Французская магия
Шрифт:
— Дамблдор тоже заслуживает Авады. — Припечатал я. — Я не умаляю его заслуг как ученого и благотворителя, но он сидел на информации о крестражах Лорда столько лет, ничего не сделав. У него был крестраж Лорда в виде дневника, и директор не обратился за помощью в Отдел Тайн. Возможно, не будь директор маниакально заинтересован в сохранении своих секретов, мы не имели бы сейчас такой проблемы, как возродившийся без помех Вольдеморт.
Флер с некоторым беспокойством посмотрела на мое жесткое лицо. Такого заключения от меня она не ожидала.
— Здесь тоже вынужден согласиться. — Сириус с уважением взглянул на меня, и такое же выражение лица было у Аластора, Киарана и Жан-Клода. Политики понимали меня и мою позицию. — И к этому можно добавить еще те действия против наследника благородного рода Поттеров, за которые директор уже получил проблемы в Трибунале, и его косвенная роль в гибели Поттеров. Дамблдор должен умереть, не дожив до конца этой войны.
— Но пока что он нужен и нам, и Англии, господа, — к удивлению собравшихся вмешался всегда довольно кровожадный Грюм.
— Что ты имеешь в виду, Аластор? — Джеймс, достаточно хорошо узнавший старого аврора, был удивлен.
— Имею в виду
— Главное, чтобы после победы нас не ждала какая-нибудь сокрушительная интрига Дамблдора... — Протянул Блек. — Мы вырвали у него большую часть зубов, лишив его поста председателя Визенгамота, членства в Международной конфедерации магов, опекунства над Гарри, репутации. Но сила у него осталась... и остался Хогвартс, набитый детьми. Так что убить его нужно будет очень быстро и наверняка, чтобы он не навредил детям, на такой риск идти нужно с умом... Некоторые мысли на эту тему у меня есть... Но об этом позже, когда Темный лорд будет повержен.
— Или если директор станет активно мешать нашей работе. — Не согласился Киаран.
— Согласен. — Припечатал Сириус. — Все согласны с тем, что Дамблдору пора готовиться к визиту на адскую сковородку?
Подтверждающие кивки были ему ответом. Собравшиеся в зале признавали, что для достижения мира и спокойствия в Англии должна была пролиться кровь.
«Последние известия о сражении в Отделе Тайн. Интервью Марка Гринграсса!
Наш корреспондент в числе многих своих коллег присутствовал на ставшей, не побоюсь этого слова, исторической пресс-конференции с Министром Корнелиусом Фаджем и представителем альянса старых семей Марком Гринграссом.
Во время конференции, проходившей прямо в атриуме Министерства, мимо нас выносили трупы и раненых людей, пострадавших в ходе сражения в Отделе Тайн. Многие из них носили черные мантии, а на руках, более не прикрытых грубо оторванными рукавами, зловеще темнел памятный многим знак — Черная метка Неназываемого.
— Мы должны быть едины перед лицом новой угрозы, — на два голоса сказали нам Марк Гринграсс и Корнелиус Фадж.
«— Какую же новую угрозу имеют в виду уважаемые волшебники?», — задали им вопрос мои коллеги.
Лорд Гринграсс, вышедший к репортерам, не сменив одежды после боя, за спиной которого стояли обожженные, почерневшие от дыма и проклятий люди, — часть из которых оказалась представителями видных старинных семейств, часть же осталась неизвестной редакции, ответил на этот вопрос так:
— Вы только что видели, чьи тела выносили из подземелий Министерства, господа репортеры. — Он выпрямился, спокойно осматривая волнующуюся толпу. Стоявший за его спиной Аластор Грюм, весь залитый кровью, непонятно, своей или чужой, устрашающе ухмыльнулся. — Вы видели Знак Вольдеморта на руках погибших людей. Думаю, ответ очевиден.
— Лорд Гринграсс, — задала свой вопрос Рита Скитер. — Как вы прокомментируете тот факт, что ваши слова идут вразрез с предшествующими заявлениями Министерства магии и министра в частности?
— Господа, вынужден признать, — на Корнелиуса Фаджа было действительно тяжело смотреть, — что я видел сегодня Того-кого-нельзя-называть.
Зал ахнул.
— Да, господа, я видел его очень близко, он метнул в меня какое-то проклятье, и аврор Дугер из моей личной охраны заслонил меня своим телом.
— Альянс старых семей выплатит родным погибшего компенсацию в дополнение к министерской, хотя никакие деньги не заменят достойного человека. — Марк Гринграсс мягко оттер министра, выдвигаясь на первый план. — Честь и память мистеру Дугеру, честь и память тем погибшим волшебникам, которые первыми пришли на место сражения и вырвали победу из рук Упивающихся смертью.
