Францисканская харизма
Шрифт:
Основополагающие Нарбонские конституции, разные редакции которой принимались между 1260 и 1331 годом, была дополнена в 1336 году новыми нормами дисциплины и организации, сходными по характеру с древней монашеской традицией и заимствованными по настоянию Папы из Бенедектинской конституции. Эти нормы, в свою очередь, были усовершенствованы в последующих конституциях, главным образом, в Фаринской (1354), Сикстинской (1469) и Александровской (1501). Впоследствии, вместе с поправками, обусловленными потребностью в реформах и запросами времени, были приняты Пианская конституция (1565) и, самая полная, Урбанская (1628). Они обеспечили осуществление предписанных Тридентским Собором (1563) реформ монашеской жизни, которые дозволяли всем монашеским орденам, в том числе Ордену Братьев Меньших Конвентуальных, владеть общинным имуществом. Исключение было сделано лишь для Ордена Братьев Меньших Обсервантов и Ордена Братьев Меньших Капуцинов.
7. Интеллектуальная деятельность оживилась благодаря перестройке генеральных и провинциальных школ, которые, в соответствии с новыми положениями, получили статус гимназий I, II и III класса (гуманитарные науки, логика, философия и богословие). Существовавшие университеты были утверждены в качестве коллегий (сегодня — богословские факультеты). В период между 1587 и 1701 гг. их было около десяти, начиная от Римской коллегии св. Бонавентуры. Каждая коллегия утверждалась папской буллой, с указанием числа набираемых по конкурсу студентов-бакалавров, оканчивающих курс после трех лет обучения. За коллегиями признавались те же права и прерогативы, что и за светскими университетами. В гимназиях, а особенно в академических коллегиях, вновь началось изучение великих учителей времен схоластики, появились новые преподаватели-интеллектуалы, проповедники, аскетические писатели, а среди них слуги Божии и святые, проявившие себя во всех сферах апостольской деятельности.
8. Миссионерство. В XVI в. орден попытался утвердиться на обширном поле миссионерской деятельности в Америке и других новых землях, находившихся под властью Испании или Португалии, но был оттуда насильственно вытеснен. Частично это компенсировалось возможностью непрерывной миссионерской работы в Константинополе и в православной Греции, начиная с XIII в. орден получил также право иметь значительные миссии в Румынии, России и сопредельных ей регионах.
9. Братская жизнь, деятельность, возрождение. В повседневной братской жизни члены ордена проводили время в молитвенном общении, делились плодами апостольской и интеллектуальной деятельности, разделяли кров и стол. Их общие права и обязанности не исключали привилегий и преимуществ, связанных с особыми поручениями, учеными степенями, личными или профессиональными заслугами. Вне ордена братская жизнь выражалась в различных формах священнослужения, включая пастырскую деятельность в церквях ордена, торжественное совершение литургии, часто сопровождавшееся пением и инструментальной музыкой. Братья повсеместно проповедовали, особенно во время Адвента и Великого поста, читали лекции по философии и богословию не только в орденских коллегиях, но и на философских и богословских факультетах университетов разных стран мира. Францисканцы нового времени, вслед за Франциском, особенно живо осознавали значение музыки как для развития религиозного и эстетического чувства, так и для культуры вообще. С начала XIV до XX вв. орден дал миру 400 композиторов, авторов музыкальных трактатов, музыковедов и регентов, работавших в церквях и соборах.
Братские отношения внутри ордена складываются в рамках упорядоченной общинной жизни, в согласии с регулирующими ее нормами во всем, что касается проживания, деятельности, общинного имущества, братских послушаний и, что особенно важно, взаимоотношений с настоятелями. Проявлением братства и его мощным орудием являлось проверенное веками законодательное оформление управления орденом. Активно вовлеченные в принятие решений юридического и бытового характера на монастырских, провинциальных и генеральных капитулах, конвентуальные францисканцы сумели остаться верными живому духу равенства первоначального францисканского Братства. К сожалению, были допущены некоторые очевидные отступления, такие, например, как ущемление в правах братьев, не имеющих священнического сана и не стремящихся к нему, или дарование привилегий, льгот и особых прав определенным лицам или категориям. Тем не менее, орден остался верен своим истокам, и царящий в нем дух братства оказал свое воздействие на окружающий мир.
