Флетч и вдова Бредли
Шрифт:
– А хотелось бы. Потом я встретил примерного семьянина, который красил свою яхту в Саутуорте и был в курсе всех сплетен. Он многое рассказал о семействе Бредли. Возможно, кое-что добавил и от себя.
– Он знал, с кем говорит?
– Разумеется, нет. Потом я побывал у вдовы Бредли.
– Ну, ты даешь. По-моему, это наглость.
– Не мог поступить иначе. Болтливый сосед сказал, что миссис Бредли обожала шумные ночные скандалы и однажды чуть не довела мужа до самоубийства. Оказалось, что это спокойная,
– Значит, Том Бредли умер?
– Потом я поехал в Саутуортский загородный клуб, выпить пива.
– Я знаю.
– Откуда?
– Я его вижу. Оно переливается в твоем желудке, – и Мокси ткнула пальцем туда, где находился аппендикс.
– Ничего ты не видишь.
Она поцеловала его в губы.
– Когда ты пришел, от тебя пахло пивом.
– Поговорил с Алексом Коркораном, президентом «Уэгнолл-Фиппс». Все говорят, что Том Бредли умер. Вдова показала мне золу, в которую обратилось его тело.
– Но ты, конечно, не можешь заставить себя в это поверить.
– Я, конечно, в это верю. Я верю всему. Потому-то и оказался по уши в дерьме.
Мокси погрузила его в воду с головой.
– Пора признать очевидное, Флетч. Ты утонул.
– А куда ты пошла?
Мокси уже вылезала из ванны.
– Забыла про бифштекс. Разве ты не чувствуешь запаха? Боюсь, он уже обуглился.
– Бифштекс! Где ты взяла бифштекс?
«Можешь не одеваться, все готово», – ранее крикнула она ему из кухни. Тарелки с бифштексами и салатом она поставила на ковер в гостиной, И улыбнулась, когда он вошел.
– Открыла в магазине расчетный счет.
– На свое имя?
– Естественно, – Мокси разлила по бокалам вино. – Не могу же я вечно голодать?
– Это хорошо. Отличный бифштекс!
– Дешевый и пережаренный, – уточнила Мокси. – Зато тебе не придется разводиться со мной.
– Почему? Я, правда, об этом еще не думал.
– Потому что ты никогда не женишься на мне.
– А я – то собирался предложить тебе руку и сердце.
– Я никогда не выйду замуж.
– Никогда?
– Именно так. Я – актриса, а актерам не следует связывать себя семейными узами.
– Многие связывают.
– Ты, наверное, намекаешь на моего отца.
– Фредерика Муни.
– Вот-вот.
– Ты говорила, что он играет Фальстаффа в Торонто.
– Играет, когда трезв. Потом собирается играть в «Коммивояжере» в Чикаго. Если будет трезв. А на прошлое Рождество играл в какой-то комедии во Флориде. Если был трезв.
– Так он – актер, который любит выпить. Не первый. И не последний. Всем известно, что твой папаша – блестящий актер.
– Я ничего не говорила тебе насчет моей матери?
– Нет.
– Она в
– И ты думаешь, что виноват в этом твой отец?
– Собирать вещи, разбирать, снова собирать. Укладывать его в постель. Поднимать из постели. Приводить в чувство. Искать по всем барам. Напоминать, в какой пьесе он сегодня играет. И так из года в год. Заботиться обо мне, со всеми этими разъездами. Его женщины. Его исчезновения. Его страхи. Его выходки. Больше она не могла этого выносить. Что-то сломалось.
– Ясно. А как все это связано с тем, что он – актер?
– Целиком и полностью.
– Ты уверена?
– Абсолютно.
– Так почему же ты хочешь стать актрисой?
– Я не хочу стать актрисой, – она вскинула голову. – Я – актриса.
Флетч выпил вина.
– Кто ж в этом сомневается. Приступим к еде.
– Кроме того, я хочу иметь деньги для оплаты счетов, которые выставляет клиника, когда Фредди не сможет этого делать.
– Спасибо за бифштекс. Доедай свой, а не то я наброшусь на тебя прямо сейчас.
Мокси взялась за нож и вилку.
– А какие у тебя планы на завтра?
Флетч пожал плечами.
– Похоже, проведу еще один день в извинениях.
– А кто остался неохваченным?
– Дети Бредли.
Мокси кивнула.
– Наверное, твоя статья повергла их в шок.
– Да, я считаю, что обязан повидаться с ними.
– А вечером ты собираешься пойти на презентацию в «Кэлоуквиэл»?
– Конечно. Я пойду с тобой.
– Могу я попросить тебя об одном одолжении?
– Проси о чем угодно.
– Не упоминай Фредди.
– Фредерик Муни. Известное имя.
– Позорное имя, – возразила Мокси. – Позорное.
ГЛАВА 16
Шагая по тротуару в три часа утра, Флетч заметил, что яхта все еще стоит на подъездной дорожке. В лунном свете блестел ее свежевыкрашенный корпус. В домах не светилось ни огонька. Горели лишь уличные фонари.
Босиком, он свернул на подъездную дорожку дома Бредли, вошел в открытый гараж. Но дверь в дом была заперта. Он обошел дом, попытался войти через черный ход. Но и тут потерпел неудачу.
А вот стеклянную дверь, ведущую из гостиной на террасу и к бассейну, запереть не удосужились. Открылась она со скрипом. Где-то тут же залаяла собака.
В гостиную свет предрассветной луны почти не проникал. Переступив порог, Флетч постоял, привыкая к темноте. Затем двинулся вперед, осторожно переставляя ноги. Добрался до камина. Но шкатулки с золой на каминной доске не обнаружил.
Проследовал к кофейному столику, наклонился над ним. Медленно ощупал его поверхность. Сначала нашел стакан, из которого пила вино Энид Бредли. Потом – шкатулку.