Аристократ опустил голову и наш корреспондент видел, как склонили головы стоявшие за его спиной волшебники, недавно вышедшие из жестокого боя.
— Господин Гринграсс, а откуда вы получили информацию о нападении?
— Мне кажется, вы не понимаете, что задавать такой вопрос и ожидать на него ответа — значит поставить под угрозу жизнь тех людей, кто сумел получить эту информацию, уважаемая госпожа. — Марк Гринграсс сверкнул глазами.
Наш корреспондент, заметив некоторое несоответствие в облике стоявших на возвышении людей, задал вопрос:
— Господин министр, а почему из присутствующих здесь лидеров политических партий только один Лорд Гринграсс выглядит так, словно участвовал в бою?
Одобрительная усмешка мелькнула и пропала на лице лорда Гринграсса, словно вопрос, заданный корреспондентом, был действительно очень хорошим.
— Вы задаете интересные вопросы, почтенный, — аристократ быстро шагнул в сторону, закрывая Дамблдору, стоявшему в белоснежной мантии, возможность выйти вперед. — Господин министр прибыл на место событий к началу рабочего дня, вместе с минимальной охраной, и не успел поучаствовать в сражении.
Язвительная ухмылка возникла у многих стоявших за его спиной бойцов, не скрывавших своего отношения к возможности для министра участвовать в бою.
— А господин Дамблдор... Он появился несколько раньше, когда основной бой в Отделе Тайн был завершен. Однако, — Гринграсс вскинул руку, требуя тишины, — господин директор оказал немалую помощь в борьбе с явившимся сюда лично Вольдемортом... Без его палочки оттеснить возродившегося Темного лорда было бы довольно трудно.
— А как зовут тех, кто сражался с Лордом? — раздался вопрос из толпы репортеров и прибывавших на работу чиновников.
— Это были трое магов: Аластор Грюм, наёмник, имя которого мы не будем разглашать, и Гарри Поттер.
Лицо Дамблдора на мгновение перекосила гримаса.
— Директор Дамблдор, мне кажется, вы лучше меня сможете рассказать про работу будущего Лорда Поттера в этом сражении, — Гринграсс издевательски поклонился. — Мне кажется, что человек, отстоявший в бою то, за чем приходил лично Темный лорд, заслуживает определенного
Директор, нахмурившись, вышел вперед, оглядывая собравшихся печальным и недовольным одновременно взглядом.
— Я видел, как сражается Гарри Поттер. — Медленно произнес он. — Он использовал в бою чернейшие из черных заклятий, которыми не побрезговал бы и Темный лорд.
Под нарастающий ропот зала он продолжил:
— На моих глазах он хладнокровно пытал Круциатусом, а потом убил Авадой безоружную женщину.
— Вы забыли сказать, господин Дамблдор, великий светлый маг, — прорычал Аластор Грюм, резко кладя руку на плечо директору, — что этой женщиной была Беллатрикс Лестрейндж! Беллатрикс, запытавшая, к примеру, семью Конноров за год до конца войны! Отец, мать и двое детей. Вот это, господин директор, называется «безоружные люди».
— И какого, по вашему мнению, — обвел он безумным взглядом искусственного глаза зал, — какого приговора заслуживает безжалостная убийца, последовательница Вольдеморта, пытавшая многих беззащитных людей и еще большее количество их — убившая? Может быть, ей надо было дать «второй шанс»? Как тем людям, якобы бывшим «под Империусом» в Первую войну.
— Вот, полюбуйтесь. — Взмах палочки старого аврора поднял в воздух одно из лежавших в углу тел. — Вон там в углу валяется тело моего старого знакомого. Когда-то я лично поймал его и запихнул в Азкабан. И я вас уверяю, сражался этот волшебник вовсе не как одурманенный проклятьем Подвластия. Реабилитированный после Первой войны и получивший второй шанс Марсиус Гилденбек, бывший сотрудник Министерства.
Новый взмах палочки, и с треском рвется куртка на руках и груди мертвого тела. — Татуировка, старая. Так был ли он тогда под Империусом, если его тело сейчас выносят среди тех, кто напал на Отдел Тайн по приказу Вольдеморта? Или его снова заставили? И сколько среди нас таких же, «раскаявшихся», получивших «второй шанс», о чем так любил говорить на судебных процессах Визенгамота великий светлый волшебник?
