Формула фальшивых отношений
Шрифт:
Для моего мужа, который подсадил меня
на просмотр гонок.
Я люблю тебя!
Тропы:
Фальшивые отношения
Мгновенное влечение
Роман Формулы-1
Он влюбляется первым
Подшучивания
Найденная семья
Роман на рабочем месте
ГЛАВА 1
Оливер
— Оливер!
В первый раз, когда кто — то выкрикивает мое имя, я не оборачиваюсь. Я привык, что люди кричат мне вслед, хотят взять автограф
Но когда сердитый оклик раздается снова, я оглядываюсь через плечо — и пригибаюсь, потому что это Винсент Моро, который замахивается кулаком прямо мне в лицо. Вместо этого удар проходит мимо моего плеча, лишая его равновесия, и он слегка спотыкается, затем быстро приходит в норму, как настоящий спортсмен.
— Какого хрена? — рычу я, осознавая, что вокруг нас слишком людно.
Паддок Формулы–1 никогда не бывает пустым, но всего через четыре дня здесь, в Дубае, начинаются предсезонные тесты, и это место кишит людьми. И камерами. Всегда с этими чертовыми камерами.
Моро сердито смотрит на меня, его лицо покраснело от гнева.
— Ты просто не мог держать свои руки подальше от неё, не так ли? — кипит он, затем разражается чередой ругательств по — французски.
Может, я и американец, но я объездил весь мир восемь раз, этого достаточно, чтобы усвоить международные слова, обозначающие член, мертвый и трахни себя палкой.
— Что бы ты ни думал, что я сделал, — говорю я, стараясь говорить тихо. — Я этого не делал.
Чёрт возьми, я не делал девяносто процентов того, в чём меня обвиняли СМИ в последние месяцы. Но слушает ли меня Моро? Нет, не слушает.
Он снова замахивается на меня, заставая врасплох — тот же самый темперамент, который лишил его стольких гоночных очков в предыдущем сезоне, вспыхивает в самые неподходящие моменты, включая этот. Его кулак попадает мне в висок, и я почти падаю, перед глазами на тревожно долгое мгновение всё плывет. Не помогает и то, что здесь чертовски жарко, даже для февраля. Говорят, что здесь не по сезону жарко, и сухой воздух щекочет мне горло, когда я с болью вздыхаю.
Потом появляются люди, кто — то пытается меня удержать, но я отмахиваюсь от них, вместо этого поворачиваюсь обратно к Моро. Его удерживает Нанг, чья девушка, Ари, уже снимает весь этот разгром. Я просто знаю, что эти кадры попадут в её ежедневный видеоблог, и я едва сдерживаюсь, чтобы не выхватить у неё телефон.
Это не её вина.
— В чем, блядь, твоя проблема? — рычу я. Я провожу рукой по лбу, думая, что влага там может быть кровью — если Моро рассечет мне кожу, я убью его, — но это просто пот. Я здесь всегда, блядь, потею, и я это ненавижу.
Грудь Моро вздымается, и он выплевывает стремительный поток французской речи, из которой я улавливаю только имя его невесты, Селену, и что — то о фотографиях. Затем Ари подсаживается ко мне и протягивает свой телефон в ярко — розовом чехле с заячьими ушками. Я, прищурившись, смотрю на экран, затем прикрываю его рукой, чтобы разглядеть изображение.
Это
Что интересно, так это то, что на этой фотографии на ней ничего нет — она голая. Из — за угла съемки кажется, что я тянусь к ней, хотя я точно знаю, что никогда не делал ничего подобного.
— Господи Иисусе, блядь, — бормочу я, возвращая телефон Ари.
Правда это или нет, но у меня нет желания пялиться на голые сиськи Селин, не потому, что они не фантастичны, а потому, что мне не нравятся женщины, чей единственный способ общения — сплетни.
— Ты не мог оставить её в покое? — Моро немного успокаивается, хотя Нанг на всякий случай всё ещё держит руку у него на плече. — Tu sais que je l’aime.
Ты знаешь, что я люблю её.
Чёрт возьми, да. Бедняга по уши влюблен. На вечеринке у Адамса он напился и признался, что купил ей кольцо, но ждал момента, когда сможет завоевать свой первый подиум в сезоне. Я понятия не имею, почему он считает это необходимым условием для предложения руки и сердца, но я точно знаю, что он искренне влюблен в длинноногую модель.
— Я не прикасался к ней, — я пытаюсь подавить раздражение из — за всего этого. — Я бы не стал. Ты был там, чувак. Ты что, не слышал о фотошопе? Если ты не видел её обнаженной, пока был там, то, скорее всего, она и не была обнаженной, — я подхожу ближе, чувствуя себя увереннее, что он не попытается снова накинуться на меня. — Что сказала Селена, когда ты спросил её об этом?
Он выдыхает и запускает пальцы в свои короткие вьющиеся волосы.
— Я с ней ещё не разговаривал.
Я пронзаю его свирепым взглядом.
— Значит, твоей первой реакцией после просмотра этого дерьма было не поговорить со своей девушкой, а побежать за мной на публике и ударить по лицу?
Теперь Моро краснеет. Он расправляет плечи и говорит:
— Я бы не стал сбрасывать тебя со счетов.
У меня внутри всё переворачивается от этого обвинения. Я не сделал ничего, чтобы заслужить это, но разве это кого — нибудь волнует? Я даже не могу доказать, что это был не я, потому что я действительно присутствовал на той вечеринке. Я всегда присутствую на них, потому что имеет смысл — быть в хороших отношениях с другими ребятами. В этом году план, похоже, дал обратный эффект.
— Точно.
Я бросаю взгляд на Нанга, который так же молод, как и Моро, ему едва за двадцать, и он уже участвует в гонках на самой конкурентоспособной трассе в мире. Однако он более уравновешенный. Он встречает мой пристальный взгляд и пожимает плечами, как будто это его так или иначе не беспокоит.
— Тебе не следует бить людей, — говорит Ари Моро, её тихий голос с акцентом пронзает тишину между нами. — Если ты сломаешь себе руки, то не сможешь вести машину.
Нанг обнимает её за плечи.