Форма жизни
Шрифт:
Образ Гоума никак не шёл из головы Андрея.
— Пусть говорит. — Он покосился на Мари, непроизвольно сжавшуюся в комок. — Спустить курок всегда успеешь, — добавил Андрей, обращаясь к Антону.
Тот нехотя осел, по-прежнему ничего не понимая.
— Всё началось с сообщения, поступившего на Землю без малого четыре месяца назад. — Андроид, не дожидаясь окончательного решения своей участи, заговорил тихим, ровным голосом, который был модулирован встроенным синтезатором речи. — В тот период я занимал пост главного инженера корпорации «Дитрих фон Браун». В один из дней, просматривая техническую сводку, полученную накануне с Марса, я обратил внимание на доклад о случаях разрушения кожухов механической защиты генераторов на одном
Столетову было трудно вынести всё это. Теперь он жалел, что не выстрелил в дройда ещё наверху. Впрочем, в ту минуту, выскочив на площадь, он не подозревал, что оранжевая роба строительного рабочего, исчезающего в дверях супермаркета, скрывает под собой механическое тело человекоподобной машины…
— Затребовав более развёрнутый доклад по заинтересовавшему меня вопросу, я смог убедиться, что кожухи действительно разрушаются, — тем временем продолжил назвавшийся Френком Лаймером дройд, — но по иной причине: их в буквальном смысле разъедали микроскопические металлизированные образования, собирающиеся в тонкую ртутно поблёскивающую плёнку. Рабочие и рядовые инженеры комплекса проявили в этом случае удивительную халатность — они до поры просто соскабливали налёт, не понимая действительной важности проблемы. Проведённый по моему распоряжению экспресс-анализ тут же показал, что плёнка представляет собой плотно слипшиеся частицы, каждая из которых обладала своей собственной микроструктурой. Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы, глядя на них, понять: перед нами неизвестный вид микроорганизма…
Онжилай хмыкнул, прикуривая сигарету. Секунду поколебавшись, он протянул початую пачку сначала Диброву, потом Столетову. Андрей отрицательно качнул головой, а Антон, которого слова андроида только сбивали с толку, заставляя нервничать, взял сигарету и склонился к протянутому трепещущему огоньку.
— Придя к такому выводу, я поднял весь материал по освоению марсианских поверхностей, параллельно осуществив поиск аналогичных структур в базах данных земных институтов, — продолжал излагать андроид, не обращая внимания на сдержанное недоверие большинства слушателей. — Поначалу я предполагал, что металлизация — это всего лишь мутация какого-либо уже известного науке микроорганизма, приспособившегося питаться таким образом, но ничего подобного — аналогов не обнаружилось, а кропотливое изучение истории освоения Марса убедило меня в том, что красная планета была мертва и оставалась таковой, пока мы сами не завезли на её поверхность определённые культуры бактерий для нужд зарождающегося сельского хозяйства, переработки атмосферы и новообразования почв. Тогда я пошёл к Майлеру фон Брауну, доложил ему общую суть проблемы и затребовал командировку на Марс. Я сам хотел разобраться в ситуации на месте.
— И как? Разобрался? — скептически усмехнулся Онжилай, убирая зажигалку в карман.
— Только приступил к исследованиям, — ровно ответил ему дройд. — На третий день после моего прибытия на промышленном комплексе прогремел внезапный взрыв — была пробита защита одного из силовых генераторов. Я в тот момент находился вне комплекса, но был контужен и получил сильный ожог в результате выброса агрессивных химических соединений, которые являются промежуточными компонентами процесса переработки рудоносных пород.
— Отцу отрезали голову, — внезапно произнесла Мари, поднимая глаза. — Я видела шов на горле трупа в морге! — Она едва сдержалась, чтобы не разрыдаться, но андроид отреагировал на её слова все тем же ровным голосом.
