Фрагмент анализа истерии (История болезни Доры)
Шрифт:
Конечно же, нам еще осталось истолковать большую часть сновидения. Я спрашивал дальше: А что же со шкатулкой с драгоценностями, которые мама хотела спасти?
«Мама очень сильно любит украшения и много их получила от папы».
А Вы?
«Раньше я тоже очень любила украшения. Но после болезни я больше не выношу ни одного из них. Тогда, четыре года назад (за год до нашего сновидения), была большая ссора между папой и мамой из-за какого-то украшения. Мама хотела носить в ушах каплевидные жемчужины, но папа это не любил и вместо этих жемчужин принес ей браслет. Она была в ярости и сказала ему, что если он уже растратил столь много денег, чтобы подарить то, что она не любит, то ему остается только подарить это другой».
И тогда Вы подумали, что охотно бы это приняли?
«Я не знаю [обычный тогда для нее способ выражения, чтобы признать нечто вытесненное.], и вообще не догадываюсь, каким образом мама появилась в сновидении. Она же не была тогда в Л». [Это замечание, свидетельствующее о полном непонимании обычно хорошо ей известных правил толкования сна, так же, как и,нерешительный способ и скудность ее ассоциаций в случае со шкатулкой с драгоценностями, доказывали мне, что речь здесь шла о материале,
Я объясню Вам это позднее. Вам не приходит в голову больше ничего другого о шкатулке с драгоценностями? До сих пор Вы говорили только об украшениях и совсем ничего о шкатулке.
«Да, некоторое время назад господин К. подарил мне драгоценную шкатулку для украшений».
Итак, этот ответный подарок здесь был как раз к месту. Возможно, Вы не знаете, что «шкатулка с драгоценностями» является излюбленным обозначением того, на что Вы недавно намекнули по поводу подвешенной сумочки [об этой сумочке смотри ниже], обозначением женских гениталий.
«Я знала, что Вы скажете это». [Очень распространенный способ устранения всплывающих из вытесненного знаний].
Это значит. Вы знали это. Теперь смысл сновидения становится еще яснее. Вы подумали про себя:этот мужчина подстерегает меня, он хочет проникнуть в мою комнату, моей «шкатулке с драгоценностями» угрожает опасность, и если тут случится беда, то виной этого будет папа. Поэтому в сновидении Вы создаете ситуацию, которая выражает нечто совсем противоположное, опасность, от которой вас спасает папа. В этой области сновидений вообще все превращается в свою противоположность. Вскоре Вы услышите, почему. Конечно, что-то таинственное связано с мамой. Как здесь появилась мама? Она, как Вы знаете, была ранее Вашей конкуренткой в борьбе за благосклонность папы. В том событии с браслетом Вы хотели бы с радостью принять то, что отвергла мать. А теперь позвольте себе заместить «принять» на «давать», «отвергать» на «отказывать». Тогда все это означает, что Вы были готовы дать папе то, в чем ему. отказала мама, и это имеет что-то общее с украшением. [И для упомянутых жемчужин мы сможем позднее привести требуемое контекстом толкование]. Теперь припомните шкатулку с украшениями, которую подарил Вам господин К. Здесь у Вас начало параллельного ассоциативного потока мыслей, в котором у Вас постоянно появляются вещи подобные тому, что в ситуации возле Вашей кровати вместо стоящего отца на самом деле появился господин К. Он подарил Вам шкатулку с драгоценностями. Таким образом, в ответ Вы тоже должны ему подарить Вашу шкатулку с украшениями, поэтому несколько ранее я говорил об «ответном подарке». В этом ассоциативном потоке мыслей Ваша мама замещается госпожой К., которая, наверняка, тогда тоже присутствовала. Итак, Вы полностью готовы подарить господину К. то, в чем ему отказывает его жена. Здесь у Вас такая мысль, которая с очень большими усилиями должна вытесняться, которая с необходимостью требует превращения всех элементов в их полную противоположность. Как я уже говорил об этом сне ранее, это сновидение вновь подтверждает, что Вы воскресили прежнюю любовь к папе, чтобы защититься от любви к господину К. Но что же доказывают все Ваши усилия? Не только то, что Вы боитесь господина К., но и то, что еще больше Вы боитесь саму себя, Вашего искушения отдаться ему. Тот есть, всем этим Вы лишь подтверждаете, насколько интенсивной была любовь к нему. [К этому я еще добавлю: из-за повторных появлений этого сновидения в те последние дни я должен прийти к выводу, что Вы рассматриваете ту же самую ситуацию как повторяющуюся, что Вы решили прекратить курс лечения, к которому, конечно. Вас принуждает только папа. Последствия показали, насколько верно я все это разгадал. Мое толкование соприкасается здесь как практически, так и теоретически с необычайно важной темой «переноса», для подробного рассмотрения которой в этом сочинении будет просто мало возможностей.]
