Фрактальный принц
Шрифт:
Глава двадцать шестая
МИЕЛИ И ПОТЕРЯННЫЙ АЛЬ-ДЖАННА
Часть Миели наблюдает, как Абу Нувас, стоя на носу «Накира», произносит непонятные слова. Пустыня дикого кода внизу в ответ раздвигается в улыбке. Миели это напоминает о плато Лакшми на Венере и об огромных массах, перемещающихся под корой Земли.
— Дорогие господа, — произносит Нувас. — Я представляю вам Потерянный аль-Джанна Пушки.
Но другая часть Миели находится в храме Пеллегрини.
— Миели, — с улыбкой приветствует ее богиня. В ее
— Я еще не отказалась от него, — говорит Миели. — Просто для завершения работы мне требуется кое-что еще.
— И что же это?
— Армия, — отвечает Миели.
В это время в другом месте из пыли и песка поднимается город. Под флотилией наемников бушует буря. Пустыня дикого кода признает произнесенное Абу Нувасом Тайное Имя. Из белой спирали хаоса поднимаются голубоватые башни, столбы и стены. Налетает вихрь, несущий горячее дыхание наномашин пустыни. Рух-корабли с трудом удерживаются на месте. Мухтасибы напрягают волю, чтобы не потерять контроль над химерами. Внизу, словно буквы, начертанные огромным пером, появляются улицы и здания.
А далеко отсюда, в храме, богиня заливается смехом.
— О чем ты говоришь, малышка? Как я могу удовлетворить твою просьбу?
— Мне известно, что вы внедрились в системы Ковша. В это сооружение над Землей. Воспользуйтесь им.
— И обнаружить свое присутствие перед сянь-ку?
— Сянь-ку и василевы все равно начнут преследовать вас. Если они доберутся до гогола Чена, то шантажом заставят вашего повелителя не вмешиваться.
— Интересная теория, — замечает Пеллегрини. — Но есть одна деталь: никто не может шантажировать Матчека Чена. — Внезапно она подносит пальцы к губам. — Хотя… ты подала мне идею.
Она поворачивается к сингулярности в центре своего храма.
— Возможно, мне пораоткрыто выступить против тех, кто собирается уничтожить меня.
Миели склоняет голову.
— Ты ведь понимаешь, что наши технологии недолго продержатся в атмосфере Земли? Ты готова обречь свои подобия на мучительную смерть?
— Я не страшусь смерти, — отвечает Миели. — Следовательно, и они тоже.
— Очень хорошо, — отзывается Пеллегрини. — Я рада. В конце концов, ты, наверное, взрослеешь.
Она гладит Миели по щеке. Кольцо богини холодит шрам.
— Я только теперь вызываю твоих гоголов, — говорит Пеллегрини. — Что бы ни говорил тебе Жан, я не склонна к жестокости. А ты напоминаешь мне кое-кого, с кем я была знакома давным-давно.
После чего она исчезает, а Миели снова стоит на мостике «Накира» и смотрит вниз на Потерянный аль-Джанна Пушки.
Миели выходит вперед и приставляет лезвие ку-клинка к горлу Абу Нуваса.
— Я заявляю права на аль-Джанна от имени Жозефины Пеллегрини из Соборности, — произносит она.
Абу Нувас изумленно смотрит на нее человеческим глазом.
— Кто ты такая, черт побери? — спрашивает
— Я Миели. Дочь Карху из кото Хильяйнен, возлюбленная Сюдян из кото Кирккаат Кутойат. — Свободной рукой она показывает на небо. В темной вечерней синеве между дугами Ковша появляется облако, золотистое в лучах заходящего солнца. — И они тоже.
В составе Ковша имеются машины, созданные сянь-ку за несколько десятилетий. Это фабрики гоголов, матрицы из интеллектуальной материи и фабрикаторы, работающие на основе нанотехнологий. Пеллегрини поручает им изготовить ангелов.
Метамозг Миели активируется и становится не просто сегментом над лобной долей мозга, а метасущностью. Она чувствует эхо своих аналогов, движимых единой целью, обменивающихся короткими сигналами для полной синхронизации и приближающихся к Земле с каждым взмахом крыльев.
Тысячи воинов входят в атмосферу, и их доспехи из интеллектуальной материи раскаляются. Они уже ощутили дыхание дикого кода, несущее смерть, но каждый из них понимает, что призван сюда именно для этого.
Спуск воинства сопровождается песнями Оорта.
Наблюдательный пункт Миели на мостике «Накира» рассыпается на отдельные фрагменты калейдоскопа. Песни Оорта — оглушительный хор тысячи голосов достигают ее за долю секунды до множества ее сущностей.
Вихрь фрактальных ангелов разящим клинком проносится сквозь флотилию наемников. Синхронные залпы оружия рассеивают стаи рухов. «Мункар» заваливается на один борт. Большинство наемников настолько поражены, что не в состоянии вести ответный огонь, но Миели не рвется в бой, если его можно избежать, она намерена сократить потери до минимума.
Корабль яростно раскачивается.
— Это царство Ауна! — кричит Абу Нувас. — Твои машины поглотит дикий код. Без Тайного Имени им ни за что не попасть внутрь.
— Я назвала тебе свое имя, — отвечает Миели. — Этого для них будет достаточно.
Она отталкивает мухтасиба и устремляется вниз, присоединяя свой голос к боевому гимну. Навстречу ангелам из пустыни поднимается дикий код.
Они с боем проходят по пустынному городу. Диких джиннов поражают залпами программных кодов, а зверей-химер истребляют огнем и плазмой. Против них восстает сам аль-Джанна. Башня превращается в ужасного змея. Миели сбивает его, послав в пасть заряд из ядерного реактора. Флотилия наемников скрывается за тучами пыли, поднятой взмахами множества крыльев.
Гибель каждого из аналогов отзывается в мозгу Миели ударом молота. Опаляющее пламя дикого кода. Разрывающие плоть когти химерных тварей. Ослепительная белизна ядерного взрыва. Резкая боль самоуничтожения, чтобы дикий код не заставил сражаться против своих сестер. Миели ощущает каждый последний вздох, каждый всплеск тьмы, и это вызывает в ней странную радость очищения, заставляет почувствовать себя звенящим бронзовым колоколом.
Ради этого я создана. Это истинная я.