Французский квартал

Камерон Стелла

Он говорил вроде спокойно, не повышая голоса… Одновременно раздевая ее глазами и прикасаясь к ней одними кончиками пальцев.

— Знаешь, Селина, я не повеса и не коллекционирую женщин. Я очень разборчив. И выбрал тебя. Как ты думаешь, я смогу доставить тебе удовольствие?

Борясь с ним и с усталостью, она прикрыла глаза. Джек тут же воспользовался этим и обнял ее. В результате она коснулась лбом его груди.

— Скажи все же… — прошептал он. — Тебе не хотелось бы провести со мной несколько часов наедине? Я научу тебя своим правилам и привычкам

в любви, а ты меня своим.

Селина отрицательно покачала головой.

— Нет? Хорошо, тогда в этот раз я буду выступать только в роли учителя. А ты поделишься своим опытом как-нибудь позже.

— Ты ненормальный, но ты помог беременной женщине почувствовать себя желанной. Спасибо.

Селина вновь попыталась сбежать, но он поймал ее за руку и развернул к себе, словно заправский партнер. Осознавая всю нелепость происходящего, Селина тем не менее начала танцевать с ним, ступая в такт музыке по неровным камням двора, с трудом переводя дыхание в те мгновения, когда он резко привлекал ее к себе. Когда же Джек запустил руку ей под жакет и обнял за талию, она едва не оступилась. Слишком уж сильные у него пальцы, а у нее чувствительная кожа. Он провел ладонью по ее спине и прижал к себе крепче.

— Нечего попусту тратить время, — проговорил он ей на ухо, почти шепотом. В следующее же мгновение Джек стал ласкать ее языком, а в довершение всего легонько прикусил мочку. Селина едва не задохнулась. — Пойдем в дом. У нас там много разных дел.

Селина с трудом взяла себя в руки и отстранилась от него.

— Ты не в себе. У тебя, наверно, жар. Иди домой и попытайся отдохнуть. Мы обо всем поговорим после.

— Почему не сейчас? Попутно?

— Ты не можешь меня принудить! — Селина резко остановилась и обратила на него ледяной взгляд.

Джек даже присвистнул.

— Ты хочешь мне о чем-то рассказать? О принуждении? Тебя кто-то принуждал к этому, Селина?

— Нет! — Она ни с кем не поделится своей тайной. Потому что в противном случае все это обернется именно тем, чего она так хотела избежать, — о ее беременности узнает Уилсон Ламар. — Тебе напекло голову, Джек. Хорошо, пойдем в дом, я налью тебе чаю со льдом.

— Можно мне поцеловать тебя? — Нет.

— Но в тот раз тебе понравилось.

— Не спорю, но мы больше не будем вспоминать про тот раз.

— Хочешь, я скажу тебе, о чем я мечтаю? Селина осторожно подняла на него глаза.

— Боюсь, твой рассказ явится попранием норм общественной морали, о которой ты так печешься. Так что лучше не надо.

— А я все же скажу. Я мечтаю о том, чтобы снова поцеловать тебя. Твои губы, твои груди, твои нежный животик и твое лоно. Да, Селина, я хочу целовать и ласкать тебя там до тех пор, пока ты не потеряешь голову.

Селина опустила глаза, почувствовав, как жаркая волна прокатилась вниз от груди к животу и еще ниже… Он словно нарочно мучил ее.

— Прекрати, Джек! — прошипела она, не смея поднять на него глаза. — Ты прекрасно знаешь, что любая связь между нами будет ошибкой! Что на тебя нашло?

— Тебе

не нравятся мои фантазии?

— Чай со льдом. Это все. И твое обещание больше не затрагивал, эту тему.

— Хорошо, угости меня чаем со льдом, — проговорил он наконец со вздохом и галантно взял Селину под локоть.

Они вместе дошли до крыльца. Поднимаясь по лестнице, Селина взглянула вверх и… остолбенела.

ГЛАВА 17

На верхней ступеньке сидел Сайрус и чистил ножом яблоко. Подняв в знак приветствия руку, он усмехнулся и проговорил:

— Это ведь целая наука — чистить яблоко! Попробуйте-ка очистить кожуру со всего плода так, чтобы она ни разу не оборвалась! Помнишь, Селина, как это здорово получалось у нашего деда?

— Давно ты тут сидишь? — спросила она, проигнорировав его вопрос.

— Давненько. Джек фыркнул:

— Шпионишь, Сайрус! Ты шпионишь за мной!

— Вовсе нет, сестрица. — Он весело подмигнул сестре. У Сайруса были удивительные глаза. Смесь голубого и зеленого оттенков. Взгляд их на многих действовал гипнотически, и в особенности на женщин. Селина нисколько не сомневалась в том, что большинство прихожанок его церкви к западу от Нового Орлеана вспоминают о нем и о его глазах и у себя дома. — Просто я люблю наблюдать за танцующими. Тем более что вы смотрелись неплохо.

— Спасибо, — хмыкнул Джек. — Кожура порвалась. Сайрус опустил глаза на яблоко.

— Ах! Чтоб оно окаменело, это яблоко! Селина прыснула.

— Ну и что ты тут высиживаешь? — овладев собой, спросила она.

— Мне просто хорошо здесь на солнышке. Во всяком случае, лучше, чем внутри… с родителями. Они уже сняли с меня стружку, и боюсь, сестрица, тебя ожидает то же самое.

— Господи, им-то что здесь нужно… — пробормотала Селина упавшим голосом. — Джек, сейчас мне предстоит разговор с родителями. Хочешь, я позвоню тебе позже? И мы поговорим по телефону.

— Я предпочитаю беседовать, глядя друг другу в глаза, поэтому у меня другое предложение. Сейчас я поднимусь в кабинет и займусь бумагами, а когда ты разберешься со своими стариками, мы снова встретимся.

Еще раз окинув взглядом Селину и Джека, Сайрус поднялся, распахнул дверь и пропустил их вперед.

— У полиции есть сегодня какие-нибудь новости? — спросил Джек, оказавшись в полутемной прихожей.

— С утра ничего, — отозвался Сайрус. — Честно говоря, я опасался, что они будут толочься здесь весь день, но что-то они не торопятся.

— Говорят, им еще надо закончить со спальней Эррола и его ванной, — сказала Селина. — Остальные комнаты их уже не интересуют. И все же я почему-то считала, что они нагрянут еще раз и обшарят весь дом.

— Селина, это ты? — раздался из гостиной Эррола пронзительный голос Битси.

— Что они там делают? — удивленно спросила Селина брата. — Мне так до сих пор неприятно заходить в гостиную. Эррол очень полюбил эту комнату после моих перестановок. Говорил, что в ней ему всегда тепло и уютно.