Франциск Ассизский. Его жизнь и общественная деятельность

Пименова Эмилия Кирилловна

Покончив с часовней св. Дамиана, Франциск решил заняться исправлением других, приходящих в разрушение святилищ. В числе этих реставрированных им церквей находилась также церковь св. Петра и Марии Порциункулы, которая стала впоследствии настоящей колыбелью францисканского движения. Но когда Франциск приступал к ее исправлению, то у него и в помышлениях не было сделаться основателем какого-нибудь религиозного ордена; это случилось само собой. Для него жить – значило действовать; поэтому он не мог остановиться на полпути; он жаждал сделать как можно больше и уже на этом основании не мог удовлетвориться жизнью отшельника-монаха, эгоистически заботящегося только о спасении своей души.

Так

Франциск провел два года, занимаясь исправлением церквей и живя в шалаше. Он не пробовал проповедовать и вообще пока не совсем еще выяснил себе свое призвание. Но однажды, слушая чтение Евангелия в отстроенной им церкви, Франциск вдруг как-то особенно проникся словами Спасителя: “Не берите с собою ни золота, ни серебра, ни меди в поясы своя, ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха”, – и сердце его преисполнилось радостью. Вот оно, его настоящее призвание, вот то, чего он жаждет всеми силами своей души! Идея подражания Христу, до сих пор имевшая отвлеченный характер, облеклась в осязательную форму, и Франциск понял, в чем должно состоять это подражание. Он будет следовать Христу и разносить Его слово в мире; монах превратится в странствующего проповедника и распространит евангельское учение по всей земле. В этом будет отныне состоять его назначение и цель.

Таким образом Франциск указал на новую задачу монахам и изменил характер средневекового монашества. Он не удалился от людей, а еще более приблизился к ним и, увлекши многих своим примером, сделался основателем новой и своеобразной религиозной общины.

Глава III

Франциск делается проповедником учения Христа. – Первые годы апостольского служения. – Его проповедь. – Он приобретает учеников. – Неудовольствие духовенства и граждан. – Образование религиозной общины

Франциск нашел свое призвание – и с этой минуты жизненный путь стал для него ясен. Добровольная нищета, смирение и любовь ко всему миру – вот что сделалось его девизом. Он отправился в Ассизи и начал свою проповедь, встречая всех словами: “да дарует Господь вам мир!” Убежденный, проникновенный тон, которым Франциск говорил народу простые евангельские истины, действовал на слушателей. Когда он появлялся на улицах Ассизи, его немедленно окружали, и чем дальше, тем реже раздавались насмешки, и тем более он овладевал душой своих слушателей, сообщая им тот энтузиазм, который его охватывал. Он проповедовал людям те самые высокие и простые истины, которым некогда внимало человечество под звездным небом Палестины; он восстановил первоначальное евангельское учение любви и сострадания во всей его первобытной чистоте, и Христос в его проповеди являлся людям не строгим, неумолимым судьей, каким Он представлялся грешникам, как в учении церкви, так и во всевозможных еретических учениях, – а утешителем, к которому должны прибегать все “страждущие и обремененные”. В его проповеди путь спасения лишился своей трудности и тернистости, сделался проще и доступнее, причем обрядность потеряла первостепенное значение.

Успех проповеди Франциска именно и зависел от того, что он заговорил с людьми простым, понятным для них языком. Он не подавлял их сознанием греховности, не пугал угрозой наказания, а скорбел об их страданиях и заблуждениях, и его кроткая речь проникала в душу каждого, облегчая страдания измученной совести средневекового человека, вечно подавленного страхом наказания за свои прегрешения вместе с тяжелыми условиями жизни и видящего над собой только неумолимого судью и карателя. Франциск старался примирить людей с жизнью, исцелить их душевные

раны и заставить их снова поверить в милосердие Божие.

Прошло уже более двух лет с тех пор, как Франциск оставил родительский дом, и мало-помалу отношение жителей Ассизи к нему изменилось. Удивление и восхищение заменили прежние насмешки и презрение. Твердость и глубина веры Франциска внушали невольное уважение людям. Многие, начинавшие его слушать с улыбкой, мало-помалу чувствовали, как душу их охватывает какое-то особенное сладостное чувство и слезы умиления выступают на глазах.

Вскоре нашлись и подражатели. Первым последователем Франциска был один из жителей Ассизи, всем сердцем привязавшийся к нему и всюду за ним следовавший. Когда он явился к Франциску, у того впервые возникла мысль, что он мог бы найти себе товарищей, которые помогли бы ему выполнить его апостольскую миссию и разнесли бы евангельское слово по окрестностям Ассизи.

Спустя некоторое время после этого, Франциск приобрел еще нового товарища. Это был зажиточный гражданин Ассизи, Бернард Квинтавалле, у которого Франциск часто останавливался. Однажды Бернард явился к Франциску и попросил его прийти к нему провести ночь. Франциск, предчувствуя, что Бернард хочет сообщить ему нечто очень важное, отправился к нему. Ожидания его оправдались, и радость его была очень велика, когда Бернард сообщил ему о своем намерении раздать все имущество бедным и присоединиться к нему. Франциск спросил его, достаточно ли он твердо решился на это, и когда Бернард сказал ему, что проникся страстным желанием идти по стопам Спасителя – Франциск согласился взять его с собою.

На другой же день Бернард приступил к раздаче имущества. Франциск помогал ему. Около дома Бернарда собралась целая толпа народа; всех интересовало это непривычное зрелище. Насколько изменились уже воззрения толпы в этом направлении благодаря влиянию Франциска, сказалось именно в ее отношениях к поступку Бернарда. Поступок его не возбуждал уже более насмешек и презрения, а скорее какое-то смешанное чувство благоговейного восторга и удивления. В то время как Франциск раздавал пригоршнями деньги Бернарда, к нему подошел, расталкивая толпу, священник Сильвестр, продавший некогда Франциску камень для исправления часовни св. Дамиана. Узнав, что Франциск раздает деньги, Сильвестр захотел также воспользоваться и сказал Франциску:

– Брат, ты мне ведь очень мало заплатил за камень, который у меня купил.

Франциск не мог, конечно, не возмутиться до глубины души таким проявлением жадности у священника. Захватив большую горсть монет, он протянул ее священнику и сказал:

– Вот тебе, бери. Доволен ли ты теперь?

– Совершенно! – отвечал священник, несколько сконфуженный громким ропотом негодующей толпы, сознавшей в эту минуту великую разницу, существовавшую между добровольным служителем Христа Франциском и официальным служителем церкви: симпатии толпы оказались, конечно, не на стороне тонзурно-официального пастыря.

Покончив с раздачей, Бернард вместе с Франциском вышли из города. К ним присоединился еще третий обращенный, Петр. Бернард и Петр смастерили себе одежду наподобие одежды Франциска и сняли обувь. Для ночлега они устроили шалаш из ветвей. Не прошло и недели, как их маленькая община увеличилась еще одним членом, известным под именем брата Эгидия.

Первые францисканцы вели жизнь нищих, с которыми они охотно смешивались. Когда число учеников Франциска достигло семи, он обратился к ним со словами: “Идите и проповедуйте слово Божие. Ухаживайте за ранеными, утешайте пораженных горем и возвращайте на путь истины заблуждающихся. Заботу свою возложите на Господа, он будет питать вас”.