Фокус-покус от Василисы Ужасной

Донцова Дарья

Мальчик пришел в полный восторг и бил в инструмент с утра до ночи. В конце концов даже сверхтерпеливая Томочка не выдержала, и ударное устройство было тайком отправлено на помойку. Но не успели мы перевести дух, как Олег, широко улыбаясь, принес губную гармошку.

Милые мои, если у вас в доме имеются отпрыски дошкольного возраста, никогда не приобретайте ничего, издающего звуки. Никитос своей игрой измотал нам все нервы, я не стерпела и выговорила мужу.

– – Вечно ты всем недовольна, – вздохнул Олег, – лично мне Никитка не мешает!

Я

уставилась на супруга. Естественно, он же не слышит «мелодий», уходит в то время, когда Никитос еще спит, возвращается, когда мальчик уже видит пятый сон. Это я, сидя над рукописью, теряю нить повествования, слушая безостановочный, заунывный вой.

Но сейчас меня ничто не отвлекало.

Вернувшийся с рыбалки Куприн сначала не разговаривал со мной. Обычно, поняв, что муж сердится, я начинаю лебезить, трясти хвостом, готовить его любимый грибной суп, жарить котлеты и исправно гладить рубашки. Мне делается не по себе, когда я слышу ледяной голос Олега, но сейчас я просто не обратила на Куприна никакого внимания, Пару дней Олег дулся, затем с недоумением спросил:

– Что у нас происходит?

Я вынырнула из рукописи:

– Ты о чем?

– Пятый день едим гречку!

– И что?

– Хочется картошки! Жареной.

– Попроси Томуську, она приготовит, – пробормотала я, надеясь, что муженек сейчас снова обозлится и уйдет.

Мне предстояла трудная задача: описать закуток с занавесками так, чтобы читатель ясно представил место действия. Значит, под потолком полукруглый карниз. С него свисают до полу грязные драпировки. В стене, в которую упирается, заканчиваясь, коридор, две двери, зачем-то тоже прикрытые гардинами. Между ними выступающий простенок. Выходя из одной двери, вы не видите того, кто входит в другую. Я подошла со стороны коридора, отдернула занавеску и…

– Эй, Вилка! – позвал Куприн.

– Что?!!

– Тома говорит, картошки нет, ты не купила.

– Угу!

– Но я хочу есть.

– Угу.

– В конце концов, дадут мне обед?

– Угу.

– Вилка!

Как раз в этот момент я окончательно запуталась в драпировках и, обозлившись, рявкнула:

– Хочешь картошки?

– Да!

– Кушай на здоровье!

– Ее нет!

– Сходи и купи.

– Кто? – попятился Куприн. – Я? Сам?

– Именно, – кивнула я, – с одной стороны, мне некогда, с другой – жареной картошки хочешь ты, с третьей – позволь напомнить, что я женщина, а слабому созданию не положено таскать тяжелые сумки.

Выпалив эту фразу, я схватилась за ручку. Вот сейчас Олег точно обозлится, наорет на меня и уйдет. Ну? Отчего он молчит?

Внезапно муж подошел и поцеловал меня.

– Прости, Вилка, – тихо сказал он, – я свинья.

Ручка выпала у меня из пальцев.

– Олег! Ты заболел? – Я обалдела.

– Я просто отвратительно веду себя, – вздохнул Куприн, – только сейчас понял. Ты работай!

Носить тяжелые сумки – мужская работа. Кстати, где берут

картошку?

– На рынке, – пробормотала я.

Муж кивнул и ушел. Я потрясла головой. Ну и ну! С какой стати Олег вдруг так себя повел? До сих пор он никогда не изъявлял желания самолично отправиться за овощами. Обычно я долго уговариваю его выступить в роли тягловой силы, потом иду впереди Олега на рынок, а он, недовольно ворча, тащится сзади.

Но времени рассуждать на эту тему не было, я посидела еще несколько минут над рукописью, потом позвонила Крыжовникову.

– Привет, – обрадовался тот.

– У меня есть пара вопросов.

– Задавай!

– Можно я подъеду?

– Жду прямо сейчас, – ответил Сергей.

Я схватила сумочку и унеслась.

* * *

За столом в приемной сидела Полина.

– Добрый день, – вежливо кивнула она, – проходите.

Я бочком протиснулась в кабинет Крыжовникова. Впервые после описанных событий я встретилась с Полиной и испытала неловкость. Наверное, девушка уже в курсе, что я подозревала ее во всех возможных преступлениях! Интересно, что она обо мне думает?

– Как подвигается наша книга? – поинтересовался Сергей.

– Почти готова.

– Ты уж постарайся успеть к вручению премии «Золотой граммофон»!

– Тогда ответь мне на пару вопросов.

– Давай.

– Кто такая зеленая мартышка?

Крыжовников захихикал:

– Это адвокат Юрий Резко, широко известный в узких кругах. Он себя не рекламирует, но дело знает, умеет ловко плавать в мутной воде и выуживать из болота своих клиентов. Абсолютно беспринципен, за деньги готов на все. Он получил эту кличку за внешность. Юрка – маленький, морщинистый, суетливый, совсем не красавец, зато очень нужный человек.

– С мартышкой мы разобрались. Но почему зеленая?

Сергей взял со стола скрепку и начал разгибать ее.

– Помнишь старый анекдот? Что такое: синее с красными глазами, висит на стене и пищит?

– Не знаю.

– Селедка, – Но почему синяя?

– Я покрасил тело в один цвет, глаза в другой.

– А зачем повесил на стену?

– Моя селедка, что хочу, то с ней и делаю.

– Но с какой стати она пищит?

– А это чтобы ты не догадалась! – захихикал Сергей. – Зеленой мартышкой Юрку зовут за любовь к костюмам изумрудного цвета. Если увидишь парня – не пугайся! Я тебя предупредил.

– Так просто!

– А ты чего ожидала?

Действительно?! Самые сложные загадки чаще всего имеют простые отгадки. Все логично. Архип просил нанять адвоката, а Сергей, разговаривая по телефону с Рыжковым, посоветовал продюсеру обратиться к пронырливому законнику.

– Теперь объясни, куда подевалась Полина!

Крыжовников кивнул:

– Помнишь, рассказывала мне, что вы втроем ходили в кафе: ты, Юля и Полина?"

– Конечно, помню.

– Вы с Полиной сидели за столиком, а Юля принесла вам торт.