Фотограф
Шрифт:
– Привет, – выдохнула я, силясь улыбнуться. – Что ты здесь делаешь?
– Ходила к врачу, – она кивнула в сторону здания неподалёку.
– Болеешь?
– Нет, – улыбнулась Варвара. – Я беременна.
Я вздрогнула.
– Ты тоже? А точно, Константин же тогда говорил, я забыла, – безэмоционально проговорила я, отводя глаза в сторону.
Но она лишь села ближе и взяла мои руки в свои:
– Что значит “ты тоже”? У Никиты будет ребёнок?
Ее восторг заставил меня чуть поморщиться.
–
– В вашей Санта-Барбаре сам черт ногу сломит, – рассмеялась Варвара. – Но я все равно поздравляю тебя! Только ты чего такая грустная? Токсикоз?
– Что? – удивилась я и только тут поняла, что она имела ввиду. – Нет! Я не беременна! Я… я просто услышала, что девушка Егора беременна.
– Разве не ты его девушка?
– Нет, я же… я с Никитой, – выдавила я.
– Ну да, с Никитой и Егором, – хмыкнула Варвара. – Вы, ребята, очень современные.
– Нет… нет, – покраснела я, представляя себе… себя с ними обоими. – Нет. Я только с Егором. То есть с Никитой!
– Ну ладно, как скажешь, – протянула она, словно не верила мне, и добавила. – Так значит Егор станет папой? Поразительно, как это не случилось раньше. С его-то любовью к сексу… Впрочем, боюсь в этом он не изменится никогда.
– В смысле? – жадно поинтересовалась я.
– Не думаю, что он будет верен жене. Даже жене с ребёнком. Он падок на женские прелести, – Варвара подмигнула мне. – Так ты из-за этого грустишь? Решила, что его увели у тебя из-под носа?
– Нет! – вспыхнула я. – Я вовсе не…
– Мила, – с укором во взгляде перебила меня Варвара. – Мне ты можешь не врать. К тому же у тебя на лице всё написано.
– Что написано?
– Что тебе нравится Егор.
Я со вздохом спрятала лицо в ладонях.
– Это так… отвратительно!
– Что именно? – уточнила Варвара.
– Так сильно… так сильно хотеть кого-то, – еле слышно ответила я. – И не иметь… никакой возможности…
Я замолчала, почувствовав, что Варвара крепко меня обняла.
– Милая, – сочувственно произнесла она, гладя меня по волосам. – Пойдём выпьем кофе, и ты мне всё расскажешь.
И я ей всё рассказала. То давясь слезами, то неразборчиво бормоча от смущения. Забыв и про круассан, и про кофе, я говорила и говорила. История вышла долгой, но Варвара выслушала ее до конца.
– Твой Эрик – урод, – заявила она. – А Никита всегда вёл себя как рыцарь. Он порой тоже может отпустить сальную шуточку в духе Егора, но в целом его излюбленная роль – быть защитником. Что до Егора, то я думаю, ты тоже ему нравишься. И мне кажется, что тебе нужно дать ему время разобраться со всем. Может он просто будет платить той девушке алименты, кто знает, – пожала плечами Варвара.
– Не знаю, – устало выдохнула я.
– Милая, если вы нравитесь друг другу,
– В чем?
– В том, что к нему ты не испытываешь того же, что и к Егору.
– Но ведь что-то я испытываю и к Никите, – возразила я.
– Думаю, это простая благодарность за помощь в трудную минуту, – мягко ответила Варвара. – И может быть ещё обычная симпатия. Но этого, милая, слишком мало для чего-то большого и крепкого.
– А что нужно для чего-то большого и крепкого? – вяло спросила я.
– Ненависть, – загадочно улыбнулась Варвара. – Жгучее желание. И любовь.
Егор
– Что?!
– Я беременна, Егор! – птичка радостно вскочила на ноги и закружилась вокруг меня. – У нас будет ребёнок! Это тот самый сюрприз! Ты рад?
– Так, стоп, – я взмахнул рукой, останавливая ее вальс. – Ты говорила мне, что принимаешь таблетки, контрацептивы.
– Ну, они же не дают стопроцентной гарантии, – блондиночка беззаботно пожала плечами. – Да и не всё ли равно…
– Нет, блядь, не все равно! – рявкнул я, вскакивая на ноги. – Вы, сука, сегодня все сговорились, что ли?! Одна лижется с моим братом, вторая сообщает, что беременна! Да идите вы все на хуй!
Я распахнул дверь, намереваясь смыться из этой жизни, но птичка схватила меня за руку неожиданно крепко и удержала на месте.
– Что это значит? – она недовольно надула губки. – Кто эта вторая? Кто лижется с братом?
– Да не всё ли равно! – передразнил я ее.
– Его-ор, – лицо птички всё как-то скривилось, и на глаза навернулись слёзы. – Зачем ты так? Я ношу нашего с тобой ребёнка. И для меня это такой же шок, как и для тебя. Я совсем не так… – она всхлипнула. – Не так всё хотела…
Блондиночка разрыдалась и припала к моему плечу. Подавив вздох раздражения, я приобнял ее. Черт его знает, что нужно было делать в такой ситуации. Никитосу, что ли, позвонить? Пусть бы утешил эту, а я бы пока утешился с той, с девушкой в сером. Я усмехнулся, а птичка в моих руках всё рыдала и рыдала.
– Ладно, слушай, не плачь, – попросил я ее, отстраняясь.
На футболке расходилось мокрое пятно от слез с размазанной косметикой. Вот дерьмо, мне нравилась эта футболка.
– Ты… это, ну, уверена?
– В чем? – всхлипывая, спросила блондиночка.
– Ну, что беременна, – такое даже произносить было страшно!
– Я… я сделала пару тестов, – ответила она, размазывая тушь по щекам.
– Я просто не знаю, этого достаточно? Или к врачу надо сходить?
– Надо сходить, – кивнула она.