Франция. Большой исторический путеводитель
Шрифт:
И вот от таких важнейших забот Цезаря отвлекают дела поближе и пострашнее. Все-таки полыхнуло.
Первые искры полетели в 54 году до нашей эры. Тот год был неурожайный, и проконсул разместил свои легионы по всей Галлии - так им легче было прокормиться. Пятнадцать когорт (полтора легиона) были размещены в области абуронов (между Маасом и Рейном). Но только они обосновались в своем лагере - галлы совершили нападение. Римляне без труда отбили его. После этого к римским командирам Сабину и Коте пожаловал вождь
И добился своего. На рассвете следующего дня войско выступило из лагеря растянутой колонной, отягченное огромным обозом - и стало легкой добычей галлов. Командиры погибли, немногие оставшиеся в живых попытались укрепиться в покинутом лагере. До ночи как-то продержались, но потом все до единого покончили с собой. Вот тогда-то Цезарь и поклялся не брить бороду.
Амбиорикс времени не терял - поднял другие племена. Был осажден в своем лагере легион, которым командовал Квинт Цицерон, брат знаменитого оратора. Но этот ни на какие уловки не поддался и сумел дать знать Цезарю о своем бедственном положении. Тот не заставил себя ждать, и с 7-тысячным отрядом умелыми действиями разгромил 60 тысяч галлов.
Цезарь напряг все свои дипломатические способности, все свое умение убеждать - лишь бы не допустить цепной реакции. Кому давал обещания, кого запугивал. И отдадим ему должное: он признавал, что случившегося стоило ожидать, что всему виной - тяжесть римского владычества. А ведь сурового ярма на галлов еще и не накладывали, это оно им с непривычки таким показалось.
Следующий, 53 год до нашей эры Цезарь решил начать с карательных экспедиций. Но в начале весны, по обыкновению, созвал в своей ставке общегалльский съезд. Увидев, что некоторые вожди племен не явились и, поняв, что это открытое неповиновение, перенес мероприятие в центр (географический) Галлии - в город паризиев Лютецию (Париж). Это племя в восстании не участвовало.
На съезде опять были уговоры и угрозы, после съезда опять были походы и битвы. Галлам приходили на помощь германцы, и римляне вновь наведывались за Рейн по прекрасным, в несколько дней сооруженным мостам.
Примечательно: вторгнувшись в страну зачинщиков мятежа абуронов, Цезарь обратился ко всем соседним галльским общинам с призывом: приходите и грабьте. И пришли, охотно пришли. Опустошение было страшное. Абуроны вообще исчезли из истории.
На очередном съезде, который состоялся осенью в Дукорторе (Реймсе), было проведено следствие для выявления главных виновников возмущения, и один из них, Аккон, был подвергнут мучительной казни.
Вроде бы стало тише. Обеспечив запасы продовольствия для армии, Цезарь отправился на зиму в Верхнюю Италию (Цизальпийскую Галлию). Там он узнал, что сенат избрал Помпея консулом, наделив его чрезвычайными полномочиями: дал возможность провести набор военнообязанных по всей Италии. Цезарь немедленно набирает новые легионы в Провинции, но они ему потребовались не там, где он, возможно, предполагал. О творящемся в Риме прослышали и галлы, они решили, что Цезарю теперь не до них, он больше не
Началось в области карнаутов - духовном центре галлов, где каждый год собирались со всей Галлии друиды. В городе Ценабе (Орлеане) безжалостно перебили всех римских граждан.
К восстанию присоединилось племя арвернов. Это оказало на галлов особенно большое воздействие. Арверны были сильнее всех и богаче всех в южной Галлии, и до сих пор соблюдали верность Риму - так что их пример был заразителен. А главное - среди арвернов выдвинулся молодой вождь Верцингеториг.
Конечно, галльские имена очень трудны, но это стоит запомнить. Потому что его обладатель сумел поднять Галлию на общенациональное восстание, а не на мятеж разрозненных племен, пусть и одновременный (немецкий историк Моммзен высказал мысль, что как греки осознали свою национальную общность только во время нашествия персов, так и галлы впервые прониклись ею, восстав сообща под предводительством Верцингеторига). Это был и военный талант, соизмеримый с Цезарем. Вскоре его провозгласили царем.
Времени он не терял. Собрал силы двенадцати соседних общин и послал их на Провинцию, а сам отправился поднимать другие племена.
Но тут нежданно-негаданно появляется Цезарь с армией, усиленной новыми легионами. Действует он не менее энергично, чем его соперник: сквозь казавшиеся непроходимыми горные снежные заносы пробивается на территорию его родного племени.
Там он долго не задерживается - слишком рискованно. Движется на другие восставшие племена, и повсюду ему сопутствует успех. Ценаб (Орлеан), где были истреблены римские граждане, наказан жестоко: отдан солдатам на разграбление и подожжен.
И тогда Верцингеториг избирает новую стратегию войны. Надо избегать фронтальных сражений со стальными римскими когортами. На стороне галлов превосходство в коннице - поэтому успех надо искать в быстрых нападениях на небольшие отряды, занятые добычей продовольствия и транспортировкой его. Лишить римлян снабжения, не давать им покоя частыми набегами, обескровливать в мелких стычках.
И надо приучать себя к мысли, что ради общего блага приходится жертвовать родным и близким. Если требуется, сжигать свои села и даже города - чтобы они не стали приютом и опорными пунктами для римлян.
Все это похоже на ту партизанскую войну, которую за Ла-Маншем вели против Цезаря бритты. Но Верцингеториг сумел перенять у римлян еще и тактику использования быстро возводимых и хорошо укрепленных лагерей.
Галльские вожди одобрили его план. В один день запылало двадцать селений и городов племени битуригов. Но свою красу и гордость, город Аварику (Бурж) битуриги смогли отмолить: это был один из прекраснейших и богатейших городов во всей Галлии. Пообещали, что никогда не сдадут его врагу.
Вскоре предоставилась возможность проверить силу этой клятвы - Цезарь осадил город. Осада действительно давалась римлянам очень тяжело. Солдаты надрывались, ведя осадные работы в болотистой местности. Верцингеториг все время был рядом, его летучие отряды тревожили постоянно.
Но в ход пошли все достижения римской инженерной мысли: валы, крытые галереи, подвижные башни, метательные машины. Осажденные попытались избавиться от этой угрозы внезапной ночной вылазкой, но были отбиты, хотя сражение продолжалось до самого утра. Положение становилось безнадежным.