Фригидная для оборотня многоженца
Шрифт:
Нечто неподвластное гложет изнутри. Пускай едва заметно. Так что порой и вовсе забываю. Но этот гадливый червячок живет в душе. И осознание — все могло быть иначе. Не так чудовищно.
Закончила учебу я без происшествий. Оставшееся время до получения диплома прошло гладко. Я погрузилась в учебу и работу. Тем более что один крупный банк, предложил мне стажировку, как одной из лучших студенток. А впоследствии предложили постоянно место работы. Там мы с Джеком и познакомились. Он красиво ухаживал. Был нежен и терпелив.
Мне всего двадцать пять, а ощущение что испила чащу горя на все сто лет вперед. И ведь ничего не закончилось. Я снова тут в родительском доме. Надо искать силы начинать все с нуля. Снова карабкаться вверх.
— Чего расселась тут?! — на пороге стоят отец и его… мадам… — Пришла к папаше, а гостинцев не принесла.
— Я принесла… — говорю тихо. Инстинктивно отползаю. Боюсь ее. Страшная тетка.
— Это так раздразнила и все. Ты давай быстренько метнись нам за угощением. И стол накрой не скупись. Отпразднуем на славу, — командует скрипучим голосом.
Спорить с алкоголиками в таком состоянии опасно. Правила выживания тавром высечены в памяти. Теперь только понимаю, насколько ошиблась, приехав в этот дом. Лучше на улице. Сейчас дам денег, они про меня забудут. А я улизну.
— Да, конечно, — киваю. Тянусь к сумочке.
— Ого, — свистит, — Какая цаца. Ты только погляди, сколько добра с собой приволокла.
Тянет грязную, опухшую руку к моему чемодану.
— Тут просто вещи, — делаю слабую попытку отобрать назад.
— И это отдай. Не жлобься, — вырывает у меня сумочку.
— Верните! Я вам деньги отдам! — тяну за лямку.
— Рот прикрой! — фыркает. Толкает меня. Отлетаю. Головой об стену ударяюсь. В глазах темнеет.
— Папа, — тяну руку. Прошу помощи.
Отец при всем своем образе жизни ни разу руки на меня не поднял. Он мог не замечать. Тихо обокрасть. Но вот так. Никогда.
— Дамы, разбирайтесь сами, — кряхтит. А глаза алчно смотрят, на последние деньги, которые Фрида вытянула из моей сумки.
— Да тут целый клад. Налички мало. Но столько всего продать можно, — говорит восторженно, осматривая мои вещи.
Объяснять — это все, что у меня есть, нет смысла. Они видят водку. Другие мысли и человечность в целом уже отключились. Надо спасаться. Пусть напьются, и я сбегу. Эта бабища подмяла под себя отца. Испортила то, что казалось, хуже уже быть не может.
Смотрю с болью, как она потрошит сумочку и чемодан. Слезы невольно катятся по щекам. Вижу перед глазами, как эти лапищи кромсают все, что осталось от прежней жизни.
— Что у тебя еще есть? Где остальное? Где еще деньги? — жирная вонючая субстанция надвигается на меня.
— Это
— Брешешь, — кривит губы. — Ничего сейчас уму-разуму научу, раз папка не смог. Займусь твоим воспитанием, — хохочет. Безумно. Пьяно. Так что кровь застывает в жилах.
— Отойдите, — лихорадочно осматриваю пространство вокруг. Ищу пути отхода.
Фрида проворно хватает меня. Пальца как кандалы обивают руку.
— Папа… папочка… — шепчу умоляюще.
Он пятится назад. Смущенно качает головой. Тоже ее боится.
Раздается треск в прихожей. Тяжелые шаги. Через мгновение в комнату протискивает огромная фигура в черном костюме. Такой громадный, что с трудом втискивается в дверной проем. Костюм трещит по швам, от выбирающих мышц. Лицо грубое. На голове короткий ежик темных волос. Человеком его можно назвать условно.
Безразличным взглядом окидывает обстановку. Подходит к Фриде и отшвыривает ее в сторону, как тряпичную куклу. Безразлично кивает огромной головой:
— На выход.
Слушаюсь. Даже мысли не возникает сопротивляться и перечить. Выбегаю. На пыльной дороге стоит огромный черный лимузин. У открытой дверцы еще один громила. Как две капли воды похож на предыдущего. Приглашающий жест рукой.
— Нееет… спасибо… я пешком… — пытаюсь обойти длиннющий лимузин.
— Садись, — за спиной возникает первый громила.
Не притрагивается. Не угрожает. Просто надвигается. Загоняет в машину. Пытаться бежать бессмысленно. Догонит. — Зачем? — не могу высказать вопрос дальше. Страх, беспорядочные мысли в голове. Все смешалось.
Гора наступает. Все больше к машине оттесняет. Вздохнув, залезаю внутрь. Кожаные мягкие сиденья. Комфортно. А у меня паника. Уже не знаю что хуже. Остаться в том доме или оказаться во власти этих странных мужиков.
За мной захлопывается дверь. Ощущение — двери клетки закрылась. Попалась.
Громилы тоже усаживаются внутрь. На меня не смотрят.
— Там… мои документы… вещи остались, — страх страхом, а без паспорта остаться совсем не хочется.
— Понял, — сухая фраза. Выходит. Через две минуты возвращается. Кидает мне сумочку на колени.
— А другие вещи?
Вопрос остается без внимания. Лимузин трогается с места. И меня больше не замечают.
Они сидят поодаль от меня. Как воинственные каменные статуи. Не люди. Оборотни. Человеческого в них разве что оболочка.
Вот сейчас слова Джека уже не кажутся выдумкой. Все равно пытаюсь найти логическое объяснение. Не нужна я оборотню. Зачем ему я? Бессмыслица какая-то. В душе еще теплится слабая надежда — меня выпустят.
Глава 9