Флагелляция в светской жизни
Шрифт:
Зато коттедж, и ферма к которой он прилагался, превзошли все ожидания — хозяйка, представившаяся как Диана, провела гостей по удивительно уютным комнатам, сообщила, что в холодильнике оставлена кое-какие лакомства, включая знаменитые корнуольские взбитые сливки, и пообещала Карен и Рэйчел, что завтра утром они сами пойдут выбирать яйца к завтраку прямо из-под курицы.
А главное, соседей и правда не было. Правда, на ферме работал какой-то насос, но это было даже хорошо — в полной тишине предстоящие занятия уж слишком выделялись бы… После традиционной процедуры укладывания
— Фиона, — позвал Ричард тихим, каким-то не своим голосом, — Фиона, а где ремень?
В глубине души он уже знал ответ на этот вопрос, но ещё оставалась тень надежды… увы, ненадолго.
— Не знаю, — Фиона появилась на пороге ванной ещё в своей обычной одежде, — ты его последний раз держал в руках… болючая штука, между прочим.
— Ты же сказала мне, что собрала все девайсы утром! Это твоя ответственность!
— Я вытащила мешок из-под кровати и сунула в чемодан. Все девайсы были там.
— Все, кроме ремня! Я положил его в тумбочку, в верхний ящик, когда Рэйчел прервала нас прошлой ночью.
— Значит, там он и остался, — Фиона присела на кровать и закрыла рот рукой, — что будем делать?
— Что, что… — проворчал Ричард, — позвоню им завтра утром и попрошу отправить нам почтой. Мы оставили фамилию и адрес в книге посетителей. Мне стыдиться нечего. Спасибо Максу Мосли, вся страна теперь знает про нашего брата.
— Что она знает? Что мы все грязные старики с фашистскими симпатиями и играем в охранников концлагеря? В специальных подвалах? С нанятыми за деньги профессионалками, которых «Сан» или «Дейли Мейл» назвала проститутками?
— Больше читай таблоиды. Я не Макс Мосли. Я ни к фашизму, ни к автогонкам отношения не имею, в концлагерь и прочие гадости не играю, с профессионалками не вожусь, а играю только с собственной женой. Безопасно, разумно и добровольно.
— Да уж, разумно и добровольно, — Фиона потёрла ягодицы, и вдруг вспомнила что-то и побледнела:
— Рич… слушай, Карен капризничала вчера вечером, я пожаловалась хозяйке, что она плохо вела себя в музее, а сегодня к завтраку она вышла заплаканная и не стала объяснять почему. Ты понимаешь, что подумают хозяева, когда найдут ремень? Если уже не нашли, в чём я сомневаюсь.
— Ну и пусть думают. Они из того поколения, когда это было нормально. Чудаками были те, кто этого не делал.
— Может, и так, а может, и нет. Главное, что сейчас это ненормально. И противозаконно. Вплоть до лишения родительских
— Шлёпнуть разок ладонью разрешается.
— Ванили разрешается, а нам с тобой ничего не простят, если узнают… И что я нижняя, их не убедит. Социальным работникам только дай ухватиться… такого слона раздуют…
А ведь на самом деле чёрт с ними с законами и социальными работниками, думал Ричард. На самом деле я именно не хочу, чтобы про нас думали, что я или Фиона…
— А главное, девочкам тогда придётся всё рассказывать… — додумал он вслух, — всё. Нет, это невозможно. А что возможно?
— Может, вернуться туда всем вместе, чтобы я могла снять перед ними трусы и показать?
— А там будет что показывать через полтора дня? Ты же у меня тренированная, а Рэйчел нас прервала почти сразу… Раз в жизни жалею, что научился пороть без захлёстов.
— Ну есть синячок… Маленький… когда ты мне два раза по одному месту засадил… Чёрт, ещё и девчонок придётся тащить туда-обратно… а они мне все уши прожужжали про «Проект Эдем». Сколько езды обратно, если без остановок?
— Двести миль с небольшим. Дорога по большей части двухрядная. Часа три с половиной — четыре, как повезёт.
— Значит, в два конца — считай, весь день в машине. И что мы им скажем?
— Ничего мы им не скажем. Я поеду завтра утром один. Скажи им, что это по работе, или что мы забыли… ну не знаю, придумай, что… Ты до «Проекта Эдем» доберёшься без меня?
— Попробую уговорить эту Диану подбросить, вроде, славная тётка. А нет, так такси закажу. Тут где-то десять миль — фунтов двадцать, в два конца сорок… обидно, но снявши голову… дешевле твоего чёртова ремня.
— Это не мой ремень, это наш ремень. Вот заберу его завтра, и напомню тебе…
— Рич, не надо. Не сейчас. И без того… В общем, поезжай и за нас не беспокойся, я отвечаю за девочек. Твоё дело — вызволить ремень и не попасть в историю. Денег только оставь, у меня на такси не хватит. Только добраться — там банкоматы есть.
— О’кей. Выеду отсюда часов в полшестого-шесть, буду там сразу после завтрака. Попробую объяснить… А уж если пойму, что иначе никак, вот тогда придётся и тебя задействовать…
Ричард опустился на кровать рядом с Фионой и очень невесело усмехнулся:
— Хотя между прочим, если даже у тебя следы, так это ничего не доказывает. Может, я совсем монстр и колочу вас обеих, а ты боишься пожаловаться в полицию… Тут не пришлось бы не тебя, а Карен показывать — что у неё следов нет.
— Тогда уж сразу в полицию. Нет уж, Рич, твоя задача сделать так, чтобы Карен ни о чём не знала. Чёрт, а ведь как хорошо всё начиналось…
Действительно, на фоне нынешней ситуации эпизод с первой, упущенной ночью и даже появление Рэйчел посреди экшена казались безобидными, даже комическими происшествиями. А с другой стороны, если бы не недосып, наверняка он и Фиона не забыли бы ремень в тумбочке.