Фирменные люди
Шрифт:
– Ложись, – приказал он и похлопал ладонью рядом с собой.
Наташа послушно легла к нему под бок и прижалась всем телом, в надежде на примирение. Она уткнулась в него носом и спросила:
– Как дела?
Саша молча, не говоря ни слова, подмял ее под себя и без нежностей, по-спортивному, взял. Полежав минутку и восстановив дыхание, он сел на край кровати, медленно натянул черные носки и так же лениво, как в замедленном кадре, посмотрел в окно. Наташка не находила слов.
– Уже пошел? – только спросила она, рассчитывая на ответ.
Он посмотрел на нее недобро
– А может, мясо пожарим?
Наташа догадалась, что должна молчать.
– С морковью и луком, – добавил он чуть громче и хмыкнул.
Наташкино сердце от обиды было готово разорваться. Ее еще никто и никогда так не унижал. Сашка, молча и не глядя на нее, оделся и ушел. Наташа горько заплакала, уткнувшись в подушку.
Она понимала, что наступил какой-то новый раунд их отношений и, по всей видимости, теперь для нее отводилась второстепенная роль, но что было возмутительно – это то, что Сашка не объяснил ей правил новой игры. Теперь от нее требовалось только одно – послушание и покорность. Но что делать со всем этим, она не понимала. «Может быть, и не надо требовать от Сашки объяснений, – думала она. – Перебесится, еще будет просить у меня прощения...»
Но Сашка и сам не желал ничего обсуждать и тем более выяснять отношения. Он являлся обычно в конце недели отстраненный и немногословный, каждый раз угадывая время, когда Наташа дома и слегка скучает. Без лишних слов, по-деловому, раздевался, укладывал Наташку в постель, делал без особых затей свое нехитрое дело, одевался и уходил.
Поначалу она думала, что он хочет ее свести с ума, заставить ненавидеть и таким образом порвать с их общим прошлым окончательно. Но ведь проще было вообще не встречаться.
Потом она решила, что он мстит ей за измену, унижая таким образом, как уличную шлюху. Дырка, вот и все. Но уличным девкам хоть деньги платят, а он просто пользуется ею по мере надобности, как туалетной бумагой.
Или она ошибается? Наташа ломала голову, не зная, что думать. Оставалось единственное объяснение происходящему – парень все еще влюблен и не может так легко с ней расстаться, но выбрал неправильную тактику поведения и запутал непростой клубок их отношений еще больше.
«Нет, пусть уж все остается на своих местах, – размышляла Наташа перед сном, по обыкновению прижимаясь лбом к белоснежной стене. – Хоть она и странная, но все же это любовь. Мне будет очень плохо без Сашки...»
Так прошли осень и зима. Весной он приходил всего несколько раз. Экзамены, тоскливо думала Наташа.
В июне, когда Саша наконец получил красный диплом, он первым делом собрал свои вещички и только потом постучался к Наташке.
– Зашел попрощаться, – сказал он, даже не проходя в комнату.
У Наташки подкосились ноги, она опустилась на стул и расплакалась. Сашка смотрел на нее с некоторой брезгливостью.
По-прежнему не двигаясь с места, он сказал:
– Я уезжаю. Навсегда. Мне предлагают интересную работу в Сочи.
Наташа достала платочек и стала вытирать глаза.
Он наклонился к ней и чмокнул в щеку. После чего развернулся и быстро ушел.
Сердце Наташки
Глава 6
Наташа устроила мне «тренинг» в своем ювелирном магазине, где меня должны были ознакомить с работой и обучить некоторым важным приемам.
В дверях меня встретила приветливая девушка по имени Ольга. Представилась главбухом. Девушка тут же объявила, что научит меня всему, чему надо, всего за один день или даже меньше.
Торговый зал торжественно сиял зеркальными витринами, полными золота на черном бархате. Все выглядело очень дорого. В зале скучали две продавщицы и охранник. Ольга открыла служебную дверь в конце зала, и мы попали в крошечную каморку, немногим больше телефонной будки. Там с трудом помещались стол, компьютер, стеллаж и два стула.
Я тихонько ахнула, но ничего не сказала, увидев Олину счастливую улыбку.
– Вот, это мой кабинет, – объявила она.
Мы кое-как уселись, потолкавшись коленями, и она начала свой увлекательный рассказ.
Все золото для магазина Наташа привозила из Турции. Золото было без проб и сертификатов, поэтому стоило недорого. Потом специальный человек отвозил его на ювелирный завод, кажется, в Нижний Новгород. Там за вознаграждение штамповал его молоточком с пробой, и все возвращалось в Москву. После этого магазин оформлял все эти кольца, серьги и подвески как полноценный качественный товар. Белой ниткой крепились пломба и красивый ярлык с золотым тиснением и реквизитами: «Сделано в России. Завод такой-то... Вес такой-то... Проба такая-то...» Украшения раскладывали на черные паллеты в стеклянной витрине, назначали выгодную цену, и все это неплохо продавалось.
По бухгалтерии же все ювелирные изделия принимались у частных лиц на комиссию как старые. Поэтому получалось, что оборот магазина составлял только 20% суммы комиссионных от реальной выручки. Но основную прибыль этого предприятия зарабатывал бухгалтер, уменьшая нехитрым способом проходящие по кассовому аппарату обороты. Для этого раз в две недели появлялся нужный человек, обнулял фискальную память кассы, получал свою премию. В этот вечер после закрытия магазина главбух занимался «белым учетом», тем, что останется для проверяющих. Нужно было произвести замены: перебить кассовую ленту, напечатать приходные ордера, кассовые книги и новые договора на комиссию. На это уходила пачка бумаги и почти целая ночь. Черновики сжигались на пустыре за магазином, лишние деньги из сейфа забирала хозяйка.
– Ну как? – бодро спросила Ольга.
– Трудоемкая процедура, – вздохнула я. – А кто прикрепляет все эти ярлычки к товару?
– Все вместе прикрепляем. – Ольга радостно улыбнулась. – Ой, это так весело! Наташа привозит товар обычно после закрытия, раскладывает и разрешает нам мерить все-все: и кольца, и колье, даже самые дорогие с бриллиантами! Она всегда шутит над нами: «Мы играем в магазин».
– Ну да, – поддакнула я, – много нас, а он один...
Ольга оценила шутку.
– То есть в восемь после закрытия вы домой не уходите? – уточнила я.