Флотская богиня
Шрифт:
— Просто, запомнится, и все тут, — лейтенант явно не ожидал столь беспардонного вопроса, а посему еще сильнее стушевался.
В минуты этого нечаянного свидания он оказался как бы между двух огней: с одной стороны — эта девчушка, кому палец в рот не клади, с другой — сослуживцы, прислушивающиеся к флирту своего командира и «понимающе» посмеивающиеся.
— Еще бы не запомнить: такая амазонка — да на таком борзом коне! — тут же вклинился в разговор один из краснофлотцев. — А как она держалась в седле!
— Отставить!
— Да
— Только не надо шуметь под нашими окнами, — тут же осадила обоих Евдокимка. — Отец мой отдыхает перед отправкой на фронт.
Исходя из того, что позади лейтенанта переминались с ноги на ногу двое рядовых с винтовками за плечами, Евдокимка определила, что тот командует дозором. Подобные дозоры военных и ополченцев она видела теперь в городке круглосуточно.
— Понял. Уходим. Служба, видите ли, — счел за благо ретироваться морской пехотинец.
— А почему ретируемся, командир?! — вновь не удержался краснофлотец-балагур, правда, теперь уже вполголоса. — Включайте эту красавицу в наш патруль, и я готов мужественно переносить все тяготы службы хоть до самого утра.
— Вот-вот, правильно, включайте, — неожиданно ухватилась за эту подсказку Евдокимка, теперь, по голосу, узнав моряка — это был все тот же Будаков, которого краснофлотцы называли «батальонным женихом». Именно он пытался познакомиться с ней, как только батальон расположился неподалеку от их дома, на территории школы.
— Однако дальнейшее патрулирование, — возрадовался «жених», — доверьте нам, двоим.
— А коней попридержать не хочешь? — саркастически поинтересовался второй краснофлотец.
«Попридержать» самого Будакова оказалось уже непросто.
— Остальные могут быть свободны, — входил он в раж. — При такой охране ни один диверсант в город не сунется. Подтверди правоту, Евдокимка.
— Главное, не успокаивайся, мечтай, — в своем духе напутствовала его девушка, отметив про себя: «Вот проныра! Уже и про “Евдокимку” узнал! Доболтаешься ты у меня — “неотразимый жених”!»
Откуда-то издалека вдруг донеслись приглушенные раскаты, очень похожие на отзвуки грома. Евдокимка уже научилась определять, что на самом деле это эхо орудийных выстрелов.
— Странно… По ночам артиллерия обычно помалкивает, — нарушил напряженное молчание лейтенант.
— И доносятся эти выстрелы не с запада, со стороны Буга, — заметила Евдокимка, — а с севера, куда уходит железнодорожная колея. Видно, через нее и прорываются.
Все четверо вновь помолчали. «Если уже с севера, — подумалось каждому из них, — значит, городок пытаются взять в окружение».
Однако ночь быстро, после двух раскатов, снова вернула себе право на убаюкивающую тишину.
— Так что, товарищ лейтенант? — девушка с вызовом провоцировала Лощинина. — Почему приумолкли? Прикажете вооружаться карабином и идти с вами?
Поняв,
— Не прикажу. Не имею права.
— Не имеете смелости, так будет справедливее. Хотя, как говорит наш эскадронный старшина, «даже сломанный клинок — в бою лишним не бывает».
Лейтенант замялся, встревоженно посмотрел в спины своим морпехам, и девушка поняла: «Нет, все-таки не согласится».
— Видите ли, во время патрулирования отвлекаться на женщин не положено, — с явной досадой в голосе объяснил офицер. — Тем более в вечернее время. Однако через каких-нибудь сорок минут нас должны сменить, и тогда, вне службы, мы с вами можем пройтись…
— Не выйдет, товарищ лейтенант, — язвительно отомстила ему Евдокимка. — Вне службы я на мужчин не отвлекаюсь. Тем более — в вечернее время.
— Жаль. Может, все-таки?..
Девушка оглянулась на окна родительского дома и пожала плечами:
— Вообще-то с часик я здесь еще посижу. Независимо от того, появитесь вы, лейтенант, или нет.
Эти слова Лощинин услышал, уже вполоборота пятясь вслед за своими бойцами. Так, на ходу, он и проговорил в ответ:
— Какие сомнения? Обязательно приду! Я знал, что ты, хоть и язвительная, но в душе добрая.
— Ага, только постарайся убедить себя в этом, — ехидно проворчала Степная Воительница.
15
Первые десятки метров, пройденные бетонным подземельем, убедили барона, что на самом деле здесь возводили не подземный командный пункт полевого аэродрома, а нечто грандиозное. Бункер имел свое аварийное освещение, свой колодец, пункт связи, склады и подземную электростанцию. Правда, некоторые ответвления и отдельные помещения перекрывались массивными — бетон и железо — дверями, перед большинством из которых Гайдук только виновато разводил руками. Ключей у него не имелось, а о том, что скрывалось за ними, он представления не имел.
Иное дело то, что строительство прекратили внезапно. И явно не месяца два назад, а значит, не в связи с началом войны. Тут и там встречались покрытые ржавчиной инструменты, металлические конструкции и какие-то механизмы, строительный мусор.
— Так что же здесь строили на самом деле? — заинтригованно спросил Зебольд, когда в одном из тупиков они наткнулись на очередную массивную дверь. Открыть ее удалось бы лишь мощным фугасом.
— Если бы я узнал об этом, — проворчал Гайдук, — меня бы здесь уже не было. Как и всех тех, кто в свое время закапывался в эту землю.