На протяжении всей своей истории орден сохранял название «меньших братьев», хотя часто их называли и называют просто «конвентуалы», опуская слово «меньшие». Безусловно, конкретное проявление меньшести определялось в целом сферой деятельности братьев и их положением в обществе. Орден отошел от материального выражения социальной меньшести и бедности первых францисканцев с одобрения церковных властей. Однако было бы неверно утверждать, что меньшесть и бедность в ордене только провозглашались и являлись предметом размышлений,
Заключение. Для ордена характерно определенное толкование харизмы Основателя, заключающееся в ее современном переосмыслении, которое позволяет жить ею, хранить ее и развивать.
Конвентуальность ищет исторической опоры в деяниях, словах и личности Франциска, в первоначальной жизни ордена, остерегаясь при этом идеологического фундаментализма, свойственного тем, для кого Франциск — застывший образец для воспроизведения.
Благодаря тому, что конвентуальный образ жизни получил благословение Святого Престола, уже в течение первых десятилетий братьям удалось справиться со многими опасными тенденциями, которые взяли верх среди т.н. «ревнителей» (zelanti), а позднее — среди радикальных спиритуалов. Самым опасным было обрядовое восприятие харизмы Основателя и стремление, в наивной верности его заветам, сохранить даже те ее черты, которые естественным образом отходят с течением времени. Орден избежал копирования уклада жизни уже существовавших монашеских институтов и сохранил свою францисканскую идентичность, несмотря на то, что братья иной раз удалялись от людей в пустыни или же имели тесный контакт с власть имущими, выступая посредниками между ними и народом. Сохраняя свою харизму, братья не «перегибали палку» и не занимали радикальных позиций, как это случалось с другими ветвями ордена, среди которых возникали течения, отлученные от Церкви за еретическое учение.
Конвентуальность не полагается на современный опыт как единственную норму, но сверяет его постоянно с духом Основателя. Она стремится к духовному толкованию харизмы, позволяющему обновить ее в соответствии с эпохой, как это сделал св. Бонавентура, давший пример истолкования францисканской харизмы в Послании к Министру, Большом Житии (Legenda major) и в других сочинениях. Такое толкование с большим вниманием прислушивается не только к первоначальному опыту, но и к историческому и современному. В соответствии с ним верность ордена евангельскому духу воспринимается как непрерывное развитие, подобное возрастанию Церкви, родившейся на берегах Галилейского моря и ставшей Церковью Отцов и Учителей.
VI. Францисканская харизма сегодня
Исторический взгляд на харизму Ордена францисканцев, принявшего конвентуальное устройство жизни, позволяет понять, каким образом орден, движимый Святым Духом, следовал своей первоначальной харизме и каким содержанием ее наполнял. Он живо реагировал на новые культурные условия, учитывал нужды и чаяния народа, претворяя в жизнь дух этой харизмы.
Сегодня орден, где бы он ни обосновался, должен вновь и вновь открывать, что первостепенная цель его жизни — следование Иисусу Христу и Его Евангелию.
Францисканец сегодня должен свидетельствовать всей своей жизнью, являя опыт встречи с Богом. Непрерывный поиск Бога, высшего и единственного Блага, является главной целью посвящения себя Богу и смыслом монашеской жизни.
Францисканец должен явить образ человека, который «каков перед Богом, таков он и есть, и не больше». [24] В своей жизни и в своих словах монах-францисканец должен наглядно воплотить человека, который знает, что только благодатью Божьей он призван жить в Его присутствии и все получать от Его Духа; человека, который никогда не унывает, потому что уповает на Бога смиренной любви; человека, который не превозносится в гордыне, отрицая Божьи дары, но живет благодатью и все «возвращает» своему Творцу, не зарывая в землю полученные однажды таланты, но приумножая их в уповании на Царство Небесное.
24
Увещевания, гл. XIX; ССФ, стр. 67.
Францисканец должен явить образ человека, реализующего в своей жизни ценности евангельских блаженств, в особенности таких, как бедность и радость. Следуя им, он отказывается от силы и прав, ради служения истине Царства Божия. Подобным образом монах должен воплощать и францисканские добродетели меньшести, смирения и простоты.
Как человек блаженств и носитель человеческих и христианских добродетелей, проявляемых в духе ассизского Святого, францисканец должен предстать перед братьями как пророк и знамение нового грядущего мира, который Бог уже предвосхитил в этом мире через Иисуса Христа.