Французский псевдоним
Шрифт:
— Не нервничай, это ерунда, правда, — прошептал он ей на ухо. Настя немного успокоилась, почувствовав на своей талии его сильные мужские руки.
— Как ты думаешь, что это значит? — спросила она.
— Выходка какого-нибудь сумасшедшего, только и всего, — ответил Кристиан, но почему-то Насте показалось, что в его голосе не было особенной уверенности. — Послушай, у тебя сегодня много ответственных встреч, надо сосредоточиться. Давай позавтракаем и начнем рабочий день. — Кристиан поднялся с дивана и потянул за собой Настю. — Ты просто
— Только не от того, что было после встреч, — улыбнулась девушка и, быстро чмокнув Кристиана в щеку, отправилась одеваться.
День действительно выдался очень напряженным. Особенно сложной оказалась запись телешоу. Настя, не привыкшая к камерам, часто сбивалась, пытаясь следить за перемещениями оператора, но вскоре освоилась, и в конце режиссер даже похвалил ее за непринужденность, с которой она беседовала с известной телеведущей. Конечно, задаваемые ей вопросы часто повторялись, и вскоре Настя уже отвечала на них не словами, написанными заранее на бумажке, а по-своему, что придавало ее поведению большую естественность.
Девушка быстро вживалась в образ известной писательницы, рассуждая перед журналистами и публикой о проблемах современного мира, рассказывая об истории создания «своих» книг, отвечая на личные вопросы. Настя уже привыкла, что почти все ее собеседники удивлялись и восхищались ее молодостью и тем, что в свои годы она смогла так глубоко проникнуть в психологию очень разных личностей, какими были ее герои. Конечно, психологическое образование постоянно выручало Настю, мысленно она радовалась тому, что с усердием посещала даже те лекции, которые на первый взгляд казались не очень нужными.
Во время суеты, связанной с подготовкой выступлений, Насте некогда было вспоминать о записке с угрозами, но, когда они заехали в контору Кристиана, чтобы перекусить и обсудить вечернюю встречу с членами Клуба любителей триллеров, Настя вновь подумала о записке. И тут ей в голову пришло совсем простое объяснение.
— Послушай, — неожиданно обратилась она к Кристиану, — а не может ли Аманда быть недовольной тем, как я ее представляю? Не могла она сама написать такую записку? Я ведь действительно сейчас будто ворую ее судьбу, если подумать.
— Странные у тебя мысли, — отозвался Кристиан, распаковывая обед, принесенный из соседнего ресторанчика. — Она ведь сама выбрала тебя на эту роль. Она звонила мне вчера после твоей первой встречи с читателями и очень высоко отзывалась о твоей работе.
— Она говорила с тобой? — удивленно спросила Настя. Девушка не помнила, чтобы Кристиан разговаривал с кем-то по мобильному телефону. Хотя в том состоянии, в каком она была вчера, Настя могла и не заметить такую мелочь. — А почему она не захотела поговорить со мной? — спросила Настя.
— Не знаю. Она очень загадочная особа, — задумчиво произнес Кристиан. — Я сам часто не понимаю, почему и отчего она поступает так, а не иначе. Но знаешь, ей все можно простить. Она гениальна, —
— Я бы хотела ее увидеть, — попросила Настя.
— Не думаю, что это возможно. Я и сам ее не видел. Она присылает рукописи по электронной почте, подписанные договоры присылает с курьерами. Правда, мы часто говорим по телефону.
— Тебя не смущает такая таинственность? — спросила Настя.
— Учитывая ее состояние, нет. Курбе говорил тебе, как сильно изуродовано ее лицо после аварии? Судя по всему, у нее почти нет лица. Пластическая хирургия бессильна помочь ей. Знаешь, после такого ужаса человек может впасть в какие угодно чудачества, — грустно произнес Кристиан.
— Да, я понимаю, — кивнула Настя, которой, как психологу, приходилось сталкиваться с разными случаями.
— Давай доедай скорее, нам еще о будущей встрече поговорить надо. — Кристиан быстро свернул с волнующей Настю темы.
Обсуждая возможные вопросы и ответы, обдумывая свое выступление, Настя все время возвращалась мыслями к Аманде, и все больше и больше ей хотелось увидеться с женщиной, которой она продала свое лицо.
Настя задумалась, где можно было бы узнать настоящий адрес или хотя бы телефон Аманды. Почему-то заговаривать об этом с Кристианом ей больше не хотелось. Он легкомысленно отнесся к угрозам и, кажется, совершенно равнодушен к судьбе Аманды, до тех пор пока дело не касается написания книг. К тому же Насте не хотелось своей настойчивостью рассердить или расстроить Кристиана. Чем дальше, тем яснее девушка понимала, что этот мужчина становится ей все дороже и желаннее. Ей не хотелось чем-нибудь разрушить возникающую между ними близость. Продюсер Курбе вряд ли что-то знает, спрашивать у секретарш — просто нелепо, получилось бы, что она спрашивает о себе самой. У Насти оставался только один выход: самой найти нужные сведения в бумагах Кристиана.
Дождавшись, когда Кристиан выйдет из своего кабинета, Настя кинулась к его столу, заваленному бумагами. Но в этот момент в кабинет вошла Николь.
— Шеф велел забрать книги для сегодняшней презентации, — тихо сказала она и направилась к стеклянному шкафу. — Послушайте, мадам Лей, мне нужно с вами поговорить.
— О чем? — быстро повернувшись, спросила Настя, которую застали врасплох за разглядыванием документов Кристиана.
— О ком, — уточнила Николь. — О нем… Понимаете, он…
В приемной зазвонил телефон, и Николь пришлось идти отвечать на звонок. Настя в кабинете слышала, как девушка уточняет с кем-то время интервью. Она снова повернулась к столу. Сверху лежали несколько прозрачных папок с договорами. Просмотрев их, Настя нашла договор Аманды, который вчера показывал ей Кристиан. Где-то в конце должны были быть указаны адрес и телефон писательницы. На последнем листе Настя увидела размашистую подпись Аманды, над ней был адрес, но, к огромному Настиному сожалению, это был адрес той квартиры, где она сейчас жила.