Форпост. Земля войны
Шрифт:
Отойдя примерно на полкилометра от лагеря, они положили на траву «АКМС» и пистолеты капитана и его людей, оставив им всего по одному магазину патронов на ствол, а остальные забрав с собой, и двинулись дальше. Ещё через километр шедший впереди Виктор, немного пошептавшись с пасечником, внезапно остановился и повернул назад.
– Я пойду проверю, нет ли погони по нашему следу, – заявил он в ответ на недоуменный взгляд Спиридонова. – Идите вон к той рощице, я вас догоню.
Добравшись до указанного прапорщиком места, отряд остановился на привал. Сергей отошел в сторону от отдыхающих людей, подозвал
– Да нечего особенно рассказывать, – пожал плечами Василий, присаживаясь рядом на траву и с наслаждением вытягивая ноги. – Капитан со Славиком давно в экипаже работают, вот и столковались. Поговаривали, что он еще там на руку нечист был, ну, сам понимаешь, взятки там и все такое. Но не пойман – не вор. А меня к ним временно на усиление передали со стационара, чтобы автозак сопровождать. Ну и поехали, а тут гроза. В общем, в себя пришли в чистом поле. Автозак пропал куда-то, рядом «Волга» в рытвину провалилась. Ну, мы вылезли, подошли, а там Олег Петрович с семьей. Короче, вытащили их из машины, «волжанка» та совсем убитая оказалась – передняя подвеска полетела. Посовещались, двинули людей искать, протопали пару километров, вышли к реке, ну и вниз по течению. Через некоторое время наткнулись на автобус и две «японки».
– Понятно, – кивнул Сергей. – А урок где встретили?
– Да они сами пришли. Начали было права качать, ну капитан и завалил самого борзого, который с автоматом был. Остальные руки в гору и подняли.
– Так и получилось, что капитан власть к рукам прибрал?
– Поначалу молодежь возникала, и директор этот, который в автобусе с девчонками ехал, тоже что-то пытался там из себя строить. А когда капитан у них на глазах зэка хлопнул, так все сразу и потухли. Ну а потом он пошел всех гнобить, не трогал только Петровича и еще мужика одного, фермера. А остальных: пацанов этих, бомжей, директора вместе с кавказцем, водителем «пазика», теток, которые из обслуживающего персонала группы, – всех на работу погнал, рыбу ловить, землю копать. А девчонок молодых, ну и «фисташек» этих, к другому делу приставил: стирать, жрать варить и интимные услуги оказывать. Особенно ему эта певичка черненькая, Жанна, приглянулась, ну из-за которой весь сыр-бор и вышел.
– И что, все сразу согласились?
– Не все поначалу, – невесело усмехнулся парень, – только капитан уговаривать умеет. Самых строптивых били, есть не давали. В общем, так и поломал всех.
– Ну а ты чего?
– А чего я? Полез было заступаться, так мне намекнули прозрачно, что степь большая, еще для одной могилки место всегда найдется. Пришлось зубы сжать, сделать вид, что смирился, ну и ждать удобного момента.
– А Олега Петровича, говоришь, не трогал?
– Капитан – не дурак, полезных людей он бережет. Петрович – слесарь хороший и в кузнечном деле тоже соображает. Ты думаешь, кто инструменты и оружие делал? А фермеру он даже к весне обещал батраков выделить, бабу дать и дом построить, только чтобы он поле засеял.
– А что, есть чего сеять?
– Есть. У того фермера в грузовичке несколько мешков зерна было: овес, пшеница, кукуруза. Для скотины вез. Грузовичок разбился, правда, но мешки-то целые, чего им сделается? А капитан – мужик хозяйственный, как только понял, что людей здесь нет и обратно никак не выбраться, на зерно сразу лапу наложил и припрятал его до весны.
– Вон оно что, – задумчиво покачал
Через десять минут появился Шевченко с двумя автоматами.
– Ты чего? – удивленно посмотрел на него Спиридонов. – Мы же решили его оставить.
– Жирно им будет, – буркнул прапорщик, протягивая приятелю «АКМС». – По-хорошему, я бы и пистолеты у них позабирал.
– Не выживут они без нормального огнестрела, – нахмурился Сергей. – Ладно капитан с его шайкой, черт с ними. Но остальные-то в чем виноваты?
– Не переживай, – махнул рукой спецназовец, – у них еще «АКСУ» есть.
– Ты сам видел?
– Почти как тебя. Я сначала, как ствол забрал, думал за вами пойти, а потом решил остаться, посмотреть, что они дальше делать будут. Думал, если за нами по следу пойдут, тут и положу их всех с чистой совестью. Только умные, сволочи, оказались, оружие забрали, ну поматерились, конечно, а следом не пошли. Старлей с зэками вроде собирался, а толстопузый удержал их. По-моему, просчитал он мою задумку.
– Слушай, – хлопнул себя по лбу Спиридонов, – вот я болван!
– Это я знаю, – съехидничал Виктор. – А ты-то сам как пришел к такому выводу?
– Леха сразу говорил, что у них два маленьких автомата и один такой же, как у тебя. А я упустил этот момент. Это наше счастье, что они нам в спину сразу стрелять не начали.
– Серьезное упущение, – кивнул Шевченко. – Ну что, будешь дальше самобичеванием заниматься или пойдем?
– Пойдем, чего ждать.
Быстро собравшись, колонна продолжила свой путь. Спиридонов дождался шедшего в хвосте мастера. Мужик, чуть сгорбившись, тащил на плечах увесистый мешок, из которого торчала длинная деревянная рукоятка.
– Петрович, – начал Сергей, – я тебя спросить хотел: ты почему решил с нами идти? Тебе ведь и у капитана неплохо жилось.
– Понимаешь, парень, – после долгого молчания ответил мастер, – вроде как меня никто и не трогал. Даже жену обещали молодую, вместо моей Маринки. Зачем тебе, говорит, эта старуха? А ей всего тридцать четыре. Вот только дети у меня, сам видишь. Пацану – девять, дочке – четырнадцать, не хочу я, чтобы они жили среди того беспредела, который капитан там устроил.
Добраться до побережья до наступления темноты они не успели, ночлег устроили на вершине небольшого холма. Костра не разводили, поскольку местность была совершенно безлесной, и дров просто не нашлось. Первую половину ночи лагерь охраняли Спиридонов и Черных, но мало кто спал из утомленных долгой дорогой путешественников. Степь, довольно оживленная днем, с наступлением темноты превращалась в царство призраков, совершенно чуждое и жуткое для современных и, в большинстве своем, городских людей. У подножия холма то и дело мелькали чьи-то тени, раздавался тоскливый волчий вой, визгливый лай шакалов, чье-то свирепое рычание. Люди испуганно жались в кучку, вглядываясь в темноту, поминутно вздрагивая при особенно громких звуках, в которых слышались то торжествующий рев хищника, то предсмертный вопль жертвы. Некоторую толику спокойствия добавлял только растянувшийся на охапке травы во весь рост Виктор, своим безмятежным и равномерным храпом поддерживающий в своих спутниках слабую уверенность в счастливом исходе ночевки. Рядом с ним, сжавшись в комок и время от времени всхлипывая и шмыгая покрасневшим носом, пристроилась Жанна, на которую, очевидно, нахлынули неприятные воспоминания.