Фирсов Русские флотоводцы
Шрифт:
Черноморскую эпопею Ушакова венчала виктория
II июля 1791 года у мыса Калиакрия.
На шканцах флагмана Севастопольской эскадры
* Рождество Христово» стоял Федор Ушаков. Три не-ч«*ли он гонялся за кораблями Гуссейна. Нынче ему не \ Йти. Главное теперь — выйти на ветер, даже рискуя под огнем береговых батарей.
— Поднять сигнал: «Поворот вправо на курс цист», — скомандовал Ушаков. — Сближаться на карточную дистанцию.
Эскадра устремилась вдоль
• и него турок, и получила преимущество ветра. Турец-
и с» суда, в панике бросая якоря, кое-как поставив папул, сбивались в кучу. Эскадра Ушакова открыла губительный огонь на картечной дистанции. Новая ушаковская тактика ближнего боя была победной.
Расстреленные в упор турецкие суда, ломая бушприты, реи, мачты, сталкиваясь друг с другом, стремились поскорее удрать. Лишь второй флагман алжирец Саид-Али вышел вперед и попытался построить корабли для боя. Заметив это, Ушаков, верный своим правилам, сомкнул строй эскадры и устремился на эти корабли, а сам атаковал турецкие флагманы. Сблизившись до полукабельтова, русский флагман обошел корабль Саид-Али с носа, открыл жестокий огонь и через полчаса, сокрушив весь его рангоут, выбил из строя и перенес огонь на второй корабль. Вконец разбитая турецкая эскадра бросилась наутек, к Босфору.
Ушаков поднял сигнал: «Гнать неприятеля!»
Турция спешила заключить мир с Россией.
Спустя два месяца за победу у Калиакрии Ушаков стал кавалером ордена Святого Александра Невского.
Екатерина была в восторге от виктории, отпраздновала ее с великой пышностью. «Я приказала отслужить молебен при звуках залпов из 101 пушки, — хвасталась она, — за моим обычным столом на 288 приборов мы пили за здоровье победоносного Черноморского флота и его контр-адмирала Ушакова».
Победителю императрица посулила пятьсот душ крестьян, но потом позабыла о своих обещаниях.
Ясский мирный договор 1793 года укрепил наконец-то положение России на берегах Черного моря, открыл свободу русской черноморской торговле. Светлейший князь так и не дожил до дня подписания договора, умер в степи между Херсоном и Николаевом... Не мог Ушаков не помянуть добрым словом Потемкина, которого уважал за прозорливость, понимание и помощь в заботах о флоте.
Отныне же все внезапно переменилось. С его кончиной погожие дни для флота и Ушакова сменились ненастьем. Екатерина теряла интерес к флоту, он свою роль сыграл отменно, и на Черноморском театре наступил антракт. Вместо Потемкина дряхлеющая им-
нератрица прислала вскоре одного из последних своих фаворитов, Платона Зубова.
Ушаков, невзирая на все его интриги, деятельно принялся укреплять Севастополь и корабельный флот. В долгие годы войны лишь урывками уделял он внимание колыбели Черноморского флота. Теперь н устройство порта, и сооружение верфей и доков, и постройка набережной — все становится предметом неустанных его забот.
Теплым
По чертежам Суворова на Северной стороне сооружали береговые батареи и укрепления. Ушаков полнощно одобрял замыслы умудренного полководца, штурмовавшего Очаков и Измаил.
Александр Васильевич поздравил Ушакова с при-пюением ему звания вице-адмирала. Звание это ему пожаловала императрица еще весной, когда Ушаков ш,|л в Петербурге.
В эту же пору к берегам Англии направилась эскадра вице-адмирала Ханыкова. Императрица начала Претворять в жизнь свой замысел усмирения во Франции революции «сапожников». Она вовлекла в союз Австрию, Пруссию, Англию. И все вдруг измени-Вкось, — в начале ноября 1796 года скоропостижно it кончалась Екатерина и этот союз распался. Павел I, mi г\ нив на престол, отменил французский поход, пока отозвал эскадру Ханыкова из Англии...
А во Франции набирал силу Наполеон. Он двинул армию в Европу, овладел Италией...
Французы оккупировали Корфу — ключ к Адриа-ми«».
– Острова Корфу, Занте и Кефалония важнее для Яш . чем вся Италия вместе», — доносил Бонапарт Директории. Вслед за реляциями он слал из захваченных мест в Париж контрибуцию — золото, драгоценности, шедевры искусства. Французская буржуазия входила во вкус. Война оказалась прибыльным делом.
В мае 1798 года, захватив Ла-Валетту и оккупиро вав Мальту, французы высадились в Египте.
Захват Мальты ударил по самолюбию русского императора. В прошлом году Павел I взял под опеку ост ров, являлся теперь гроссмейстером ордена МальтиЙ ских рыцарей и его единственным защитником.
Всполошилась и Турция. До Египта рукой подать. Недавние недруги сделались друзьями, ибо у русского императора и у Турции был общий враг.
В середине августа 1798 года рескрипты Павла полетели в Севастополь один за другим. В самый разгар кампании, едва эскадра отдала якоря, на борт флагмана поднялся курьер из Санкт-Петербурга с высочайшим повелением. Эскадре предписывалось следовать как можно быстрее в Константинополь, соединиться там с турками и направиться в Средиземное море для совместных действий с армией Суворова против французов.
24 августа в бухте неподалеку от султанского сера-да реяли пятнадцать боевых вымпелов русской эскадры непобедимого Ушак-паши. На борт флагмана прибыли русский посланник Томара и сановник султана с толмачом.
— Его величество великий и несравненный султан приветствует ваше превосходительство в каналах бли стательной Порты. — Черноглазый лейтенант Егор Метакса переводил излияния важного сановника. Турок вынул из шкатулки сверкающую бриллиантами табакерку.