Естественно, что в этой части толкования она не хотела участвовать.
Но я считал оправданным продолжение толкования сновидения, которое казалось незаменимым в той же самой степени как для анамнеза самого случая, так и для теории сновидений. Я обещал Доре сообщить все это на последующем сеансе.
Именно потому, что я не мог забыть впечатления, которое, как мне казалось, создавалось примечательными двусмысленными словами (что нужно выйти, что ночью может случиться беда), сюда же добавилось и то, что мне казалось неполным объяснение этого сновидения, поскольку не было выполнено определенное требование, которое хотя я и не желаю еще выставить публично, но реализации которого я с пристрастием добиваюсь. Образцовое сновидение стоит одновременно на двух ногах, из которых одна опирается на существенный актуальный повод, а другая – на чреватые тяжелыми последствиями события детских лет. Между ними, т. е. детскими переживаниями и современными, сновидение протягивает цепочку, оно пытается переформировать настоящее по прообразу более раннего переживания. Желание, которым вызывается сновидение, конечно же, приходит из детства. Оно постоянно пытается заново пробудить детство в реальности, исправить настоящее на основе детства. Части, которые бы можно было составить с намеком на одно из детских событий, как я полагал, должны быть ясно видны в содержании сновидения.
Я начал обсуждение этого с одного небольшого эксперимента, который как обычно удался. Случайно на столе стоял коробок для спичек. Я попросил Дору посмотреть вокруг, не сможет ли она увидеть на столе нечто особое, что обычно не стояло на нем. Она ничего не заметила. Тогда я спросил, не знает ли она, почему детям запрещают играть со спичками.
«Да, из-за опасности пожара. Дети моего дяди очень любят играть со спичками».
Не только из-за этого. Их предостерегают: «Не зажигать», – и связывают с этим определенную веру.
Она ничего не знала об этом.
Итак, боятся, что они написают в постель. В основе этого, наверное, лежит противоположность воды и огня. Это может быть вызвано, например, тем, что им будет сниться пожар и тогда они попытаются потушить его водой. Более точно об этом я не могу сказать. Но я вижу, что эта противоположность воды и огня оказала Вам большую услугу в сновидении. Мама хочет спасти шкатулку с драгоценностями, чтобы она не сгорела, а в мыслях сновидения все сводится к тому, чтобы эта «шкатулка с драгоценностями» не стала мокрой. Но огонь появляется не только как противоположность воды,
«О себе я ничего не знаю, – отвечала она, – но брат до шестого или седьмого года писался в постель. Иногда такое случалось с ним и днем».
Я как раз хотел обратить ее внимание на то, насколько легче в подобной ситуации вспоминаешь о брате, чем о себе, как вдруг она продолжила остановившееся воспоминание: «Да, у меня это тоже случалось, но только недолго, на седьмом или восьмом году. Должно быть, это зашло далеко, так как сейчас я вспоминаю, что спрашивали совета у доктора. Это было незадолго до нервной астмы».
Что сказал доктор?
«Он объяснил это нервной слабостью; все быстро исчезнет, сказал он, и прописал укрепляющее средство» [этот врач был единственным, которому она полностью доверяла, так как на этом событии она заметила, что он не собирается ворошить ее тайну. Перед любым другим врачом, которого она еще не могла до конца оценить, она ощущала страх, который, как сейчас стало видно, мотивировался тем, что тот мог бы разгадать ее тайну.]
