Фиолетовый меч
Шрифт:
– Подожди, Великая. – Ракх-инти опасливо прикоснулся к руке драконессы, призывая к терпению. – Обычно их выводят на закате.
– Я подожду, но если это какие-то политические игры, о жрец народа Вар-Раконо, коготь клана Бьющих прямо, то я прямо тебе скажу: я их не перевариваю – зато легко могу переварить тех, кто пытается управлять мной, как марионеткой, хитростью заставляя меня….
– Великая… Смотри.
Их вытащили откуда-то из ямы или глубокого подвала. Изможденные узники шли, пошатываясь, опираясь друг на друга. Несколько раконцев – таких же, как и жители деревни, только грязных и уставших – с трудом плелись через деревенскую улочку, еле переставляя ноги. Они были
– Хорошо. Я поняла. Но…. Почему они стали такими?
– Это тоже вина правящего клана. Когда-то все эти люди были отличными воинами, – Ракх-инти махнул рукой в сторону деревни. – Они и воспитывались с детства как воины, защищавшие наши границы в мирное время и стоявшие в первых рядах в годы войны. Так было до тех пор, пока к власти не пришли торгаши. Они махнули рукой на армию, и лучшие из воинов вдруг поняли, что не могут прокормить свои семьи, получая нищенские пособия вместо достойной оплаты. Нет, я не оправдываю их – немало отличных воинов из других кланов смирились с положением вещей, сумев приспособиться или незаметно уйти. Эти – не смогли. Или не захотели. Или их кто-то умело подтолкнул в сторону бесчестья. Теперь у них есть деньги. Их рабы – состоятельные люди, готовые заплатить за свою свободу. Или враги, которые платят своим унижением… Вот только они перестали быть воинами и стали палачами.
Грея прикрыла глаза и замерла. Что она представляла себе в этот момент? Себя – без денег, без надежды, с семьей, которая вынуждена делиться последними крохами еды.
– Как воин, я понимаю их. Как дракон, я понимаю их тоже. Это не самый лучший путь, но это путь воина, не способного изменить себе, наблюдая, как голодают твои дети. Вот только за каждый наш шаг, за каждое решение неминуемо наступает расплата. Они знали, на что шли, выбирая этот путь, и не будут на меня в обиде. Оставайтесь здесь.
Драконесса обнажила клинок и, зажав его обратным хватом, от запястья к локтю, медленно пошла к деревне.
– Чужак! – выкрикнул кто-то.
Это была первая деревня, где при этом крике никто не суетился. Женщины тут же деловито похватали детей, закрываясь в домах, а мужчины, разобрав копья, окружили полукругом непонятную пришелицу, кутавшуюся в старую тряпку. Все было сделано молча, почти с военной четкостью. Двое или трое тут же встали на наиболее удобных местах, изучая подступы к деревне. Один из них сразу же заметил наблюдавших со стороны холма и вскинул руку, привлекая внимание к этому остальных, а Грея решительно скинула тряпку, открывая свою человеческую ипостась.
Раконцы зашипели, самый молодой, не совладав с эмоциями, метнул в сторону драконессы небольшой дротик, та легко поймала его свободной рукой и неторопливо принялась ковыряться им в зубах, игнорируя враждебные крики.
Наконец
– Ты слабая девушка, а двигаешься как воин. Что привело тебя в клан Быстро стреляющих?
Драконесса улыбнулась.
– Желание видеть воинов.
Однако стоило раконцам вокруг расслабиться и довольно заулыбаться, добавила:
– Воинов, а не работорговцев. Здесь и сейчас я иду путем силы. Воин – это не только тот, кто победит сильного. Это еще и тот, кто не тронет слабого. Если он пугается сильных противников и изгаляется над слабыми – он не воин, он трус, поправший честное имя воина.
Раконцы зашумели.
– Кого это мы испугались? Клан Быстро стреляющих известен своим бесстрашием!
– Вы боитесь себя и своей судьбы. Вы не хотите идти навстречу злу – сперва в своей душе, потом на всей земле. Идите за мной – и вам не придется унижать других, чтобы ваши дети не голодали!
Шум стал сильнее, но гигант в центре поднял руку – и все затихло. Он долго и пристально вглядывался в тонкую девичью фигурку, но взгляд Греи был безмятежен. И неподвижен, как у змеи, замершей в стойке перед броском. Наконец раконец заговорил:
– Что-то в моей душе дрожит, признавая за тобой право на совет… Однако ты – женщина, и к тому же – не нашего рода. И потом, даже если бы ты была права… У нас есть обязательства, и мы их обязаны выполнить.
– Если вы колеблетесь между путем воина и обязательством перед кучкой жирных торгашей, богатеющих на страданиях народа, – вы не воины, вы наемники. Вы вряд ли сможете глядеть в глаза своим детям, когда они вырастут, и даже ваши женщины проклянут вас, увидев, к каким страданиям привел клан Быстро стреляющих выбранный вами путь.
Вождь нахмурился.
– Ты оскорбляешь нас, женщина. Мы докажем тебе свою силу и свою правоту, когда ты будешь стоять перед нами на коленях. Взять ее!
Толпа раконцев кинулась вперед, тыча перед собой копьями. Грея подпрыгнула, пропуская первый, самый опасный своей слаженностью удар – и в руке ее блеснул волнистый клинок…
Часом позже, вся в чужой крови, драконесса, с трудом переводя дыхание, поднималась по склону. Губы ее разомкнулись, и она только теперь ответила гиганту, бывшему самым сильным и могучим, а теперь ставшему безликим трупом, лежащим посреди деревни с застывшими огнями в остекленевших глазах:
– Сила никогда еще ничего не доказывала. Всегда найдется более сильный, более ловкий – и где она тогда, твоя правда? Ты умер воином, я готова это подтвердить перед всеми. Но ты никогда не жил воином – и это оборотная сторона твоей правды.
И закрытые ставни домов внимали ее словам…
– Проспали инициацию! – Кради`о`Лост возмущенно мерил шагами свой кабинет. Несколько иерархов рангом пониже смиренно стояли в стороне, не смея поднять голову. Глава местного отделения Церкви никогда не был столь разъярен.
– Еще бы немного – и он осознал бы себя адептом Предела! Чего бы стоили тогда все ваши предосторожности?
– Простите, о высочайший, слава Всевышнему, ничего страшного не случилось. Ваша державная рука, без сомнения, направляемая нашим божеством, прервала столь опасное для нас превращение в самом начале, не дав свершиться непоправимому…
– Оставьте лесть! Все наши планы отправились под хвост Дракону Триединого! Если он так отреагировал на самый обычный обряд, как мы можем продолжать?! В следующий раз он окончательно пройдет инициацию, и что тогда будет со всеми нами?