Фиолетовый меч
Шрифт:
– Опа! Это что впереди за свалка? – Меч давно взял на себя функции наблюдателя, поскольку Элан, погруженный в свои мысли, не замечал самых очевидных вещей.
– Где?
– Да вон же, в двух полетах стрелы впереди – и чуть правее. Похоже, обоз щиплют. Вот тебе прекрасная возможность заиметь благодарных и снисходительных к твоим чудачествам попутчиков. Вперед!
– Да у меня даже оружия нет! Сам говорил, что размахивать тобой без надобности не стоит – виданное ли дело, гном с мечом.
– Думаю, к тому времени,
Если караванщики и пытались держать хоть какой-то строй, то к тому времени, как запыхавшийся Хранитель продрался сквозь разросшиеся кусты, маскирующие место засады, от него не осталось и следа. Два десятка телег, сбившихся в кучу, дерево поперек дороги и почти полсотни человек, ожесточенно что-то кричащих в пылу схватки, – вот что увидел растерявшийся Элан.
– Опять не туда смотришь. Вон, гляди, глава каравана – пока он держится, шансы еще есть. И не забудь, ты теперь гном!
Хранитель вздохнул, подскочил к ближайшему бородачу в зеленой, перевитой травяным кушаком одежде, размахивающему огромной секирой, и со всей дури огрел его по затылку. Выхватив из его рук столь любимое гномами оружие, он взревел, оглушив всех на поляне, и принялся вращать секирой, прокладывая дорогу к богато одетому купцу с изогнутой саблей, ловко обороняющемуся от трех наседавших разбойников.
Внезапно Элан, до этого старавшийся никого не задеть и норовивший вместо смертельного удара оглушить врага, почувствовал резкую боль – в плечо вонзился небольшой метательный нож. Острая волна ярости словно окрасила мир в багровые тона, он заревел, подобно медведю, и кинулся на своих обидчиков, мигом превратившись в смерч сверкающей стали, одинаково опасный как для своих, так и для чужих. Впрочем, и караванщики, и разбойники оказались людьми опытными, уже имевшими дело с гномами. И если первые торопливо отходили, норовя оказаться за спиной у разбушевавшегося берсерка, то вторые тут же пустились наутек, на ходу отшвыривая оружие и ныряя в ближайшие кусты…
Через пару минут все кончилось. Последних, самых нерасторопных разбойников достали стрелы, пущенные воспрянувшими духом купцами, и секира Элана. Он остановился, с трудом переводя дух, и выпустил из рук вдруг ставшее неподъемным оружие.
Глава купцов уже спешил к Хранителю, оценивающе измеряя взглядом грозную фигуру:
– Благодарю за своевременную помощь великого воина народа Молотов! Если бы не ваше вмешательство, нас бы перерезали, как кур, в этой ложбине. Каравану очень повезло, что вы проходили мимо. Позвольте, мы обработаем ваши раны!
Дождавшись усталого кивка Элана, купец махнул рукой, и около Хранителя тут же оказался маленький человечек, изучающе оглядывающий его плечо.
– Не беспокойтесь. Юджин – опытный лекарь
Элан недовольно поморщился. Расставаться с подарком эльфов не хотелось. Оглядев небольшую рукоять ножа, он аккуратно задрал куртку, чтобы не увеличить прореху на ткани, затем так же поступил с рубахой. Рука слушалась плохо, было больно, зато одежда почти не пострадала.
– Нечего хорошие вещи попусту портить! – буркнул он, скрывая досаду от вновь проснувшейся боли.
– Узнаю народ Молотов! Экономный даже за счет собственных страданий, – пряча улыбку, воскликнул тщедушный врач.
Ловким движением он вытянул лезвие из раны, тут же наложил повязку, смоченную травяным настоем, и принялся бинтовать рану, кивнув богатому караванщику – впрочем, этого осторожного жеста Элан, занятый собственной одеждой, не заметил.
– Позвольте представиться. Я – Олекса, вожу караваны уже третий десяток лет, сейчас следую к предгорьям – везу груз зерна и надеюсь купить оружие у ваших соплеменников. А кто вы? Никогда не видел столь внушительного представителя славного народа Молотов.
То ли от усталости, то ли от реакции на бой, но голова Элана закружилась, все куда-то поехало. С трудом раскрыв рот, он выговорил:
– И не увидите. Вряд ли вам есть доступ в глубь гор.
– Нет, это верно, – Олекса тяжело вздохнул. – А почему? Что вы там скрываете?
– Честно? – Элану стало смешно, похоже, этот парень хочет что-то выведать у ослабевшего гнома. – Свою собственную жизнь. Ты же тоже не пускаешь домой кого попало, верно?
– Уел! – караванщик рассмеялся, хлопая себя руками по бокам. – Тогда последний вопрос: ты имеешь хоть какое-то отношение к этим разбойникам?
– Никакого. Вот только как доказать это столь подозрительному парню, который в спасителе видит главаря разбойников, не имею ни малейшего понятия.
– Ну, почтеннейший, не сердитесь, – Олекса дружественно положил руку на плечо Элану. – Времена ныне неспокойные, сами видели. А доказывать мне ничего не нужно – Юджин добавил в травяной настой, которым обрабатывал вашу рану, немного болтун-травы, и солгать вы все равно бы не смогли. Хотя умудрились толком ничего и не сказать.
Он опять рассмеялся.
– По-моему, не только ее, – Элан с трудом ворочал языком. – Что-то снотворное…
Он вздохнул и неторопливо завалился на траву…
Разбудил его скрип телеги. Она мерно покачивалась, ровно скользя по накатанной колее. Было мягко и удобно – под ним лежали мешки с зерном, сверху – ворох одежды. Элан поднял голову и огляделся – солнце уже садилось за горизонт, и караван въезжал на какой-то постоялый двор.
Олекса тут же оказался рядом:
– Вы очнулись, почтеннейший. Это замечательно! Будьте уверены, ваша тайна умрет вместе со мной!