— Мой друг и соратник Аластор сказал совершенно верно. — Вступил в разговор Гринграсс, пока министр, смертельно побледнев, рассматривал покачивающееся перед ним в воздухе окровавленное тело. — Вспомните Первую войну, когда множество мирных волшебников было убито в своих домах. И что получили их убийцы? Многие отделались изрядными штрафами за свои преступления, ввиду «отсутствия улик». Мне нечего больше вам сказать, господа репортеры. Мне и людям Лорда Блека требуется отдых после сражения.
Репортеры, поняв, что пресс-конференция завершена, отправились следом за хмурыми аврорами в багровых мантиях, из спецотряда Аластора Грюма в подземелья Министерства, откуда все еще поднимался слабый дымок».
— Невилл, это правда? — На севшего последним за стол Гриффиндора юношу налетели большинство студентов с его факультета.
— Правда что? — Лонгботтом спокойно обвел взглядом собравшуюся толпу.
— Возрождение Лорда, о котором пишут в газете!
— Правда. — Юноша налил себе чай. — Бабушка говорила, что Лорд лично явился в министерство магии, но его оттуда выбили.
— А как?!
— А еще мне написал наш друг, Гарри Поттер, — невозмутимо добавил юноша, чтобы сбить собравшихся с темы. — И он вернется на шестой курс.
— А его не арестуют за использование запрещенных проклятий? — выкрикнул кто-то из толпы.
— Арестуют за убийство преступницы? — Протянул, недобро оскалившись, Невилл. — Не думаю.
— Мистер Лонгботтом, я не потерплю подобных высказываний в школе! — Угрожающе прогремел голос директора. Его глаза, как и глаза Снейпа, буквально сверкали от ярости. — Минус двадцать баллов с Гриффиндора и...
— Sonorus. Каких же высказываний, господин директор? — Юноша встал в полный рост, встречая взгляды двух самых ненавидимых им после погибшей Беллатрикс людей. Внутри его слегка потряхивало, но он старательно сохранял на лице маску презрения и надменности.
— О том, что допустимо убийство преступника.
— Вы говорите о Беллатрикс Лестрейндж, господин директор? — Невилл резко покраснел от гнева, забыв даже свой страх перед Снейпом. — О женщине, сведшей Круциатусом с ума мою мать и отца? Она убила десятки волшебников, а вы говорите с сыном замученных ей людей о милосердии?
— Как ты говоришь с директором, ученик?! — рявкнул Снейп. — Отработка сегодня в шесть часов у меня.
— Он говорит правду, Северус, — Августа Лонгботтом насмешливо взглянула на побледневшего от ярости зельевара. — И Министр магии согласился на пресс-конференции с оправданностью этого убийства. Так что лучше варите дальше ваши зелья и не лезьте в политику, как сказал бы Лорд Блек. Плюс двадцать баллов Гриффиндору.
— Вы пристрастное лицо, леди Лонгботтом! — Прорычал пришедший в ярость от упоминания о былом враге Снейп.
— Неужели? — Августа Лонгботтом, казалось, готова была голыми руками разорвать зельевара на части. — Может быть, вы скажете эти же слова всем детям, оставшимся без семьи? Скажете это семье Седрика Диггори? Семье аврора, заслонившего собственным телом Министра? — Седая женщина, резко успокоившись, обвела печальным взглядом зал. — Я уже немолода, мистер Северус Тобиас Снейп, и не настолько сильная волшебница, как в годы, пока вас еще не было на свете. Но будь я моложе, юноша, и вы получили бы от меня вызов на дуэль.
— Госпожа Лонгботтом, — Филиус Флитвик мягко коснулся руки женщины. — Я думаю, что в отсутствии друга вашей семьи, Лорда Блека, роль вашего защитника могу взять на себя я.
Ученики, затаив дыхание, следили за неожиданным скандалом.
— Северус Снейп, — Флитвик презрительно цедил слова сквозь зубы. — Извинитесь немедленно, или вы получите вызов от семикратного чемпиона Европы по дуэлям.
— Неужели они сейчас подерутся? — Прошептала, стиснув кулаки, Гермиона.
— Да я не верю, что сальноволосый ублюдок способен извиниться! — Воскликнул Рон.
— Я не позволю, господа! — Встал директор, окутываясь магией. — Северус, извинитесь, пожалуйста, перед леди Августой. Филиус, вы принимаете события слишком близко к сердцу.
— Простите, Альбус, — процедил полугоблин. — Я действую так, как подсказывает мне моя честь, а не юношеские обиды и комплексы.
— Госпожа Лонгботтом, — буквально прошипел Снейп, по лицу которого было видно, что он и не задумывается о своей возможной неправоте. — Я приношу свои извинения за поспешные и необдуманные слова.