Френдзона
Шрифт:
Выражение лица Дрю свидетельствует о том, что Анна права.
Однако Грея пока что не собираются так просто оставить в покое. Роландо разваливается на диванчике.
– Итак, Айви, кроме обнимашек с Кексиком, ты еще чем-то занимаешься здесь, может, ходишь в местный университет?
– Нет, я выпустилась прошлой весной из университета Сары Лоуренс. Затем я провела лето и осень с мамой в Лондоне. А в марте снова вернусь к ней, чтобы управлять одной из ее пекарен.
Брови Роландо немного приподнимаются, и кажется, он изо всех сил старается не взглянуть
– Это круто. Вот только я не понимаю, как вы, пекари, так рано встаете. Это бы меня убило.
– Фактически, так оно и есть, - ненавижу эту часть жизни. Ненавижу ложиться спать раньше 9 вечера и скучать по регулярной социальной жизни, во имя выпечки и вкусняшек терпеть этот отстой. Я упиваюсь вечерним времяпровождение и утренним сном допоздна.
– Лучше уж привыкай к такому хреновому расписанию, Мак, - говорит Грей, совершенно непринужденно, однако его черты лица напрягаются вокруг рта.
– Это станет твоей жизнью.
Я пожимаю плечами, игнорируя его комментарий и испытывая неприятное чувство внутри живота.
– Думаю, могло бы быть и хуже.
– Но сейчас-то ты здесь со своим отцом?
– спрашивает у меня Дрю.
– С супер агентом, - вставляет Джонсон.
– Ну, как-то так, - усмехаюсь я.
– Но я необъективна.
Все ребята смеются. А затем Маршал наклоняется над столом, от веса его большого тела стол поскрипывает.
– Эй, если он зарабатывает бабло, расставляя подписи, то уверен, этот парень реально супер крут.
Но я качаю головой.
– Хороший агент не занимается согласованием контрактов. Это берут на себя парни из фонда заработной платы игроков. Его задача состоит скорее в планировании жизни.
– Ты говоришь, как инвестиционный менеджер, который приходил в дом моих родителей, когда отца прихватил сердечный приступ, - говорит Декс, смеясь.
– Но так оно и есть, правда. Никто из вас не будет играть вечно. Это факт. Подготовьтесь к будущему, наполните свой банковский счет по максимуму, решите, что будете делать и как жить после окончания своей первой карьеры, - никто из них не выглядит особо довольным, размышляя над моими словами. Спортсменам нравится думать о сегодняшнем дне, когда они чувствуют себя непобедимыми. Это помогает им быть в форме. Но агент думает не так.
– Работа агента заключается в вашей защите, чтобы однажды вы не закончили свою карьеру нищебродом. Потому что все вы знаете, однажды этот день настанет.
– Она права, - говорит Дрю.
– Так как бы ты защитила своих клиентов, Мак?
– Грей кажется искреннее любопытствует.
– Что? Я? Я не агент.
– Если бы ты им была, - подсказывает он.
– Ну, возьмем к примеру Дрю. Я бы порекомендовала ему стать голосом тренера, выражая мнение команды перед СМИ, потому что он реально хорошо выглядит на ТВ. Если он хотел бы этого, то однажды мог бы работать на ESPN, надевая широкий пурпурный галстук и зарабатывая некислые деньги.
Все они смеются, но Дрю кивает.
– Ага, это было бы очень круто.
– А что насчет тебя, - я смотрю на
– Ты не хочешь мне довериться, а?
Улыбка Грея меняется, когда он упирает предплечья о стол.
– Порази меня, Мак?
– Jockey, Under Armour, все, что угодно, лишь бы показать это тело в действии (Jockey, Under Armour - марки известного мужского нижнего белья).
Он сильно краснеет, а парни ревут.
– На самом деле это касается всех вас, - говорю я им.
– Черт да, так и есть. Миру нужно лицезреть эти кубики пресса, - Роландо задирает свою футболку, открывая нам вид на невероятно тугие мышцы живота.
– Красиво, - честно говорю я ему.
Роландо подмигивает мне.
– Ты в теме.
– Почему Дрю получил место в офисе, а я стал лицом нижнего белья?
– протестует Грей, пока его друзья смеются.
– Честно? Не думаю, что ты не смог бы долго неподвижно сидеть на одном месте, - я нежно улыбаюсь ему.
– Ты и правда хотел бы быть офисным работником, хотел бы следовать определенному сценарию? Потому что это именно то, чем занимаются эти парни.
Грей наклоняет голову и смотрит на меня. Довольное выражение лица смягчает его черты.
– Нет, не думаю, что я бы вынес такое, - его голос звучит негромко, но я четко слышу его поверх звуков музыки.
– Ты могла бы стать агентом, Айви.
– Что? Нет, - неприятный ком образуется у меня в груди.
– Это... Они...
– я качаю головой.
– Это дело моего папы, не мое, - я не могу сказать этим парням, что всегда презирала папину работу и то, как это его поглощает и как сломало нашу семью. По правде, то, с какой силой эта ярость распространяется по моему телу, вызывает шок. Я и не осознавала этого до данного момента, что буквально душит меня.
Когда тянусь к пиву и делаю большой глоток напитка, у меня дрожит рука.
– Я бы подписал контракт с тобой, - говорит Дрю, заставляя меня откинуться на диване, производя глухой звук.
– Ага, - говорит Декс.
– Я тоже. Ты заботилась бы о своих спортсменах. А это важнее всего.
– Опыт и авторитет в этой отрасли тоже имеют значение, - угнетенно говорю я. Но сама идея о том, чтобы помочь этим ребятам, привлекает меня, потому что я знаю, как должно быть было бы здорово гарантировать их безопасность. Нервничая, я встаю на ноги.
– Люблю эту песню, - говорю я, не обращаясь ни к кому в частности.
– Кто пойдет со мной танцевать?
Парни вмиг становятся похожи на оленей, пойманных в свете фар. Так что мне требуется секундочка, чтобы сосредоточиться и понять, что же за песня сейчас звучит. В результате я сильно прикусываю губу. Играет песня Мадонны Material Girl. Мне нужно постараться, чтобы продолжить выглядеть невозмутимо. Придется полюбить ночь восьмидесятых.
– Гм-гм, - говорит Джонсон, неистово тряся головой.
– Это девчачья песня.
Дрю указывает на свою ногу.
– Мне нельзя ее напрягать. Предписания доктора.