Фобия
Шрифт:
— Отключите его.
— Я…
— Рина, вы должны это сделать. Чтобы выспаться и прийти в себя, вы должны отключить телефон.
— Я… Я попробую. Уже поздно. Темно. На улице темно. Зимой так рано темнеет. Я даже не заметила приближения праздников. Похоже, что это последний год моей жизни. Через новогодний рубеж мне не перевалить, нет.
— Все будет в порядке. Возьмите себя в руки.
— Я… Я постараюсь. Я вам еще позвоню?
— Не пейте, Рина. Вам это не поможет.
— …
— Вы в порядке?
— Не знаю. Да, наверное, мне не стоило этого делать…
Звонок?
— Да?
— Дочка, это ты?
— Мама?
— Дочка?
— Разве ты не умерла, мама?
— Умерла.
— Но почему ты тогда звонишь?
— Я хочу к тебе, дочка. Очень хочу к тебе…
— Мама?
— …
— Мама?!
Короткие гудки.
— Дым, дым, дым еще…
Звонок?
— Ничего не говорите, пожалуйста.
— …
Звонок?
— Не надо.
— Кто это?
— Здесь никого нет.
— Как это нет?
— Она ушла.
— Ушла? Простите, я, должно быть, ошиблась номером.
Звонок?
— …
— Рина, любимая…
— Марк? Это ты, Марк?!
— Да, это я.
— Но ты же умер?
— Да, я умер.
— Какая ужасная ночь!
— Прекрасная ночь…
— Я тебя почти не слышу.
— Это потому, что я очень далеко.
— Ты умер.
— Да, я умер.
— Тогда скажи мне правду. Один-единственный раз в жизни скажи правду, Марк. Ты любил меня? Хоть немного?
— Я любил только тебя, Рина.
— Это правда?
— Ну конечно! Ты хочешь ко мне?
— Я? Да. Наверное, я хочу к тебе, Марк. Я очень хочу к тебе.
— Тогда иди.
— Как?
— Ты знаешь.
— Я только догадываюсь. Я ужасная трусиха.
— Я очень люблю тебя, Рина. Только тебя.
— Марк! Марк!! Марк!!!
Длинные гудки.
— Алло?!!
— Наконец-то!
— Три часа ночи!!! Кто это?!!!
— Ника? Это я, Рина.
— Рина? Ты с ума сошла!
— Да. Я хотела сказать, что готова.
— К чему?
— Умереть.
— Что?
— Все этого хотят. Я хочу тебе кое-что прочитать.
— Что?
— Мое завещание. Я написала это сегодня. Ты слушаешь?
— А что мне остается делать?
— «Все, чем я владею на данный момент, завещаю Алле Владиславовне Сечкиной, тысяча девятьсот семьдесят восьмого года рождения. Все движимое и недвижимое имущество, все, что досталось мне по наследству».
— Рина, это бред. Полный бред.
— Ты думаешь?
— Это завещание никто не признает действительным.
— А я завтра позвоню в соседнюю квартиру, там живут муж с женой, очень интеллигентные и вменяемые люди, и попрошу их подписать эту бумагу. Как свидетелей. Или просто пойду к нотариусу.
— Зачем
— Затем. Кстати, это действительно было эхо. Мой телефон прослушивается.
— Что?!
— Игорь Анатольевич так думает.
— Игорь Анатольевич?
— Детектив.
— Что ж.
— А завещание завтра будет лежать в моем письменном столе. А потом я подумаю, что делать. Марк зовет меня, Ника.
— Ну-ну.
— Спокойной ночи.
— И тебе… того же.
Длинный гудок.
— Я знаю, вы меня слышите. Вы все сейчас меня слышите. Я знаю, чего вы все от меня хотите. Но так просто я не уйду, нет. Я теперь хочу сделать это вам назло. Остаться жить. Я стисну зубы и сделаю это. Просто потому, что это несправедливо. Все, что вы делаете со мной, несправедливо. За что? Что я вам всем сделала плохого? Вы не понимаете, что как только я уйду, зла на свете станет гораздо больше, потому вы все сцепитесь друг с другом, а вы не я. Вы волки, вы будете рвать друг друга на части. Это будет великая драка. Сейчас вы договорились против меня и поэтому сильны. Но друг против друга… Завтра я проснусь и буду вспоминать эту ночь как страшный кошмар. Кошмар, который закончился. Спокойной ночи вам всем. Завтра я обязательно попробую выйти из дома.
Длинные гудки.
— Капитан Севастьянов слушает.
— Меня опять хотели убить.
— Что? Кто это?
— Марина Водопьянова.
— А-а-а… Опять вы со своими галлюцинациями! Что на этот раз?
— В конце концов, какое вы имеете право мне не верить?
— Послушайте, это уже смешно! Вас опять хотели убить! Может, хватит?
— Я сегодня вышла на улицу.
— Поздравляю.
— Я вышла на улицу и, кажется, забыла закрыть дверь своей квартиры.
— Почему вы так думаете?
— Потому что когда я пришла, он был там.
— Кто он?
— Тот человек. Он был в моей комнате, стоял у письменного стола. Спиной ко мне. Высокий мужчина. Светило солнце. Сегодня весь день светило солнце.
— Да-да.
— Я видела только, что у него широкие плечи и темные волосы. Он стоял ко мне спиной. И я закричала. Потом ничего не помню.
— Он вас ударил?
— Нет, он обернулся.
— И… что?
— Я не помню. Дальше ничего не помню. Мне словно не хватило воздуха, заболело в груди, слева, а потом, кажется, я потеряла сознание. От страха, потому что… Я испугалась. Да. Я очень испугалась.
— А говорите, что вас хотели убить.
— На мне нет ни ссадин, ни синяков, ни каких-либо других следов насилия. Нигде. И я абсолютно не помню, почему вдруг упала в обморок.
— Вы знаете этого человека?
— Да. Наверное.
— Кто он?
— Похож на… Марка.
— У вас теперь все похожи на Марка.
— Может быть. Нет, у этого мужчины были темные волосы и… усы. Господи, у Анатолия тоже усы! И темные волосы!
— У шофера? Значит, это был он?
— Не знаю. Ничего не знаю.