Толкование сновидения казалось мне теперь полностью завершенным. [Ядро этого сновидения в переводе звучало бы примерно так: искушение сильно. Дорогой папа, защити меня вновь, как в детские времена, чтобы моя постель не стала мокрой!] Еще одно дополнение к сновидению она привела на следующий день. Она забыла рассказать, что каждый раз после пробуждения чувствовала запах дыма. Конечно же, дым хорошо подходил к пожару, дым указывал и на то, что это сновидение имеет особое отношение и к моей персоне, так как я часто, когда она утверждала, что тут или там за этим ничего не скрывается, говорил ей:»Нет дыма без огня». Но на это исключительно личное толкование она возразила тем, что господин К. и папа являются заядлыми курильщиками, как, впрочем, и я. Она сама курила на озере, а господин К., еще до того, как он начал свое несчастливое ухаживание, скрутил ей сигаретку. Она была так же твердо уверена в том, что помнит, что запах дыма был не только в последнем, но уже и в трех первых сновидениях в Л. Так как она отказалась дать другие сведения, то мне самому было предоставлено выбирать, каким образом я внесу это добавление в общую канву мыслей сновидения. В качестве точки опоры мне могло бы служить то, что ощущение курения появилось на сеансе как дополнение, то есть должно было особым усилием преодолеть вытеснение. Поэтому оно, вероятно, принадлежит к наиболее тускло представленным и наиболее вытесненным мыслям, то есть относящимся к искушению отдаться мужчине. Тогда оно вряд ли могло значить что-то иное, чем страсть к поцелую, который у курильщика явно имеет вкус дыма. Один поцелуй между ними был, однако, около двух лет назад. Он, конечно же, повторился бы еще, если бы девушка ответила на ухаживания. Таким образом, мысли об искушении возвращают к этой более ранней сцене и пробуждают воспоминания о поцелуе, против соблазна которым эта «сосательница» защищалась в свое время тошнотой. Когда я, наконец, собираю в единое целое все те признаки, которыми проявляется перенос на меня, так как я тоже курильщик, то прихожу к мнению, что, вероятно, в один из дней во время сеанса ей пришло в голову пожелать от меня поцелуй. Это было для нее поводом к повторению сна-предостережения и принятию решения о прекращении курса лечения. Хотя все это очень хорошо согласуется, но в силу качеств «переноса» лишается доказательств.
Я мог бы теперь колебаться в том, должен ли я вначале приняться за выяснение ценности этого сновидения для истории болезни в данном клиническом случае, или же я скорее должен довести до конца полученные в нем возражения против теории сновидений. Я выбираю первое.
Полностью оправдываются усилия, затрачиваемые нами на подробное исследование значения недержания мочи в предыстории невротиков. Из-за любви к наглядности я ограничусь лишь тем, что подчеркну, что случай недержания мочи Дорой был необычен. Это нарушение не просто продолжалось долее допустимого для нормальных детей времени, но на основании ее определенных данных вначале исчезло и затем относительно поздно, после шестого года жизни, наступило вновь. Такое недержание мочи, по моему мнению, вряд ли имеет более вероятную причину, чем мастурбация, которая в этиологии недержания мочи вообще еще играет слишком недооцененную роль. Самим же детям, по моему опыту, очень хорошо известна эта связь, и все психические последствия выводятся из этого таким способом, словно они никогда эту связь и не забывали. В то время, когда было рассказано сновидение, одно из направлений расследований, признавало за детской мастурбацией такое большое значение. Некоторое время до этого пациентка затронула следующую проблему: почему же именно она стала больной, и прежде чем я дал ответ, свалила всю вину на отца. Это были не бессознательные мысли, а осознанное знание, которое и могло легко обосновать это мнение. К моему удивлению девушка знала о том, каковой природы была болезнь отца. После возвращения отца из моего врачебного кабинета она подслушала какой-то разговор, где была названа сама болезнь. А еще гораздо раньше, во время отделения сетчатки, вызванный для консультации окулист указал на сифилитическую этиологию, так что любопытная и озабоченная девочка слышала, как одна из старых теток сказала тогда маме: «Конечно же, он был болен еще до брака», – и добавила еще что-то для нее совсем непонятное, что позднее она связала с какими-то непристойными вещами.