Флирт в Севильи
Шрифт:
— Перестаньте, — разозлилась Рута Юльевна, — вам лучше отсюда уйти. Скоро прибудет представитель встречающей стороны.
— А мне все равно… — огрызнулся Круминьш, — и хорошо мне уже никогда не будет. С тех пор как я перестал снимать фильмы, мне не может быть хорошо. Я уже десять лет ничего толком не снимаю. Только делаю халтуру. Да еще мне дают такого оператора, как Меднис. Я теряю квалификацию, работая с этим криминальным типом.
От возмущения Рута Юльевна перешла на латышский язык. Очевидно, она выговаривала режиссеру, который сидел и слушал, мрачно кивая головой. Закончила коммерческий директор только тогда, когда официант принес
Рута Юльевна сама смешала кофе с молоком и принялась неторопливо пить, осуждающе глядя на режиссера. Тот молча ковырял вилкой в тарелке.
— Вы знаете, что мне тоже не нравится Эуген Меднис, — перешла на русский язык Рута Юльевна, — но ему осталось работать только несколько дней. Потом мы с ним расторгнем контракт. Он слишком часто нас подводил. И я всегда говорила Андрису, что он может подвести нас в любой момент. И когда пропали деньги, я тоже ему говорила…
— Какое мне до этого дело. Он спортсмен, а не оператор, — отмахнулся Круминьш. — Может, вы еще пожалуетесь вашему костолому Балодису, чтобы он переломал мне кости, как он сделал это в Ницце в прошлом году с…
Рита Юльевна перебила его, снова заговорив по-латышски. Круминьш слушал целую минуту, а затем вдруг махнул рукой.
— Ладно, — вздохнул он, — может, вы и правы. Пойду приму душ. — Режиссер тяжело поднялся. — Я хотел поплавать в бассейне, но кто-то оставил эспандер на краю бассейна и тот упал в воду. Теперь чистят бассейн. Не нравится мне здесь.
Он вышел из зала. Рута Юльевна осталась завтракать в гордом одиночестве. Через несколько минут в ресторан вошла высокая блондинка в легком белом платье. Дронго сразу узнал Елену Доколину. Спутать ее с кем-либо было трудно. Он невольно залюбовался молодой женщиной. Высокого роста, с идеально правильными чертами лица, рассыпанными по плечам волосами. Немного узкие губы не только не портили ее, но и придавали ей некоторый шарм. Доколина была не просто красивой женщиной, она была одной из тех самок, глядя на которую мужчины теряют голову. На нее сразу обратили внимание несколько мужчин, сидевших в разных концах зала, словно по ресторану пробежала искра. Доколина огляделась. Дронго заметил, как нахмурилась Рута Юльевна, которая сразу почувствовала изменение в энергетике зала.
Доколина увидела наконец знакомое лицо и направилась к ней. Проходя мимо Дронго, она невольно оглянулась, почувствовав аромат «Фаренгейта». И лишь затем прошла к столу, где сидела коммерческий директор.
— Здравствуйте, — вежливо сказала Доколина, усаживаясь рядом с Рутой Юльевной. Место напротив занимал ушедший Круминьш, и там еще не успели поменять тарелки.
— Вы успели отдохнуть? — поинтересовалась Озолинь.
— Конечно, — восторженно сказала Лена, — здесь так красиво, — она посмотрела по сторонам, — я никогда не была в Европе. Только в Витебске и в Шауляе.
— Значит, тебе повезло, — резонно заметила Рута Юльевна, — первый раз в настоящей Европе. И еще в Испании. Этот отель один из самых лучших в мире. Будешь рассказывать своим внукам, что однажды здесь останавливалась. — Она чуть понизила голос: — Конечно, если не будешь дурой, то сумеешь сделать так, что всегда будешь останавливаться в таких отелях. Всю жизнь… Доколина снова посмотрела по сторонам.
— Интересный мужчина, — показала она в сторону Дронго, не подозревая, что тот понимает по-русски.
Рута Юльевна оглянулась, чтобы разглядеть незнакомца. Она сразу отметила и его костюм
— Да, — кивнула она, соглашаясь с Доколиной, — вот такие мужчины и добиваются успеха. Ему лет сорок пять, он наверняка достаточно богат, независим, возможно, не женат. Но он не бизнесмен, — сказала она с некоторым сожалением, — возможно, богатый человек, но не обольщайся на его счет.
«Почему она сказала "сорок пять", — несколько обиженно подумал Дронго, — ведь мне только сорок два. И к тому же как эта стерва определила, что я не бизнесмен? Кажется, у меня появился соперник по аналитическому мастерству. Хорошо еще, что они не догадываются, кто сидит рядом с ними. Кажется, Зитманис говорил, что она кандидат психологических наук. Видимо, ее неплохо учили. Она наблюдательный человек и достаточно умна».
— Почему не бизнесмен? — услышал он голос Доколиной.
— Они по утрам обычно читают газеты, чтобы не тратить времени зря, — объяснила Рута Юльевна, — для них знакомство с финансовыми новостями необходимое упражнение, как зарядка. Бизнесмен не стал бы так спокойно завтракать, если он, конечно, не в отпуске. Но такой представительный мужчина не остановился бы в таком отеле без подруги. А раз он не читает газету и спокойно завтракает, никуда не торопится, значит, он все-таки не бизнесмен. Может быть, он режиссер, только классом повыше, чем Круминьш. Может, крупный чиновник и приехал сюда по делам. А может, шпион? — вдруг предположила Озолинь. — У него широкие плечи, умные глаза. Но для разведчика он слишком хорошо одет. Нет, он, наверное, менеджер компании и приехал сюда на встречу.
Когда к ним в очередной раз подошел официант, она приказала ему принести кофе с молоком и для Доколиной, даже не поинтересовавшись ее мнением.
— Пойди возьми себе что-нибудь поесть, — предложила она девушке, — но учти, что тебе нельзя есть яйца, масло, жирный сыр, колбасы, мясо, сосиски, в общем все, от чего полнеют. Тебе нужно держать себя в форме.
— Там столько вкусного, — вздохнула Доколина.
— Не смей даже думать, — ядовито улыбнулась Рута Юльевна, — превратишься в бабу, на которой будут лопаться корсеты. Только фрукты и нежирный сыр. Можешь взять творог, маслины, маринованные абрикосы, там большой выбор.
Доколина поднялась и пошла к стойке с закусками. Было очевидно, что ей предстоит трудный выбор. Когда она вернулась, Рута Юльевна посмотрела на ее тарелку и удовлетворенно кивнула.
— У нас сегодня съемки, — напомнила она, когда Лена начала завтракать, — скоро приедут испанцы. Учти, что твоя съемка первая. Мы с трудом уговорили испанцев согласиться на замену. Если бы не этот несчастный случай с Ингеборой…
— Я знаю, — очень тихо сказала Доколина.
— Конечно, знаешь, — согласилась Рута Юльевна, — но ты должна всегда помнить благодаря кому ты сюда попала…
— Я знаю, — снова повторила Доколина.
— Не перебивай меня, — строго заметила коммерческий директор, — лучше слушай внимательно. Нужно очень много работать, чтобы получить от жизни все, что хочешь. Нужно много отдавать, чтобы получать, — со значением подчеркнув последние слова, сказала Рута Юльевна.
Доколина молчала, уже не отвечая своей собеседнице.
— И будь построже с этим Эугеном, — напомнила Рута Юльевна, — он к тебе пристает, я знаю.
Молодая женщина вспыхнула, пытаясь возразить, но коммерческий директор ее строго прервала: