Французское наследство
Шрифт:
Но, видимо, следователь, настолько проникся образом необычной прорицательницы, что счел для неё необязательным наличие всех этих атрибутов. Вполне возможно, он полагал, что Агния ведет странный образ жизни — спит на голом кожаном диване, ходит круглосуточно в серебристом вечернем платье, а голову моет какой-нибудь желчью гадюки. Во всяком случае, он не проявил сообразительности в этом вопросе, а отправился в прихожую проверить наличие ключей в тумбочке. Лёлька и Агния потащились за ним и убедились, что ключи лежат на обычном месте.
В то время, когда они рылись в тумбочке, в прихожую
— Вотя, конечно был милейшим человеком, но ведь в наше время занятие бизнесом означает повышенный риск. Ты хоть знаешь круг его интересов — партнеров, конкурентов?
— Что-то он такое рассказывал, — задумчиво ответила Агния, затягиваясь сигаретой. — Но, честно говоря, я мало этим интересовалась. Обычные вещи — это купил, с тем договорился. Конечно, хитрил, подставлял кого-то, но ведь все так делают, крутятся, как могут. Деньги у него водились, значит, умел дела проворачивать. Я в этом мало понимаю, ни к чему мне это.
— А я думала, что раз ты своим клиентам чего-то там предсказываешь и советуешь, то кое-что знаешь об их делах.
— С ума сошла? — удивилась подруга. — На фига мне это знать? Я карты раскину, посмотрю, что выпадет — успех или неудача, риск или все гладко. Иногда посоветую повременить или, наоборот, быстренько все обстряпать. А уж они сами соображают, о чем речь, иногда только просят уточнить, о деньгах или о благородных королях, к примеру. Чиновниках то есть. Но обычно с какой-то одной проблемой приходят, на большое количество интересов у них фантазии не хватает.
Лёлька уселась на подоконник и нахмурилась.
— А что ты знаешь вообще про Вотю? Ну, какие у него есть родственники, например. Он ведь вроде бы раньше был женат?
— О-о-о, — протянула Агния и залпом выпила свой кофе. — Родственники Воти — это целая песня! Женат он был на некой Зинаиде. Старше она его лет на пять, двое детей от двух предыдущих браков. А уж от Вотечки Катьку родила, ей сейчас десять лет. Мы как-то втроем с Вотей и Катькой провели целый день на теплоходе: это был полный кошмар. Девчонка совсем без тормозов, такое впечатление, что у неё жизненный принцип — сделать окружающим максимум гадостей. Истребляет жвачку тоннами и наклеивает её исключительно на скамьи и прочие сиденья, я привезла на своей заднице сразу три штуки. За столом в ресторане не поздоровилось всем — кому соль в чай, кому сахар в суп, а Воте достался уксус в водку. Представляешь, как он плевался? Ребенок был просто счастлив. Такая вот милая деточка с явной социальной патологией. Видимо, сказывается воспитание — Зинаида вышла замуж в четвертый раз за дикого сына гор Акакия Гогуа. — Агния поежилась. — Я видела его один раз и до смерти не забуду. Рожа ужасная, бритый череп и уши, как у нетопыря. Трудится на почве выколачивания
— Слушай, а не мог этот самый Гогуа убить Вотю? По-моему, самый подходящий персонаж. — Задумчиво спросила Лёлька. Агния спрыгнула с подоконника, чуть не наступив на Воланда, умывавшегося около батареи.
— Знаешь, я сама об этом размышляла, но как-то не сходится. Я все время думаю, кто это мог быть, но не могу даже сообразить — мужик или баба. Понимаешь, по той силе, с которой оно меня толкнуло — вроде бы мужик, но вот запах от него… Сладковатый запах, цветочный даже. От мужиков пахнет по-другому.
— Ты же сама сказала, что тут химией воняло, нитрокраской из баллончика, — удивилась Лелька. — Как ты могла уловить запах убийцы, да еще за мгновение какое-то? Он же сразу выскочил за дверь.
— Ну не совсем мгновенье, оно ведь сначала наскочило на Вотю, потом ударило его ножом, потом на меня налетело, толкнуло в грудь, я навзничь упала. Не видела поэтому, когда оно в освещенную дверь выскочило, а то бы хоть силуэт заметила, — тяжко вздохнула Агния.
— А может ты какие-нибудь звуки слышала. Ну, рычал там он или кряхтел, — допытывалась Лёлька, с трудом представляя, какие звуки может издавать убийца, расправляясь со своей жертвой.
— Да нет, ничего такого не издавало. Вотя только слабо охнул. Он так охал, когда я ему уколы от радикулита ставила. А так, тихо было.
Лёлька тоскливо уставилась на утреннее небо за окном. Воланд закончил умываться и, задрав хвост, отправился по своим кошачьим делам. Она вспомнила, что так и не позвонила Олегу, тот наверняка уже ушел на работу, а там отловить его просто невозможно. Олег работал в ежедневной газете и целыми днями носился по городу, выискивая сюжеты для статей. Тут она сообразила, что сегодня выходной, праздник — Первое мая, и ахнула:
— Анька! — завопила она так, что Агния едва не свалилась с табуретки. — Ты знаешь, что за ночь сегодня была?
— Какого рожна орешь? — возмутилась подруга. — Жуткая ночь была, просто кошмар. Я и без тебя это знаю.
— Да я не об этом! Ночь на первое мая. Ну, вспоминай же! Неужели вы даже это в своей убогой ведьминской школе не проходили?
— Чего не проходили? Не можешь изъясняться понятнее? У меня в башке и так вместо мозгов сплошной студень, ничего не соображаю.
Судя по выражению лица, Агния действительно уже была не в состоянии нормально и последовательно мыслить. И уж точно, знания, полученные в Москве, напрочь вылетели у неё из головы.
— Так ведь ночь на первое мая — Вальпургиева ночь. Все уважающие себя ведьмы в эту ночь слетаются на Лысую гору на ежегодный шабаш. Там еще козлоногие мужики с ними пляшут, — торжественно произнесла Лелька.
— Точно, — вспомнила Агния, потом побледнела и шепотом спросила: — Ты что, думаешь эти рисунки…? И убийство Воти… Ритуальное?
— Ну, на ритуальное убийство похоже мало, какой уж тут ритуал — выскочил, ножом ударил и удрал. Но то, что намалевано у тебя над унитазом, навевает на определенные мысли…