Физрук-5: назад в СССР
Шрифт:
— Тебя, Данилов!
— А ты кто такой?
— А это тебя не колышит, физрук… — последовал ответ. — Главное, что баба твоя у нас…
— Какая баба?
— Хых… У тя много их, чё ли?.. Немка эта твоя, Илга…
— И что вам надо?
— Ну дык, притарань пару штукарей и целой назад получишь…
— Куда притаранить?
— Затон в Затонье знаешь?
— Знаю.
— Вот туда и притарань… У ворот встренемся.
— Через час привезу. Только учтите, если с Илгой что-нибудь случится…
— Да не сцы… Мы поцики честные, не фраера… Тащи
— Уже еду. Пальцем тронешь — кадык вырву.
— Ну ждем, физрук…
В трубке раздались короткие гудки. Вот те номер. Мою бывшую захватили какие-то местные уркаганы. Или, скорее всего, мелкая шелупонь, которая под них косит. Это чувствуется по масштабу. Немкой ее почему-то назвали… Ладно. Что делать-то? Ну, насчет денег — это они умоются, но вот одному ехать не с руки. Хрен знает, сколько их там? Да и похищение гражданки Эглите — это преступление против государственной безопасности.
Все эти мысли крутились у меня в голове, когда я уже сидел за рулем «Волги» и мчался по городу. Не в Затонь пока, а к Витьку. Событие экстренное, так что тут не до реверансов. Всего через десять минут я уже трезвонил в дверь. Открыла Фрося, молча пустила меня в прихожку и затворила.
— Твой дома? — спросил я.
— Занят!
— Зови. Экстренная ситуация!
Она стукнула в филенку двери комнаты «сожителя». Через минуту Курбатов высунул нос. Увидев меня, вылез полностью.
— А-а, это ты!.. Что случилось?
— Илгу похитили.
— Кто?
— Не знаю. Отморозки какие-то. Я должен через час привезти в Затонь две тысячи рублей.
— Так. Понятно, — буркнул трудовик. — Товарищ старший лейтенант, слыхали?! — обратился он к Ефросинье. — Мы с Даниловым выезжаем на место, а вы сообщите полковнику.
— Сделаем! — откликнулась та и юркнула в большую комнату.
Витек скрылся в своих апартаментах. Через пару минут появился снова. Протянул мне «Макаров».
— Ты вроде умеешь пользоваться, — сказал он.
— Приходилось.
Из большой комнаты снова показалась его «сожительница».
— Доложила, — сообщила она. — Сказал, что вышлет группу.
— Ну и прекрасно, а мы пока сами.
— Берегите себя!
Курбатов кивнул, напялил пальтишко, нахлобучил ушанку, и мы покинули конспиративную квартиру. За руль сел сам майор. Я не спорил. Через минуту уже мчались в направлении Круговой дороги. Хорошо хоть зимними вечерами на улицах Литейска машин мало, и я очень надеялся, что какой-нибудь гаишник от скуки не начнет тормозить резвую «Волгу». Есть ли у трудовика с собой удостоверение? Вряд ли. Ведь он же на оперативном задании. Нам повезло. Город мы проскочили без сучка, без задоринки.
По шоссе мы покатили еще бодрее. Здесь не было светофоров. До назначенного времени осталось полчаса, когда мы миновали поворот на Тенюково. Не то что бы я очень нервничал, но все же не хотелось, чтобы эти отморозки что-нибудь сделали с Илгой. Наконец, мы повернули на Затонь. От поворота до самого затона оставалось еще около километра.
— Я здесь выйду, а ты следуй до места. Начинай разговор, и постарайся обойтись без конфронтации. Я пока проверю окрестности. Если на контакт выйдет один, возьмем его и допросим. Если кто-то будет еще на стреме стоять, я о них позабочусь. Так что можешь не беспокоиться.
— Я и не беспокоюсь.
— Ну вот и отлично. Держи ПМ наготове. Но стрелять в крайнем случае. И то — в воздух.
— Как получится.
Курбатов выскользнул из салона и сразу же растворился в темноте. Я пересел за руль и через минуту был уже у ворот. Они были заперты. Рядом никого. Я хотел было выйти, как в боковое окошко постучали. Едва я опустил стекло, как в машину сунулась рожа какого-то юнца. Дохнула перегаром. Я резко провернул ручку стеклоподъемника, зажав шею пацана и слегка его придушив. Попавшийся в капкан захрипел, задергался, выпучив глаза, замолотил ручонками, пытался выбить стекло. Я придавил его еще сильнее, и он все понял. Замер. Ослабив капкан, я сказал:
— Теперь быстро и внятно. Где девушка? Что с ней?
— Ты… эта… Охренел…
— Повторяю вопрос! — снова надавил на ручку стеклоподъемника, противник завыл и захрипел. На этот раз очень жалобно, умоляюще.
— Я тебя здесь щас придушу, а потом пойду и расхреначу всю вашу малину! — я ослабил давление. — Рассказывай, сявка.
— Да… Борзый грит… Учитель… бабки есть… Телку его возьмем, две штуки стребуем, куда денется, на хрен…
— Дальше!
— У Фомки брательник… На «пирожковой» батрачит… Фомка у него ключи взял… Сам за руль… Выследили телку, сунули ее в машину и сюды… Она сама грит, позвоните в школу, номер такой-то… А Борзый грит, иди, звони, ну я и побёг… А потом ты… вы…
— Где она?
— Да здесь, в каптерке… Я покажу…
— Покажешь-покажешь… — пробормотал я и выбрался из салона.
Рядом тут же возник Курбатов.
— Все чисто, — сказал он. — Тут неподалеку фургон «ИЖ-2715» стоит… А у тебя, вижу, улов…
— Да! — буркнул я. — Похититель сабинянок…
— Кого? — не понял Витек.
— Не важно. У тебя наручники есть?
— Есть.
Он вынул браслеты из кармана, подошел к моему пленнику, быстро завел ему ручонки за спину и защелкнул их. Я снова нырнул в салон, и опустил стекло.
— Пойдем, щенок, покажешь! — велел я пацану. — Только помалкивай. Вякнешь, замолчишь навсегда.
Шкет тут же захлюпал носом, пришлось ему дать пенделя — сугубо в педагогических целях. Он втянул сопли и повел нас к пролому в заборе. Первым протиснулся майор, за ним я пропихнул пацана, потом пролез сам. За дыркой обнаружилась тропинка, протоптанная в глубоком снегу. Она вела к вагончику, окошко которого тускло светилось, а из трубы валил дым. Курбатов ловко провел подсечку и пленник ухнул мордой в сугроб. При этом — ни пикнув. Понятливый парнишка.