Френдзона
Шрифт:
Идет третья четверть игры, и счет уже 35-40 не в пользу нашей команды.
Фи пожимает плечами.
– Мне помогает справиться с этим поедание фуршета, - она кивает по направлению к длинным столам с фуршетом в конце ложи, которую мы занимаем.
Анна смеется.
– Я привыкла обслуживать подобные шведские линии. Ну, не эту конкретно, но вы понимаете, о чем я.
Я стараюсь не смотреть на стол с фуршетом, потому что мой желудок скручивает. Это от нервов или утренней тошноты? Я не знаю. Кроме легкой усталости и ноющей боли в груди, у меня нет больше никаких симптомов беременности.
– Они выиграют.
– Конечно, выиграют.
– Анна кивает, а затем бросает на меня взгляд.
– Ты кажешься немного уставшей. Хочешь, принесу тебе имбирный эль?
– Ага, это было бы здорово, спасибо.
– Уголком глаза, я замечаю, как мой отец болтает с директором спортивного университета, и укол вины пронзает меня от того, что моим друзьям известно о беременности, а родителям нет. По одному шагу за раз. Игра за кубок, затем признание перед родителями. Ага.
Откидываясь на спинку кресла, я машу поролоновой рукой, которую ранее мне вручила Фи, туда-сюда, пытаясь немного освежиться. Здесь чертовски жарко и очень душно. Я бросаю тоскливый взгляд на сидения стадиона внизу. Мне бы хотелось быть там, на открытом и свежем воздухе. Но Анна, Фи и я здесь, наверху, с нашим папой, персоналом университета и парой сторонников.
Я наблюдаю за тем, как Грей снова пересекает поле. Его сложно не заметить, он выше многих своих коллег по команде, а номер восемьдесят восемь четко виден на широкой спине. Футбольная форма не совсем сексуальна. Подкладки и шлемы очень громоздкие. Но штаны? Сияющая красная лайкра покрывает крепкий зад Грея, и это отлично отображено прямо сейчас на множестве плоских экранов вдоль стены ложи, когда камера наводит фокус на его команду. Я должна улыбнуться; если бы Грей был здесь, он бы пошутил о крепкой заднице.
Сейчас же он выглядит сосредоточенным. У ребят есть еще достаточно времени, но зная Грея, я понимаю, что его это не успокаивает. Он будет бороться и сражаться за каждый следующий дюйм. Всегда будет. Его уверенность на поле граничит с наглостью. Вот только он никогда этого не показывает, а просто играет от всего сердца.
Анна возвращается с моей газировкой, и я делаю глоток, ощущая благодарность. Имбирный эль очень холодный и газированный. Но он так и не помогает мне избавиться от нарастающего чувства тошноты. Если так будет и дальше, я проведу добрую часть этой игры, поклоняясь фарфоровой богине. Морщась, я провожу рукой по ноющей шее.
Жар поднимается по моему телу. Слюна наполняет рот, посылая к животу спазмы тошноты. Отставляя газировку в сторону, я встаю. Низ живота кажется тяжелым, словно между моими бедрами переворачивается шар для боулинга. Позывы к рвоте все сильнее нарастают. Тяжесть сменяется спазмом, и я кладу руки на живот.
Я слышу размытые голоса. Кто-то зовет меня по имени. Но мои внутренности так сильно терзает, что я не обращаю внимания. Комната плывет перед глазами, а сердце начинает ускоренно колотить. Мне нужно добраться до уборной. Мысль почти пролетает через мою голову, не останавливаясь, когда неистовая судорога сжимает живот, выбивая воздух из легких. Я наклоняюсь, и прилив горячей влаги растекается между моими ногами.
– Айви?
– голос Анны раздается гулом, не четкий и размытый.
Слезы наполняют глаза,
– Это плохо, - произношу я ледяными губами.
Комната идет кругом. Вдруг рядом оказывается папа.
– Что с ней не так, черт побери?
Фи шепчет что-то ему на ухо. Он становится бледным и смотрит мне под ноги. Он морщится.
Они перемещают меня назад, обступая вокруг. Комнату наполняет бормотание, глядящие на меня лица.
– Папа, - говорю я.
– Прости.
Я хочу сказать ему, что беременна, но не думаю, что сейчас это еще так.
Кто-то звонит доктору, и все, что я могу сказать, так это:
– Не говорите Грею. Только не сейчас. Обещайте мне не говорить ему пока.
Рука Фи такая теплая и сильная поверх моей.
– Все в порядке, Айви. Все будет в порядке.
Но я знаю, это ложь.
Глава 33
Идет последняя четверть игры, 3-й даун и 10 ярдов, осталась всего минута, и моя кровь мчится по венам. Я ощущаю резкий металлический запах. Переполненный стадион шумит вокруг меня, глухой звук гула соединяется со звоном в ушах. Каждый следующий дюйм дается мне с болью, мои суставы пульсируют. Колено разбито. Пот заливает глаза. Но я не променял бы это ни на что другое. Все мое тело живет и движется, стремясь к одной цели - выиграть эту гребаную игру. Еще один тачдаун, и выигрыш у нас в кармане.
Я снова бросаюсь к толпе игроков, и лайнмен противников врезается в меня плечом, пробегая мимо и одновременно с тем дразня:
– Я тебя на землю повалю, киска.
– Я люблю киски, - говорю я, поворачиваясь к нему и продолжая бежать задом наперед, широко раскинув руки.
– Но твоя киска немножко воняет. Сходи помойся.
Мистер Неюморной указывает на меня пальцем.
– Тебе пиздец.
– Сперва поймай меня. Ты скорее попробуешь на вкус мои шиповки.
– На этих словах я трусцой бегу к своим ребятам, игнорируя то, что кричит мне вслед этот идиот.
– Прошу, скажи, что я только что пустил пыль в глаза этому засранцу номер девяносто два, - говорю я Келу, пока мы собираемся всем составом команды.
В ответ из-за решетки шлема, проглядывается усмехающееся лицо нашего квотербэка.
– Забавно слышать это от тебя, Грейсон. Пришло время стать Греем Призраком.
Грей Призрак. Потому что остановить меня невозможно, как и поймать призрака. Так что прозвище очень подходящее и звучит просто здорово.
– Вот именно Грей Призрак, Человек-Скала, - говорю я Келу, тоже давая ему прозвище. Потому что, черт его побери, если этот парень сегодня не заслужит данное звание.
Он просто кивает.
– Давайте уже выиграем эту игру, ребята.
Кел похлопывает нас по плечам, и я широко улыбаюсь. Для меня это простая игра, с множеством замысловатых хитростей в исполнении моих коллег по команде, в надежде сбить с толку противника. Мое тело вибрирует от ожидания.
На линии стоит мистер Неюморной и глядит на нас.
– Ты готов сразиться со мной, блондинчик?
Я тоже ставлю ногу на линию, приседая достаточно низко для того, чтобы он подумал, будто я собираюсь дать ему пинок.