Фрайди. Бездна (сборник)
Шрифт:
– А мне поцелуй не положен?
– О-о… Вы тоже там были?
– Там были все, дорогая, кто мог двигаться. Нам очень не хватало людей. Я, конечно, не лучший боец на свете, но у меня, как и у всех, есть базовая подготовка. Да, я была там. И не жалею об этом.
– Спасибо, что вытащили меня, – сказала я и поцеловала ее. Я пыталась сделать это чисто символически, но она перехватила инициативу и сама решила, каким будет этот поцелуй. Он был крепким и жадным. Яснее, чем любыми словами, она дала мне понять, что, если я когда-нибудь захочу поработать на другой стороне улицы, она будет ждать.
Ну, что бы вы сделали на моем месте? Похоже, бывают такие ситуации, для которых не существует
Нет. И, целуя ее в ответ, я своей половиной этого поцелуя ответила на ее безмолвное послание… Правда, тайком скрестив пальцы за спиной, в надежде, что мне никогда не придется соблюдать свое безмолвное обещание.
Наконец она прервала поцелуй, но не отодвинулась от меня.
– Милая, – сказала она, – хочешь я тебе скажу кое-что? Помнишь, как ты отбрила этого подонка, которого они называли Майором?
– Помню.
– Этот кусочек пленки переписан и ходит сейчас у нас по рукам. От того, что ты ему ответила и как ответила, все наши в восторге. Особенно я.
– Это интересно. Скажи, а не ты ли сама ухитрилась переписать этот кусочек?
– Ну что ты! Как ты могла подумать? – Она усмехнулась. – А ты против?
Я раздумывала не больше четверти секунды.
– Нет. Если тем, кто меня спас, нравится слушать, что я сказала этому ублюдку, я не против, пусть слушают. Но обычно я такие вещи не говорю.
– Никто так не думает, милая. – Она быстро чмокнула меня в щеку. – Но когда потребовалось, у тебя это здорово получилось, и каждая женщина здесь гордится тобой. Мужики тоже.
Она, похоже, вообще не собиралась уходить, но пришла ночная медсестра, строго приказала мне ложиться в кровать и приготовилась поставить мне укол снотворного. Я запротестовала, но так – приличия ради.
– Привет, Голди, – сказала служащая. – А тебе спокойной ночи, милая. – И она ушла.
Голди (это имя ей не шло – она была крашеная блондинка) спросила меня:
– Предпочитаете в руку? Или в ногу? Не обращайте внимания на Анну, она вполне безвредна.
– Нет, с ней все в порядке. – Мне пришло в голову, что Голди могла все слышать и видеть на своем мониторе. Могла? Да наверняка она так и делала! – А ты была там? На ферме? Когда горел дом?
– Нет, когда он загорелся, меня там уже не было. Я была в гравилете, который увозил вас сюда, и мы мчались как могли. На вас было больно смотреть, мисс Фрайди.
– Не сомневаюсь. Спасибо тебе. Голди, а ты поцелуешь меня на ночь?
Ее поцелуй был теплым и совершенно нетребовательным. Позже мне стало известно, что она была в той четверке, которая ворвалась в дом, чтобы вызволить меня: один нес кусачки, двое были с оружием и стреляли, а Голди в одиночку волокла мои носилки. Но сама она об этом никогда не упоминала – ни тогда, ни позже.
О времени, проведенном в больничной палате, я всегда вспоминаю как о первом случае в своей жизни, не считая отпусков в Крайстчерче, когда я ощущала простую, тихую радость. Каждый день. Каждую ночь. Почему? Да просто потому, что я была не одна.
Все, конечно же, догадываются, что в организацию меня приняли много лет назад. У меня давно уже нет удостоверения с большой пометкой «ИС» (равно как и с пометкой «ИЧ»). А когда я захожу в туалет, мне
Искусственный человек страдает от того, что у него нет родословной, гораздо сильнее, чем вам может показаться. «Где вы родились?» Что ж, строго говоря, я вообще не рождалась: я была создана в лаборатории генной инженерии при Трех университетах в Детройте. «Ах вот как?» Мою схему разработали в Мендельской ассоциации, в Цюрихе. Замечательно поболтали! Только вы никогда и нигде такого не услышите – ведь это плоховато выглядит на фоне слов о предках, приплывших на «Мэйфлауэре» [5] или занесенных в Книгу Судного дня [6] . В моей метрике (в одной из них) сказано, что я «родилась» в Сиэтле – разрушенном городе, из которого вышло чудное местечко для пропавших метрик. А еще отличное место, чтобы потерять и всех ближайших родственников, вдобавок.
5
«Мэйфлауэр» – судно, на котором в Америку приплыли в 1620 г. первые сто два переселенца.
6
Книга Судного дня – книга с данными первой переписи населения Англии, проведенной в 1086 г.
Поскольку я никогда не была в Сиэтле, я очень тщательно изучила все записи и фото, которые только могла достать. Я думаю, истинный уроженец Сиэтла не смог бы подловить меня на какой-нибудь неточности. Во всяком случае, я надеюсь на это.
Но то, как ко мне относились здесь, пока я отходила от этого дурацкого изнасилования и не очень забавного допроса, было вовсе не фальшивкой, и я совсем не беспокоилась о том, чтобы соблюдать осторожность. Не только Голди, Анна, мальчишка (его звали Теренс), но и две с лишним дюжины человек побывали здесь, пока доктор Красни меня не выгнал. Это были те, с кем я контактировала. Но в том рейде участвовало гораздо больше народу. Сколько? Не знаю. Одно из основных правил Босса – не допускать контактов между членами организации, если этого не требуют их обязанности. По той же причине он упорно избегал ответов на вопросы – вы ведь не можете выдать секреты, которых просто не знаете, как не можете и выдать человека, о существовании которого не имеете представления.
Но Босс не придумывал правила ради правил. Встретившись однажды с коллегой по делам службы, вы можете продолжать встречаться с ним и просто так. Босс не поощрял неформальные отношения, но он не был дураком и не пытался их запрещать. Поэтому Анна частенько навешала меня поздними вечерами, перед тем как заступить на свое дежурство.
Она ни разу не пыталась получить награду, на которую намекнула первым поцелуем. Правда, и возможностей для этого было немного, но мы могли бы их найти, если бы попытались. Я не пыталась ее отшить – ни в коем случае! Если бы она хоть раз еще намекнула, что не прочь получить по счету, я не только расплатилась бы с удовольствием, но и постаралась бы изо всех сил убедить ее, что это моя инициатива. Но она ни разу больше не выказала таких намерений.