Форс-ажурные обстоятельства
Шрифт:
Димка ругнулся не хуже квалифицированного рабочего, который под словесным натиском Наташки вжал в плечи свою так и неосчастливленную мной голову в каске (теперь понимаю, для чего эта пластиковая шляпа нужна) и застыл, не зная, что ему делать дальше. Впрочем, я на его месте тоже бы задумалась, ибо подруга решила перейти от слов к делу, весьма решительно схватив какую-то железную треногу, украшенную красными тряпочками. Как быстро выяснилось, эта железяка играла роль предупреждающего знака об открытом люке без расчета на, мягко говоря, обалдуек, шляющихся по улицам задом
Сильным рывком Димка поднял меня на ноги, буркнув, что лежать в присутствии посторонних мужчин без серьезных на то оснований, например переломов нижних конечностей, неприлично. И попытался отнять телефон. Но рука не разжималась. Мой хватательный рефлекс был сильнее всех доводов. Не только его, но и моих собственных. В результате Димка просто приложил мою руку с мобильником к своему уху и прокричал:
– Майя, из-за вас мы попали в большие неприятности. Вынуждены передать пиджак вашего мужа в прокуратуру.
Майка ему что-то говорила. Он отвечал короткими фразами:
– «Мы у вашего дома», «Думаю, нужно», «Нужно, я думаю» и «Хорошо. Надеюсь в дальнейшем никогда с вами не увидеться».
Рука у меня разжалась непроизвольно. Просто время пришло.
– Ох, ё, – Димка чуть не ругнулся и ловко подхватил мобильник почти у самой земли.
– Надо же! Один квалифицированный рабочий аварийной бригады за короткое время и личным примером сподвиг моего мужа на матерный сленг. Впрочем, наверное, это у мужиков на генном уровне. А у женщин просто результат эмансипации. Иногда помогает.
– Быстро в машину! – Муж осторожно толканул меня в сторону нашей многострадальной «Нивы». Пожелала бы ее создателям век ездить с такой коробкой скоростей, которую сами для нее придумали. – Наталья, брось железяку, она нам на фиг не нужна!
Донесшееся до меня звяканье металла доказывало, что подруга едва ли не в первый раз беспрекословно выполнила Димкино требование. В тот момент я уже нырнула на переднее сиденье.
– Извините мою жену, товарищ, – крикнул муж в глубину люка, откуда раздалось ворчливое пожелание… Впрочем, не стоит о нем. Ничего нового! Димка удовлетворенно кивнул и вежливо сказал всем зрителям: – Ну вот, все в порядке. До свидания, господа! Будьте здоровы!
Три «господина» и две необъятных «леди» милостиво кивнули и продолжили тему о зарвавшихся коммунальщиках.
– Ирина, зачем ты стянула свою ветровку? Окна открыты, тебя продует, – заботливо заметил муж, включая зажигание.
– Не волнуйся, родной, – надеюсь, это прозвучало естественно, – мне просто необходимо проветриться.
– Димочка, о чем ты с Майкой договорился? Наташка задала вопрос таким сладким голоском, что у меня даже челюсти свело.
«Димочка» выдержал небольшую паузу, достаточную для того, чтобы Наташкино терпение дошло до точки кипения, и едва из нее вырвался первый пар недовольства, быстро сообщил:
– Я положу пиджак в камеру хранения не скажу какого вокзала, ваша девица мне перезвонит и узнает номер ячейки. После этого верну мобильник Ирине с новой сим-картой.
– Ефимов, ты сбрендил! Твоя жена только вчера проплатила на свой счет баснословную сумму – пятьсот российских
– Покой моей семьи дороже! – отрезал муж. Увы, он не знал, что Майке известен Наташкин номер. Я не стала его разочаровывать, в конце концов он прав. Ну, насчет покоя.
Вплоть до самого дома Димка благодушно насвистывал, ощущая себя в роли спасателя, удачно разруливше-го опасную ситуацию. Я первой выскочила из машины, поскольку в кофточке с короткими рукавами очень замерзла. Уж слишком бодрящим был холодный сквознячок. Не лето все-таки.
Мы с Наташкой уже направлялись к подъезду, когда громкий окрик мужа «Ирина, а где кожаный пиджак?!» заставил меня споткнуться. Я небрежно всучила свою ветровку, в которую, собственно, этот пиджак и был спрятан, Наташке с наказом не выпускать из рук: ткань ветровки маркая, не приведи господь, уронит, и вернулась к машине. Подруга успела подняться в квартиру, вытащить на прогулку только что отгулявшую свое с Борисом Деньку, а мы с Димкой все еще обшаривали машину в поисках «пропажи».
– Почему ты не надела ветровку? Что за дикое упрямство? – ругался муж, заметив, что я трясусь от холода, в сотый раз заглядывая в пустой пакет, куда он «лично положил свернутый пиджак». – Не могли же его украсть? – Он резко выпрямился и задумался. – Неужели…
Из канализационного люка торчала только каска с головой. Совершенно без рук. Это я точно помню, – придерживая рвущуюся в нашу с Димкой компанию Деньку, подсказала Наташка. – Руки загребущие могли распустить только те, кто рядышком распустил языки. Ну точно! Для усыпления нашей бдительности болтали про повышение коммунальных тарифов.
– Если это кража, – не слушая, рассуждал Димка, – то достаточно странная. Почему бы не украсть пиджак в упаковке с ручками?
– Спроси это у тех, кто выкрал шмотку. Дим, твоей жене срочно требуется перекись водорода очистить от грязи коленки, которыми она благодаря тебе пошла на абордаж.
– Да-да, Иришка, беги домой. Алена тебе поможет. Что за чертовщина? – муж продолжал обследовать машину. Даже капот открыл.
Испытывая легкие угрызения совести, я поплелась домой вместе с Наташкой и псиной, как мне показалось, крепко озадачившейся на тему: а зачем ее, собственно, вытащили на улицу?
7
– С какой стати ты обокрала Ефимова? – поинтересовалась Наташка, едва мы вошли в подъезд.
– С такой, что он собрался сдать пиджак в прокуратуру!
– Самое верное в данной ситуации решение. Иногда Дмитрий Николаевич бывает исключительно прав. Коч-невы – самозванцы. Я просто не могу на ночь глядя думать о них, как об оживших покойниках. А если они самозванцы, значит, добыли документы Кочневых преступным путем. Фактически они – Родион Тимофеевич с супругой. Или племянницей.
От возмущения я даже забыла отпустить кнопку вызова лифта, хотя он уже гостеприимно открыл двери.
– Прошу вас!.. – Свободной рукой подруга помогла мне выбрать правильное направление дальнейших действий. Я влетела в кабину и, экономя безнадзорное время, затараторила: