Фрейд и его госпожа

Соболева Лариса Павловна

Позавтракав, Полина умчалась к племянникам, не разрешив Антону, работавшему и за ее брата, отвезти ее. Она не могла полностью взвалить весь дом на Марианну, вызвалась изредка ей помогать. Помимо этого, настал срок выслать деньги людям, у которых жила ее дочь. Это можно было сделать по дороге. К тому же не помешало бы ей слегка отвлечься: Антон все равно будет целый день на работе, заедет за ней вечером. Не будь гувернантки, пришлось бы им обоим переселиться к Кириллу. Антон на это не пошел бы, да и не мечтал он стать в один миг многодетным отцом. Только надолго ли хватит волонтерских задатков Марианны? Кирилл платил ей очень неплохо, наверное, и за скверный характер Нонны доплачивал. Антон столько платить был не в состоянии. К его

радости, гувернантка пока не требовала денег, но ведь потребует. Он осторожно коснулся этой насущной темы за завтраком. Полина с пониманием отнеслась к его озабоченности, обещала поговорить с Марианной и выяснить, на что им можно рассчитывать. Одно дело – потерпеть месяц-два, другое – если следствие растянется на неопределенный срок. Полина настроилась оптимистически: мол, Кирилла скоро выпустят. Что ж, лучше маленькая надежда, чем полная безысходность.

День Антон распределил полностью. Он не стал обещать Полине, что постарается вырваться пораньше – ему же пришлось взять на себя фирму Кирилла. Особых трудностей не предвиделось, он был в курсе дел, но бывший друг никогда не отличался благодарностью. Вряд ли он оценил бы и сейчас усилия Антона сохранить рабочий порядок в фирме. Антона привлекали деловые качества Кирилла, он многому научился у него, при всем при том он не принимал упрямство и завышенную самооценку своего друга.

Антон был уже в прихожей, когда раздался телефонный звонок. Пришлось вернуться и взять трубку.

– Оставь Полину в покое, иначе умрешь.

Голос был какой-то неестественный, как из трубы, хриплый и неопределяемый.

– Ты кто? – спросил Антон.

Так ему и ответили! Тем не менее фразу эту ему повторили полностью, потом пошли короткие гудки. Телефонные хулиганы – не новость, можно было бы положить трубку и забыть обо всем, но… подобные звонки поступали и Тамаре, как она сама уверяла Кирилла. Значит, с ее стороны это была не ложь? Недолго думая, Антон сделал самый примитивный ход, которым воспользовался бы любой мало-мальски грамотный человек: он связался с телефонной станцией и попросил сказать, с какого номера ему только что звонили. А ни с какого! Не определился номер!

– Это уже интересно, – проговорил он, выходя из квартиры. – Ладно, я что-нибудь придумаю.

Первая мысль пришла такая – звонил муж Полины, в таком случае он же угрожал Тамаре: метод тот же. Нереально? Отнюдь! Ян трясется за свою шкуру, а Полина его взяла в капкан, уязвила. Этот самородок из булыжников пойдет на все, чтобы вернуть жену и отобрать у нее компромат на себя. А как можно его вернуть? Только «обесточив» Полину, лишив поддержки ее брата и убрав с дороги Антона! Напрямую этого не сделать: Полина проявила редкую строптивость и на уговоры Яна не купилась. «Убрать с дороги» – типы вроде Яна понимают это выражение не в переносном смысле, а в прямом: как слышится – так и воплощается в жизнь, и они отнюдь не избирательны в средствах. Короче, ими правит психология булыжника. Без сомнения, Ян, идя к своей цели, способен на неординарный ход, чтобы не попасть за решетку. Кстати! Он же был в «Трех пальмах», когда Тамару полоснули бритвой! А если добавить сюда его озлобленность на Кирилла… Так и есть, это Ян, поэтому он и не счел нужным приходить в суд!

Когда знаешь, откуда ждать удара, уже готовишься к нему. Антон задумался: что ему предпринять в первую очередь? Жить-то было охота, а судя по всему, его жизни угрожала отныне серьезная опасность.

