Франция. Большой исторический путеводитель

Дельнов Алексей Александрович

Риббентропа с почетом встретили в Москве 23 августа 1939 г. Итогом его визита стало подписание пакта о ненападении и знаменитых секретных протоколов к нему. Бог им судья, кремлевским правителям: мы можем лишь догадываться, как виделось им то, что творилось в окружающем их мире. Но то, что происходящее дышало смертельной угрозой, очевидно и нам - тем более было очевидно им.

Участь Польши была предрешена, так же как и участь прибалтийских стран. Узнав об этом договоре, Франция объявила мобилизацию - теперь война с Германией была практически неизбежна.

Французская компартия оказалась под ударом и правительства, и общественного мнения. Прозвучали обвинения в государственной измене. Были запрещены коммунистические

газеты, всякие отношения с ФКП прекратили социалистическая партия и ВКТ - хотя коммунисты не давали пока повода усомниться в их патриотизме.

ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА

В конце августа группа немецких диверсантов, переодетых в польскую форму, имитировала захват радиостанции в германском городке Гляйвице, откуда прозвучало в эфире провокационное заявление. Так Гитлер обеспечил себе повод для вторжения.

Нападение на Польшу было совершено 1 сентября 1939 г. Англия и Франция заявили, что остаются верны своему обязательству защитить польское государство. Вторая мировая война началась.

Но поначалу это была какая-то странная война - ее так и назвали. Пока вермахт крушил неспособные противостоять ему польские части, на западном фронте царило почти полное затишье. А ведь там 110 английским и французским дивизиям противостояли только 23 германские.

В середине сентября в соответствии с одной из секретных статей советско-германского пакта Красная Армия вступила на принадлежавшие тогда Польше земли Западной Украины и Западной Белоруссии - как потом говорилось в советских учебниках, «чтобы защитить братские народы от фашистской оккупации».

С Польшей было покончено меньше чем за месяц - в конце сентября после мужественной, но безнадежной обороны пала Варшава. Германия и СССР заключили новый договор - «О дружбе и границе». Рубеж между ними прошел по «линии Керзона», предложенной еще в 1920 г. британским министром иностранных дел лордом Керзоном в качестве линии разграничения Польши и Советской России. В качестве зоны ближайших советских интересов были признаны Финляндия, страны Прибалтики и Бессарабия. Дружба же выразилась в договоренности о необыкновенно широких экономических связях двух держав.

Литва, Латвия и Эстония вынуждены были подчиниться советским требованиям и вскоре стали союзными республиками СССР. Не встретив сопротивления румынской армии, советские войска заняли Бессарабию. Лишь Финляндия проявила твердость и ради сохранения своей независимости вступила в войну с Советским Союзом, получившую название Зимней (ноябрь 1939- март 1940 гг.). Лига Наций немедленно исключила СССР из своих рядов как агрессора. Англия и Франция собрались было перебросить в помощь финнам свои контингенты, но к весне 1940 г. Красная Армия ценой большой крови пробила наконец «линию Маннергейма», и 12 марта 1940 г. между Финляндией и СССР был заключен мирный договор. К Стране Советов отошли Карельский перешеек с Выборгом и земли к западу от Ладоги.

***

Спустя несколько дней после нападения Германии на Польшу руководство французской компартии получило новые инструкции от Коминтерна: относиться к начавшейся войне как к войне империалистической с обеих сторон. К этому времени депутаты-коммунисты успели проголосовать вместе с другими партиями за военные кредиты, в обращении ФКП к нации говорилось о необходимости «все пустить в ход, чтобы обеспечить поражение гитлеровского агрессора». Теперь же Сталин и Димитров требовали от партии проведения прямо противоположной линии: и она, и компартии других западных стран должны были «решительно выступать против своих правительств, против войны; потому что сейчас

в повестке дня не война с фашизмом, а война с капитализмом». ФКП оказалась в положении не только двусмысленном, но и опасном: обвинения в государствен-г ной измене выглядели вполне обоснованно, тем более что руководство партии действительно сделало несколько заявлений в соответствии с коминтерновской инструкцией.

29 сентября вышел указ правительства о запрете ФКП и других организаций, «фактически контролируемых III Интернационалом». Начались аресты. Депутаты-коммунисты были выведены из парламента и отданы под суд, который приговорил их к тюремному заключению. Морис Торез, мобилизованный в армию, и несколько его товарищей сумели пробраться в Бельгию, а оттуда в СССР.

Партия ушла в подполье. К концу года было арестовано уже около 15 тысяч коммунистов, а в апреле 1940 г. вышел декрет, по которому «коммунистическая деятельность» считалась предательской и могла повлечь наказание вплоть до смертной казни.

***

Франции пришлось горько пожалеть, что «коротка кольчужка», то есть «линия Мажино». 10 мая 1940 г. «странная война» закончилась, вермахт нанес мощный удар в обход линии, - через Бельгию, Люксембург и Голландию. Вопрос о нейтралитете малых стран волновал германское руководство еще меньше, чем в августе 1914 г. Их армии были разбиты в считанные дни и капитулировали, понеся немалые потери.

Вскрылась еще одна судьбоносная ошибка французского генштаба: он полагал, что эта война, как и предыдущая, будет по преимуществу позиционной. Первый, «странный» ее этап вроде бы подтверждал правоту генералов, а опыт польской кампании вермахта они всерьез не восприняли. Но теперь им пришлось узнать, что такое «блицкриг»: немцы ввели в бой массированные танковые соединения, которые быстро прорывали фронт и устремлялись в глубокий тыл, стараясь по возможности взять противника в клещи. Впрочем, на вооружении у французской армии было не меньше танков, чем у немецкой - но они использовались разрозненно, как средство поддержки пехоты, да и по качеству уступали вражеским.

Еще одна стратегическая ошибка англо-французского командования, уже по ходу боевых действий. Оно сочло удар через Бельгию за основной и спешно направило туда лучшие резервные части. Немцы же осуществили главный прорыв в районе злополучного Седана, как раз там, где заканчивалась «линия Мажино».

Войска союзников на западном участке оказались отрезанными стремительным фланговым маневром подвижных немецких соединений, вышедших к Атлантическому побережью. Лишь благодаря упорному сопротивлению французских частей в районе Дюнкерка противника удалось приостановить. Английские военные власти использовали для спасения своей армии не только боевые корабли - были реквизированы все гражданские суда, вплоть до прогулочных яхт. Моряки действовали самоотверженно, совершая по несколько рейсов в день под непрерывными налетами люфтваффе. Английская авиация, как могла, прикрывала флот и наземные силы. И случилось «чудо Дюнкерка»: бросив все тяжелое вооружение, весь транспорт, понеся тяжелые потери на море, удалось тем не менее переправить через Ла-Манш почти все английские войска и немало французских (всего около 400 тысяч человек).

Оставшись в одиночестве, французская армия отступала повсюду. Дороги были забиты беженцами (ими стало до 10 миллионов человек), что сильно затрудняло отход. Наступающие немцы вели себя неуравновешенно: по воспоминаниям Антуана де Сент-Экзюпери, их танкисты то давили и косили пулеметным огнем обезумевших от ужаса мирных людей, то раздавали страдающим от зноя беженцам воду, явно выражая сочувствие. Пилоты люфтваффе перед моральным выбором не стояли: они обрушивали бомбы и на военных, и на гражданских.