Физрук-8: назад в СССР
Шрифт:
Когда мы достигли дна котловины, туман уже отполз в глубь выстилающих его болот. Оказалось, что здесь растут не только сухие и жесткие в эту пору болотные травы, но и мелкий лесок. Ольха, осина, чахлая береза росли вперемешку с рогозом и камышом. С ветки на ветку перепархивали серенькие пичуги, скорее всего — обыкновенные воробьи. В траве под ногами изредка подозрительно шуршало. В болотниках, с голенищами по самое некуда, змей можно было не опасаться, но куда ступаешь все равно смотреть не мешало бы.
А вообще, кроме птах, иной живности я не замечал.
Довольно скоро мне стало понятно, что котловина скорее всего имеет искусственное происхождение, что подтверждали ржавые остовы проходческого оборудования и обломки выбеленной дождями и солнцем крепи. В таких местах следует быть еще осторожнее, чтобы ненароком не провалиться в залитую водой и затянутую, по-весеннему зелененькой ряской древнюю штольню. Без проводника я наверняка сюда не сунулся бы, но Севка шел впереди и шаги его были уверенны, так что нужно лишь ступать след в след.
— Так куда мы все-таки идем? — спросил я, когда мне надоело молчать.
Проводник остановился и показал выключенным фонариком вдаль. И в этот момент солнечный свет прошил котловину насквозь. Защитных очков у меня не было, пришлось зажмуриться, но даже сквозь кожу век я увидел раскаленный до вишневого цвета диск, восходящий над горизонтом в той точке, где в стене заброшенного рудного карьера оказалась расщелина. Проморгавшись, я обнаружил, что Перфильев-младший сидит на груде щебня и ковыряет прутиком мелкую как тальк породу под ногами.
— Устал? — спросил я его.
Пацан помотал головой.
— Нет, — сказал он. — Просто подождем немного.
— Ты попить ничего не захватил?
— Кофе в термосе.
— Доставай.
Севка отстегнул клапан, развязал горловину, осторожно вынул волчок, отставил его в сторону и, наконец, вытащил большой термос. Вот уж не думал, что утренний кофе может доставить такое наслаждение, когда вокруг что-то шуршит в сухой болотной траве, лучи восходящего солнца прогревают промозглый воздух, а сердце замирает от ожидания то ли чуда, то ли приключения, а может — и того и другого сразу. Словно, сидя на груде щебня, пили кофе из жестяного стаканчика не учитель и ученик, а два приятеля-подростка.
Глава 19
Солнце взошло выше расщелины, сквозь которую его лучи проникали в котловину карьера. Перфильев-младший убрал термос в рюкзак. Я хотел было положить туда же и «сторожа», но пацан покачал головой. Пришлось взять волчок в руки. Мы снова двинулись по тропе. Стало гораздо теплее. Я расстегнул плащ, но совсем снимать его не стал. Да и руки были заняты. Приблизившись к расщелине, увидел, что она достаточно широка,
— Поставьте волчок здесь, — сказал Севка.
— Он будет сторожить вход? — спросил я. — От кого?
Пацан не ответил, только плечами пожал. Я не стал спорить. Он проводник — ему виднее. Поэтому я опустил «сторожа» на относительно ровное место и он встал на стерженьке опоры, словно и впрямь был часовым на посту. Перфильев-младший удовлетворенно кивнул и полез по осыпи, которая, видать, состояла из камней, выпавших из стены карьера во время какого-то давнего катаклизма. Я пожалел, что не курю больше, хотя тень привычного соблазна порою шевелилась в душе. Вот и сейчас — тоже.
Курева все равно нет и махнув рукой, я полез следом за своим учеником. Пришлось попотеть. Севка легкий, когда он ставил ногу, ни один камешек не шелохнулся, а вот под моими ножищами они начинали шевелиться и ползти вниз. Хорошо, что я шел вторым и за мною никого не было. Из-за необходимости двигаться осторожно, я не смотрел вперед — только под ноги. Когда проводник мой вдруг замирал, я — тоже. Он начинал двигаться и я за ним. В какой-то момент Перфильев-младший не двигался довольно долго и я поднял голову, чтобы посмотреть, что с ним?
Все было в порядке. Его силуэт четко рисовался на фоне накаляющего утренним светом неба. Пацаненок стоял неподвижно, вглядываясь в даль, которая мне сейчас видна не была, затем наклонился и… пропал. Сорвался?! Уже не обращая внимания на груду «дышащих», как говорят альпинисты, камней под ногами, я что есть сил рванулся вверх и вперед. И вскоре оказался в верхней части осыпи, которая — я с облегчением выдохнул — не обрывалась резко, а длинным шершавым языком сползала к берегу обширного водоема.
Севка никуда не делся, он просто лихо перепрыгивая с валуна на валун, спускался к воде. Видать, у него был в этом деле не малый опыт. У меня получилось не так ловко, как у него, но и я вскоре присоединился к нему. Примерно, через пятнадцать минут, — всего-то! — после того как начали проход сквозь расщелину, мы оказались на берегу то ли широкой реки, то ли озера. Стена тумана, сквозь которую желтым пятном просвечивало солнце, не позволяла разглядеть подробности.
— Что дальше? — спросил я.
Проводник молча показал направо. Я повернул голову и увидел лодку, лежащую на камнях у самой кромки и мелкая рябь на воде чуть слышно шлепала по доскам кормы.
— Поплывем, значит, — пробормотал я. — А в школу не опоздаем?
— Не-а, — откликнулся Перфильев-младший.
Я машинально глянул на циферблат «Славы». Что за чертовщина? Еще и пяти не было. Мы подошли к лодке, в ней лежала пара весел. Суденышко ничем не было закреплено на берегу. Поэтому столкнуть его на воду труда не составило. Пацан первым запрыгнул в лодку и принялся вставлять весла в уключины. Он с трудом ворочал тяжелые деревяшки и я отнял их у него. Вставил в уключины и оттолкнул лодку на свободную воду. И только потом, перенеся ногу через борт, взабрался сам.