Формула тьмы и света
Шрифт:
Он бродил по ним больше часа, то возвращаясь в центральный широкий коридор, то снова ныряя в один из боковых узких, - и везде было одно и то же. Пустые и голые каменные норы, и нигде никаких следов не только пропавших туристов, но и вообще хоть кого-нибудь, когда-либо побывавшего здесь. И при этом - ни пылинки, ни капли влаги...
Наконец лейтенант решил, что это бесплодное занятие, и подумал, что надо вернуться назад, к той точке, с которой началось бессмысленное путешествие. И, смотав бечеву, зашагал по широкому коридору в обратном направлении. Но вскоре он уткнулся в поперечную стену.
Тупик.
Харвич озадаченно уставился на преграду.
Нет, он был совершенно уверен, что шел прежним маршрутом.
Тогда что все это значит?
Это могло значить только одно - вернуться назад по лабиринту было невозможно.
Лейтенант сел на пол, прислонясь спиной к невесть как возникшей стенке, и в очередной раз предался размышлениям.
Процесс активной работы мысли закончился неожиданным воспоминанием еще одной детали, касавшейся лабиринта на планете Дрюона. Все извлеченные из лабиринта балбесы рассказали примерно одно и то же. Они не просто блуждали под землей. Их словно бы кто-то вел к определенной цели. И в конце концов все они увидели некую картину, в которой по их описаниям разнились лишь детали. А после видения они уже шли куда угодно, но выбраться из лабиринта самостоятельно все же никто из них не сумел.
Если это такой же лабиринт, подумал Харвич, то сопротивляться ему бесполезно. Лучше идти все вперед и вперед. А там видно будет.
В общем-то Харвич был почти на сто процентов уверен, что лабиринт именно такой же, как на планете Дрюона. Он ведь уже разделил группу... И тут Харвич поймал себя на том, что думает о лабиринте как о живом существе. Это ему не понравилось. Хотя он и был патрульным, и с магическими силами в своей работе не сталкивался, он не хуже других знал основы техники безопасности, необходимой при столкновении с нематериальным. Главное спокойствие, как говаривал один из героев вечных сказок. Спокойствие и душевное равновесие. Потому что нематериальные силы питаются тем, что находят в сознании мыслящих существ. Испугаешься - и тебе конец, потому что твой страх будет уловлен, усилен... и так далее. Последствия очевидны.
В конце концов, особистам прекрасно известно, где они все, подумал Харвич. И методы борьбы с подобными въедливыми лабиринтами тоже известны. И, если посмотреть на дело более логично - можно и никуда не ходить. Можно просто сидеть на месте и ждать, когда за ним придут.
Но бездействие было не в характере лейтенанта. И потому он встал и пошел вперед.
...Шли часы, а Харвич все брел сквозь путаницу бесконечных прямоугольных поворотов, не видя ничего, кроме голых каменных стен. Он даже перестал смотреть под ноги, потому что пол лабиринта был безупречно ровным. Нить, по которой он изначально намеревался возвращаться в центральный коридор, давным-давно была обрезана кем-то невидимым и неслышимым, но лейтенанта это ничуть не обеспокоило. Что с нитью, что без нити - он все равно останется в лабиринте, пока за ним не придут. Пакет с продуктами остался у девушек, так что Харвич изрядно проголодался, несмотря на то, что в одном из карманов нашлась не самая маленькая шоколадка. Винцент съел ее, искренне сочувствуя Сергею, у которого, наверное, и этого не было. Разве что пушистый Клавдий нашел возможность как-то накормить оголодавшего гуманоида. Кроме того, лейтенанту давно уже хотелось пить. Но эту мысль пришлось загнать в самые глубины сознания, поскольку давать волю подобному желанию было смерти подобно. Лабиринт был сух, как самая мрачная из пустынь. Но то, что в нем было прохладно, утешало, - хотя и не слишком.
И
– Эй, Данила!
– окликнул Ольшеса Игорь.
– Ты что, привидение увидал?
– А?
– встрепенулся Даниил Петрович.
– Нет, еще нет. Но что-то мне кажется, что и это добро тут может найтись.
– Ну, пока ничего похожего не заметно, - сказал Сантос, внимательно оглядев коридор, в котором они очутились.
– Слушай, Дан, насколько я помню, нам говорили о системе естественных пещер под Столицей, так? Ты здесь наблюдаешь какие-нибудь признаки естественности?
– Да на что она тебе сдалась, эта естественность?
– удивился Ольшес.
– Тебе что, ровный пол не нравится? Тебе очень хочется преодолевать препятствия? Или ты еще не насытился?
– И он насмешливо посмотрел на грязный комбинезон коллеги.
Игорь и Сантос обменялись взглядом. Они лишь теперь заметили, что Ольшес вышел из потока вонючей жижи без малейшего урона для своей внешности. Его одежда была безупречно чиста.
– Насколько я помню, - продолжил Даниил Петрович, - этому еще в детском саду учат.
Что ж, пришлось двум инспекторам вспомнить детские заклинания. Через пару минут они избавились от грязи, и немного обиженный Сантос спросил:
– Куда идем?
– А туда!
– небрежно махнул рукой Даниил Петрович.
– Налево, пожалуй.
Они пошли налево, и Игорь снова попробовал связаться с Харвичем. Но лейтенант и в этот раз не ответил.
– Да не выйдет ничего, - сердито бросил Сантос.
– Ты послушай внимательно, какое здесь пространство.
– Ну и что - пространство?
– возразил Игорь.
– Это же спецсвязь, а не телефон-автомат на отсталой планете.
– Да, - сказал Ольшес.
– Ты прав. Теоретически спецсвязь должна здесь работать.
– Но не работает, - резюмировал Сантос.
– И вряд ли мы прямо сейчас начнем отыскивать причину явления. Ты знаешь, где туристы?
– Во многих местах, - сообщил Даниил Петрович.
– Но нам сейчас не туда.
– Полагаешь, сначала надо найти источник всей этой заварушки? уточнил Игорь.
– А туристы сами потом отыщутся?
– Ну, насчет "сами" я сильно сомневаюсь, - ответил Ольшес.
– Но сначала, как ты верно заметил, нам нужен источник.
Внезапно построенный кем-то в незапамятные времена коридор оборвался у выхода в небольшую пещеру.
– Ну, вот она, так горячо любимая некоторыми естественность! огорченно воскликнул Даниил Петрович.
– Будем теперь на каждом шагу спотыкаться.
– Зато здесь есть ход вниз, - возразил Игорь.
– А нам, как я понимаю, именно это и нужно.
– Конечно, конечно, - согласился Ольшес.
– Но я предпочел бы более комфортабельные условия.
– Ну ты и лентяй!
– хихикнул Сантос.
– И за что только тебя начальство любит?
– Начальство меня терпеть не может, - доверительно сообщил Ольшес, вглядываясь в дыры в стенах пещеры.
– Но ему без меня иной раз не обойтись. Вот оно и делает вид, что я хороший. Так, давайте-ка мы рванем вон в ту щелочку.
"Щелочка" при ближайшем рассмотрении оказалась достаточно широкой, чтобы в нее мог пройти приличных размеров слон, и при этом не поцарапать бока. И, насколько доставал свет мощных инспекторских фонарей, вся она была основательно завалена острыми обломками камней.