— Это случилось позже, — произнёс он. — Я к тому моменту уже почти не воспринимал реальность. Кроме контузии и отравления, я умудрился попасть в лесной пожар. Ориентироваться было трудно, моё зрение резко упало после поражения слизистой оболочки
— В прессе ничего не упоминалось о каких-то бактериях, — произнёс Дибров. — Чистый промышленный взрыв. Тела погибших даже протащили через земной карантин.
— Я знаю, — ответил ему андроид. — У меня была возможность следить за новостями, ведь в готовом к заселению городе, как вы понимаете, полно разной аппаратуры.
— Ладно, что случилось потом? — вернул его к теме Онжилай, который, слушая дройда, постоянно косился то на Диброва, то на Мари…
— Я почти не помню события последних дней, — сознался Френк. — Тогда я ещё ничего не понимал, целью моего помутившегося сознания было исключительно выживание, и когда в один из моментов просветления я увидел карантинный купол спасательной службы, то едва не лишился рассудка от радости. Я пополз к нему, но, как выяснилось, — зря. Люди в куполе были инфицированы. Все, кто работал на расчистке завалов, заболели странной болезнью — серебристая проказа поползла по их телам, они лишились рассудка, вели себя, как настоящие прокажённые Средневековья. Один из них кинулся на меня, но мы стоили друг друга — он был так же слаб, немощен и измучен, как и я сам…
Дройд на минуту умолк. Видно, воспоминания о последних часах перед смертью волновали его до сих пор, хотя Диброву, например, было совсем непонятно, как может что-то волновать машину?
— Я пытался уйти, и мне почти удалось это, — продолжил Лаймер. — Была ночь, и я видел за ближайшей лесопосадкой свет прожекторов. На моём теле не было никаких следов серебристой проказы, ведь я не находился на руинах комплекса после взрыва. Прокажённый, лишившийся рассудка человек полз за мной. Он то стонал от боли и душевных мук, то начинал корчиться в судорогах и изрыгать проклятия. Думаю, у него была поражена центральная нервная система. В конце концов он всё же догнал меня, когда до расположенного на опушке блокпоста оставалось проползти метров триста. Я пытался кричать, но был очень слаб, моё лицо сильно пострадало в лесном пожаре, и мышцы не слушались.
Лицо Мари исказила мука.
— Мой отец мёртв, — глухо повторила она. — На землю привезли его тело. Был проведён сравнительный анализ ДНК. В морге с пришитой головой лежал Френк Лаймер!
— Зачем же ты тогда прилетела на Марс, Мари? — с внезапной жёсткостью в голосе спросил андроид. — Если ты не желаешь верить мне, прислушайся к своей памяти. Сдаётся мне, что Беат тоже мертва, причём уже очень давно, верно?
Мари задрожала.
— Зачем ты сделал это со мной?! — выкрикнула она.
Андроид опустил голову.
— Да… Верно. Это сделал я. Ты можешь не верить мне, ненавидеть меня, но прошу — выслушай, и ты поймёшь, что у меня не оставалось богатого выбора возможностей, а то, что я делал, происходило лишь наполовину осознанно…
В тиши подвала продолжала капать вода. Четыре человека, пришедшие сюда совершенно разными путями, слушали андроида, в которого каким-то немыслимым образом оказалось заключено сознание человека, и каждый из них в эти минуты ловил себя на мысли, что начинает сопереживать тем мукам, которые испытал Френк.
Сопереживать — значит, верить?!
— Когда я очнулся, вокруг было темно, — после некоторой паузы продолжил Лаймер. — Я всё ещё бредил своими предсмертными воспоминаниями, порывался ползти, звать на помощь… — Прорезиненные губы дройда внезапно издали звук, похожий на всхлип. — Вы должны понять моё состояние, когда после нескольких порывистых движений я… вывалился из технического шкафа, причём меня до столбняка шокировал визг сервомоторов, которые приводили в движение мои собственные конечности!