Формула счастья
Шрифт:
— Я так люблю Париж, и парфюм, и па-де-труа, и па-де-де…
Он сидел напротив нее, в его глазах мелькали чертенята, казалось, что это мальчишка, готовый на любые проделки, чтобы понравиться ей.
Когда принесли шампанское, Антуан, сделав глоток, поморщился:
— Почему русские называют этот напиток шампанским? Я бы назвал это сидром, если б был уверен, что он сделан из яблок. — И предложил: — Давайте выпьем на брудершафт, надо уважить местное вино.
Увидев его лицо так близко от своего, Светлана смутилась, но не успела ничего сказать, как почувствовала его жаркие губы на своих губах. Его уверенный
— Извините, мне, наверное, пора. — Она резко встала, но от легкого головокружения почти потеряла равновесие и опять опустилась на стул.
Антуан недоверчиво смотрел на нее. Она не была похожа ни на одну из женщин, что он когда-либо знал. И, может, именно поэтому чувствовал себя легко и свободно рядом с ней.
— Погода хорошая, пойдем погуляем, — предложил он.
Помогая ей встать, он еще раз убедился, что эта девушка определенно его волнует. Он даже ощутил некий трепет от прикосновения к ее руке и мысленно усмехнулся: «Как юнец на первом свидании».
Они вышли из ресторана, он взял ее под руку, и они несколько минут шли молча. Погода была прескверная. Едкий, колючий ветер гнал поземку, было скользко, и Антуан с трудом поддерживал ее маленькую, неустойчивую фигурку. Она чувствовала нежную доверчивость к этому человеку и поймала себя на мысли, что хотела бы всегда ощущать рядом с собой твердый, уверенный локоть сильного мужчины.
Светлана слегка поежилась.
— Ты не замерзла? — спросил Антуан, стараясь заглянуть ей в лицо и увидеть отблеск собственной беспричинной радости.
— Там было так уютно и весело, и мне жаль расставаться с теплом и хмельной легкостью. Этот мороз нас быстро отрезвит. И вам, наверное, пора в гостиницу, — внезапно погрустнев, сказала она. — К тому же меня ждут.
Антуан представил молодого, мускулистого парня, что ждет ее в маленькой комнате многоквартирного дома. Этой девочке, наверное, еще придется оправдываться за свое опоздание, а может быть, еще хуже — защищаться от побоев. Эти русские такие жестокие!
Увидев растерянность в его глазах, Светлана успокаивающе добавила:
— Я живу одна, мне нужно накормить собаку и вывести ее на прогулку.
— Собака?.. Ах да, собака! Конечно! Собака хочет гулять, — обрадовавшись такому простому объяснению, воскликнул Антуан и, схватив ее в охапку, закружил, но, поскользнувшись на заснеженном тротуаре, неловко упал на спину. Светлана с трудом устояла на ногах.
— Вы не ушиблись? — Ее встревоженное лицо склонилось над ним.
Глядя ей в глаза, он улыбнулся в ответ.
— Я хотел бы так лежать вечность… — И тут же со смехом добавил, вставая: — Если б не было так холодно. Ну что? Веди к своему животному.
Они добирались до дома, где жила Светлана, на метро, а потом им пришлось еще долго идти пешком мимо однообразных блочных домов, похожих на гигантские бараки. Светлана, разгоряченная вином и вниманием собеседника, не замечала холода, но ее спутник, хоть и был весел и всю дорогу болтал не умолкая, сильно продрог. Опасаясь за его здоровье, она буквально силой заставила его залезть в горячую ванну, а сама пошла выгуливать овчарку. Вернувшись, она застала Антуана на кушетке в маленькой комнате без окон: он спал, уткнувшись носом в пушистый
Антуан заметил эту игрушку за решеткой ларька около остановки метро. Заяц восседал рядом с какими-то бутылками, шоколадками и жевательными резинками.
— Давай вырвем его из заточения? — игриво спросил Антуан. — К тому же вы с ним очень похожи.
— Как близнецы, — рассмеялась она, но была рада игрушке. Заяц действительно был очень забавным: с хитрой, лукавой мордашкой, раскосыми глазами, растопыренными лапками и мягким животиком.
Светлана вспомнила, с каким серьезным видом Антуан протянул ей игрушечного зверька. Она улыбнулась и с нежностью посмотрела на спящего: лицо его было спокойным, тело расслабилось, и он напоминал ей большое, еще таящее угрозу, но уже прирученное животное. Она бережно накрыла его пледом и тихо вышла, распахнув двери настежь.
…Она быстро схватила телефонную трубку, прервав первый же резкий звонок.
— Ты не знаешь, где Антуан? — Голос Людмилы был по-настоящему тревожным.
— Он спит.
— Где? У тебя?
— Да, он сильно замерз и не захотел возвращаться в гостиницу, — как будто оправдываясь, объяснила Светлана.
— Ты всегда так быстро действуешь?
— Не поняла…
— Да ладно, надеюсь, ты не строишь особых планов, бедная сиротка? — В голосе Людмилы слышалась издевка и раздражение.
— Строю, неожиданно для себя резко ответила Света. — Я переполнена планами. Но сейчас я тоже иду спать. До завтра. — Первой положив трубку, она постаралась успокоиться. Никому и никогда она больше не позволит оскорблять себя!
Вернувшись в свою постель, она улыбнулась воспоминаниям этого дня: интересная, неутомительная работа, вкусная еда, великолепное вино, искреннее внимание со стороны галантного партнера, — она попала в волшебную сказку. Светлана с радостью подумала о завтрашнем дне. Какое счастье жить такой жизнью!.. Она еще долго ворочалась в своей постели, воскрешая приятные часы и мечтая о будущем.
Антуан проснулся и огляделся по сторонам. Было темно и тихо. Нашарив в темноте кнопку настольной лампы, он включил свет. Впечатления вчерашнего дня приятными волнами нахлынули на него, и ему пронзительно захотелось вновь увидеть ее, эту милую девочку со светлым русским именем, ощутить теплоту ее дыхания и нежный аромат юного тела.
Она спала, как спят послушные маленькие дети, положив голову на ладошку и тихо посапывая во сне. Было еще темно, но неяркий свет зажигающихся окон стоящего напротив дома неровными бликами освещал комнату. Он подошел и сел рядом с тахтой на ковер. Он любил смотреть, как спят его женщины. Во сне с них спадала пелена притворства, и они казались естественными, не защищенными ни маской макияжа, ни забралом кокетства. Он не был ни однолюбом, ни ловеласом; однажды сделав неудачную попытку жить только с одной женщиной в браке, таких экспериментов больше не повторял. Его женщины приходили и уходили, оставляя за собой легкий шлейф воспоминаний. Но почти каждая хотела стать единственной, взять его целиком, приручить, подчинить, заставить жить по ее правилам. Поэтому в последнее время он старался иметь дело только с замужними дамами, скучающими в браке и ищущими легких, без обязательств, отношений. Но они не оставались на ночь…