Формалин
Шрифт:
— Да что вы! — воскликнула, качая головой, но старик упертый. В общем-то, таким образом я выяснила, от кого у Дилана такой «бараний» характер. Упрется во что-то, так не отговоришь.
Дед оказался крепче, чем я думала, поэтому помог мне спустить чемодан. Я смеюсь, когда вижу, что все это время Дилан не может заставить Софи отлипнуть от него. Парень мнется:
— Ба, да все нормально с нами будет.
Старушка вздыхает. Она не верит.
Дилан поднял глаза на
— Собрала?
— Ага, — цокаю языком. — А ты так и не соизволил подняться и помочь мне.
— Эх ты, — кряхтит дед, распрямляя спину. — Девушек надо на руках таскать, а ты! — махнул рукой.
Я улыбаюсь, когда Дилан берется за ручку чемодана, наклоняясь к моему лицу, и шепчет:
— Ага, до постели и обратно.
Я хмурю брови, хлопнув его по плечу, чем вызываю улыбку на его лице.
— Ладно, — выпрямляется. — Тайлер, думаю, уже заждался, — указывает пальцем на дверь.
Я быстро выхожу на улицу, ведь в каменном доме куда холоднее.
Вдыхаю полной грудью свежий теплый воздух. Запах покошенной травы приносит наслаждение. Оборачиваюсь, щурясь от яркого летнего солнца, когда Дилан выходит, а старики тащатся за ним. Софи продолжает расспрашивать его, ведь думает, что внук мог что-то забыть. Она даже список вещей составила.
Тайлер, по обычаю, надел свои солнцезащитные очки. Он сидел в машине, махнув нам рукой, и продолжил рыться в телефоне, чтобы удостовериться, что выбрал правильный маршрут до другого города, где мы сядем на самолет.
Старушка опять лезет обнимать Дилана, отчего тот закатывает глаза, но обхватывает ее согнувшееся тело в ответ:
— Эй.
— Да? — она вздыхает.
— Спасибо тебе за все.
Софи не скрывает свою улыбку. Парень отпускает ее, протягивая руку старику, чей хмурый вид говорит о напряженности. Он жмет ладонь внука, хлопнув по плечу:
— Ну, ты давай, это, удачи, — неразборчиво произносит.
— Да, и навещайте нас! — серьезно попросила Софи, хотя это скорее был приказ.
— О, нет, лучше вы нас, — Дилан качает головой, невольно взглянув в сторону дома, стоявшего по соседству.
Я не удержалась, повернувшись к зданию лицом: внешне бледные серые каменные стены остались прежними, хотя внутри все не так. Дедушка Дилана сказал, что его вскоре снесут. Я до сих пор вижу кошмары по ночам, но, проснувшись, осознаю, что все это прошло. Это заставляет меня улыбаться и с надеждой на лучшее смотреть в будущее.
— Кэйли, — Дилан зовет меня, направившись к багажнику машины, который открыл Тайлер. Я обнимаю Софи, пообещав, что позабочусь об этом «взрослом» парне, как она меня просила, «мужественно» пожимаю руку
— Мы можем опоздать, — заметил Хеклин, садясь за руль. Дилан садится рядом на переднем сидении:
— Это все твоя «пунктуальность».
Я сажусь на заднее, хлопая дверцей. Оконные стекла опущены, так что я могу слышать прощальные слова стариков, которые, кажется, до сих пор не могут смириться с нашим отъездом.
Смотрю на обгоревший дом. Первый этаж, кухонное окно.
Дилан и Тайлер машут руками. Машина трогается.
Я щурюсь, но не хмурю брови, когда вижу ее.
Петра в прекрасном длинном белом платье с воротом стоит у окна, прижимая ладони к стеклу. Выражение ее лица не печальное, но какое-то опустошенное. В глазах горит тревога и жалость.
Ей больше не покинуть дом.
Отворачиваюсь, потирая колени.
Она заточена в нем до тех пор, пока его не снесут.
А когда дома не станет — не станет и этого существа, а, следовательно, мыслей. А значит и её.
Это ноша Кэтрин. Мы с ней совершенно не похожи, ведь я выбрала иной путь.
Машина неслась по длинной дороге. По обеим сторонам поля, которым не видно конца. Горячий ветер треплет мне волосы. В салоне играет музыка, которой подпевает Тайлер. Дилан умоляет его замолчать, но мужчина лишь смеется, начиная петь громче.
Я улыбаюсь, наблюдая за этой картиной.
Эти люди стали моей семьей.
Смотрю в окно, вытягивая руку, и разрезаю пальцами ветер.
Моя мать уехала в тот же день, когда я отказала ей. Она купила билет на те деньги, что у нее были, и улетела. Я не знаю, куда, не знаю, как она там, ведь прошло столько времени, а ни одной весточки не было. Я окончательно потеряла связь с этим человеком, но не чувствую, что опустошена, что мне чего-то не хватает.
Прижимаюсь к спинке сидения Дилана, протягивая руку. Парень смотрит на меня сквозь темные очки, улыбаясь, и переплетает наши пальцы. Я наклоняюсь, оставляя поцелуй на его губах, а Хеклин лишь корчит лицо:
— Я же просил, не делать так при мне.
— До сих пор не можешь забыть ту историю с «лесбийской» возлюбленной? — Дилан поднимает брови. — Неужели, ты на самом деле такой ранимый?
Тайлер усмехается, делая музыку громче, и начинает петь, чем раздражает Дилана. Я смеюсь, ведь парень берет мои ладони, накрывая ими уши. Музыкальный вкус Хеклина мне по душе, поэтому тоже начинаю петь, продолжая смеяться.
Да. Это именно то место, где я хочу находиться.
Это именно те люди, рядом с которыми я чувствую себя счастливой.