?

– Всего на несколько часов, – упрашивала я. – Я их покормлю, и Зак, возможно, вырубится еще до того, как мы доберемся до тебя. Они проспят большую часть времени, обещаю.

На заднем плане передавали новости.

– Прости, Финн. Я не могу. Ты не слышала новости? Местная группировка русской мафии утром снова выиграла в суде. Я собиралась вечером встретиться с парнями из ОПН, обсудить все это.

ОПН. Организованная преступность и наркотики. Джорджия работала в отделе по насильственным преступлениям.

– Ты не работаешь по наркотикам.

– Нет, но я обычно поддерживаю их, когда они идут заливать свое горе пивом.

Канал на заднем плане переключился. Теперь звучал саундтрек вечернего сериала про копов, повторный показ которого Джорджия смотрела только для того, чтобы поворчать на сценаристов, допускающих кучу неточностей в отношении работы полицейских.

– Ну пожалуйста, Джорджия. Это важно.

– А ты не можешь позвонить Нике?

– Стивен утром уволил ее, и она теперь не отвечает на мои звонки. У меня больше никого нет. И мне действительно очень нужно кое-что сделать.

Сделать что? Какого черта я делаю? Господи Иисусе, я правда это делаю? Да, черт возьми. Я правда это делаю.

– Одно исследование для книги, над которой я работаю, и я не могу взять детей с собой.

– А что твои друзья? Они не могут тебя выручить?

– У меня нет настолько близких друзей.

Я потерла висок, подумав о той горстке людей, которым я, наверное, могла бы позвонить, но не стала. Стивену никогда не нравились мои друзья. Может быть, потому, что он никогда не нравился им. И за прошедшие годы, сознательно или нет, но я отдалилась от них. Я предпочла им Стивена. А после развода друзья Стивена выбрали его.