Шурик снова «выудил» дело Зойки, проявив редкое упорство и настойчивость. Конечно, не будь он сыном своего папы, у него ничего не получилось бы, а друзья отца отнеслись к его желанию изучить следственную практику c пониманием. К тому же дело столетней давности и не имело секретного значения – это была типичная уголовщина. Рассказ Зои совпал с тем, что прочел Шурик, но обнаружил он и некоторые дополнения. Исходя из свидетельских показаний, Зоя

была человеком неуравновешенным, конфликтным, непредсказуемым, истеричным. С отцом не ладила, как и с мужем, часто скандалила с обоими, закатывала истерики при посторонних. Да, Нонна свидетельствовала против нее, как и Кирилл, а где правда – кто скажет? Могло быть так, как рассказывала Зоя, а могло все быть в точности по свидетельским показаниям… Двое против одной – убедительный аргумент, тем более что оба свидетеля не видели, как произошло убийство, а экспертиза подтвердила наличие алкоголя в крови у Зои выше нормы. Выпила-то она много и ничего не ела, поскольку ранее не увлекалась спиртными напитками, итог – алкогольное отравление, в норму она не приходила весь следующий день. Короче, не Зойка, а монстр.

Именно тот факт, что не нашлось ни одного человека, который бы выступил в защиту Зои, и насторожил Шурика. Так не бывает: плохая, плохая и плохая! Что-то же и хорошее в ней было, но о хороших ее качествах не упомянул ни один из свидетелей. Даже нянька заверяла, что подсудимая была больна от ревности, «вся психованная такая и злая», удивлялась, как Кирилл Андреевич ее терпит. На суде Зоя вела себя подавленно, очень неубедительно все отрицала, адвокат ничем ей не помог, разве что утопил ее. Наверное, бездарный попался или был куплен Кириллом, как подозревала сама Зоя.

Но, черт возьми, сейчас-то мотив у нее стопудовый, вряд ли еще найдется другой человек с таким основательным «грузом»! Как же быть с этими сомнениями? А Шурик сомневался. Вероятно, его подкупила искренность Зои: она рассказывала вроде бы и не ему, просто говорила и говорила во время всей дороги, словно чужую историю рассказывала. Кстати, а почему бы ту няньку не отыскать? Да кто же признается, что однажды он поступил нехорошо, дав ложные показания? Значит, нянька – это дохлый номер. А почему, собственно, Шурик так упорно закопался в прошлом Зойки? Выходит, он склонялся на ее сторону, поверив ей? Это глупо! Но и указать на нее без улик тоже нельзя. На чем же стоило бы подловить Зойку?

Прошло три дня. Антон не сказал Полине о странном звонке, лишь попросил ее:

– В следующий раз, когда поедешь к Марианне, попроси ее, чтобы она вызвала сюда своего школьного друга.

– Зачем?

– Поговорить с ним хочу.

Полина не стала откладывать, созвонилась с подругой, та – с Викентием. Оказалось, что он сможет прийти вечером через пару дней, если ничего экстренного не случится. За это время Антон, находясь в суете и заботах, как-то подзабыл о звонке, но товарищ, настроенный к нему так враждебно, вскоре вновь дал о себе знать. Звонок поступил на сотовый как раз в разгар рабочего дня, когда и без того неразберихи было по горло.

– Предупреждаю последний раз: расстанься с Полиной, – сказал кто-то.

– А я знаю, кто ты, – нашелся Антон, решив не оставаться в долгу и припугнуть Яна. – Учти, я тебе тоже приготовил подарок! Теперь послушай мой ультиматум: отстань от нас с Полиной!

– Ты предупрежден.

Звонивший больше не дал сказать Антону ни слова, отключился, но он крупно оплошал! Звонил он с мобилы, и номер его телефона остался в памяти трубки Антона. Однако «послевкусие» было скверное, ведь неизвестно было, сколько времени Ян собирался ждать, когда и где решил напасть. Лезвие бритвы в его руках – смертельное оружие, главное, невидимое. Набирая номер, Антон ругнулся:

– Придурок! Думает, он умнее всех! Черт знает, что творится… Полина? Это я. Созвонись с Марианной, спроси, будет ли сегодня Викентий? Мне он позарез нужен… Потом все узнаешь, вечером.

Сунув трубку в карман джинсов, Антон постоял в раздумье, забыв, чем он занимался до этого гадкого звонка. Да так улетел куда-то мыслями, что вздрогнул от голоса прораба:

– Антон, так какие наличники ставить? И еще мы не решили, чем крышу покрывать.

– Заказчика спроси. Хоть из золота пусть ставит и то и другое.