Фрикомыслие. Нестандартные подходы к решению проблем

Левитт Стивен Д.

Но, к сожалению, лотерея — ужасный способ вложения средств. В среднем на выплату выигрышей идет только 60% дохода. Это много меньше, чем платят в казино или на скачках. То есть из каждых 100 долларов ваших «инвестиций» вы, без сомнения, потеряете 40.

Но что если попытаться соединить радость от лотереи и необходимость копить деньги? Именно эта идея лежит в основе лотерейно-сберегательных счетов (ЛСС)11. Вот как это работает. Вместо того чтобы потратить сотню на лотерейные билеты, вы кладете эти деньги в банк. Допустим, под 1% годовых. При этом вы вместе с другими обладателями ЛСС соглашаетесь выделять небольшую часть прибыли, скажем, 0,25%, в общий фонд.

На что пойдут эти деньги? Периодически всю накопленную там сумму выплачивают случайно выбранному вкладчику — так же как в лотерее!

С помощью ЛСС вы не сорвете многомиллионный джекпот, так как деньги в разыгрываемый фонд идут с процентов, а не с основной суммы. Но именно в этом и главная выгода: даже если вы никогда не выиграете в такую лотерею, внесенные вами деньги останутся на счету, и даже с процентами. Вот почему некоторые называют ЛСС-программы беспроигрышной лотереей. Они помогают людям по всему миру копить деньги и в то же время не просадить все заработки. В Мичигане несколько кредитных кооперативов запустили совместную пилотную ЛСС-программу, названную «Копи на выигрыш». Первым крупным победителем стала 86-летняя Билли Джун Смит. Вложив всего 75 долларов, она выиграла около 100 000.

И хотя некоторые штаты экспериментируют с подобными программами, страну пока не охватила ЛСС-лихорадка. В чем причина? ЛСС запрещены в большинстве штатов, так как являются формой лотереи, а законы штата обычно допускают только одного устроителя лотерей. Как правило, их проводят местные власти. (Чудесная монополия, не правда ли?!) Более того, федеральный закон запрещает банкам устраивать лотереи. Мы не будем винить политиков за желание сохранить эксклюзивное право на годовой доход в 60 миллиардов. Просто помните, что властям штата нравится играть в лотерею еще больше, чем вам: они ведь всегда выигрывают.

Вот еще одна большая задача: сбор средств на благотворительность. Традиционный подход, который мы подробно рассмотрим в главе 6, обязательно включает в себя набор душещипательных фотографий голодных детей или искалеченных животных. Предполагается, что главное — заставить людей чувствовать себя виноватыми настолько, чтобы они согласились заплатить. Но, может быть, есть другой способ?

Люди любят азартные игры. И особенно сетевые азартные игры. На момент написания этой книги сетевые азартные игры, в которые можно играть на реальные деньги, в Америке по преимуществу запрещены законом. Но тем не менее миллионы американцев настолько азартны, что тратят миллиарды настоящих долларов на виртуальные игровые автоматы или на обустройство виртуальной фермы, при этом не имея никакой возможности принести домой ни цента в случае выигрыша. Все эти деньги достаются компаниям, владеющим игровыми сайтами.

Задайте себе следующий вопрос. Если вы готовы расстаться с 20 долларами за возможность играть на сетевом «одноруком бандите» или разводить виртуальные овощи и фрукты, что бы вы предпочли: что ваши деньги получит Facebook или Zynga[13] либо что они достанутся вашему любимому благотворительному фонду? Иначе говоря, если Американское онкологическое общество предложит вам онлайн-игру, такую же интересную, как та, в которую вы уже играете, вы же захотите, чтобы деньги получило именно оно? Ведь когда вы знаете, что посредством игры меняете мир к лучшему, это делает ее еще более приятной.

Именно из этого предположения мы исходили, когда помогали запустить сайт SpinForGood.com. Это социально-игровая сеть, где участники соревнуются друг с другом и в случае победы

жертвуют выигрыш на благотворительность. Может быть, это не так весело, как оставить деньги себе, но уж точно лучше, чем обогащать своим выигрышем Facebook или Zynga.

Веселитесь, решайте маленькие задачи, не бойтесь очевидного — да, это ребячество, но, по нашим наблюдениям, взрослым оно бы очень помогло. Насколько серьезные основания у нас так считать?

Давайте рассмотрим ситуацию, в которой дети всегда лучше взрослых, несмотря на опыт и подготовку, которые должны были бы дать последним преимущество. Представьте себе, что вы иллюзионист и ваша жизнь зависит от того, сможете вы обмануть аудиторию или нет. Какую публику вы выберете? Взрослых или детей?

Ответ очевиден: конечно, детей. Ведь взрослые так много знают о том, как устроен мир! Однако на самом деле обмануть ребенка намного сложнее12. «Каждый фокусник подтвердит вам это, — говорит Алекс Стоун, чья книга «Одурачивая Гудини» (Fooling Houdini) исследует науку обмана. — Когда ты действительно начинаешь понимать, как устроено волшебство, и разбираться во всех винтиках и болтиках механизма обмана, то задаешь простые вопросы. Вы знаете, как мы воспринимаем мир? Какая часть того, что мы видим, слышим и чувствуем, действительно существует? Насколько мы можем доверять своим воспоминаниям?»

Стоун, обладатель ученой степени по физике, сам всю жизнь показывает фокусы. Его первое выступление на публике случилось на праздновании его шестилетия. «Оно прошло не очень, — вспоминает он. — Меня прервали. Это было ужасно. Я оказался недостаточно подготовлен». Он совершенствовался и с тех пор выступал перед самыми разными слушателями, в том числе перед светилами биологии, физики и других наук. «Думаете, ученых сложно одурачить? Наоборот, это очень просто».

Во многих своих фокусах Стоун использует «двойной подъем», когда с верха колоды снимают и показывают две карты так, как будто это одна. Именно таким образом фокусник находит снова «вашу» карту, хотя вы и засунули ее в середину колоды. «Это сногсшибательный трюк. Простой и в то же время очень убедительный». Стоун показывал его тысячи раз. «За всю мою карьеру только раз или два взрослый человек без специальной иллюзионистской подготовки смог понять суть фокуса. Дети же ловили меня за руку множество раз». Почему же детей труднее обмануть? Стоун приводит несколько причин.

Фокусник с помощью знаков и уловок постоянно управляет вниманием публики, чтобы она видела то, что он хочет. Взрослые, которые всю жизнь привыкли следовать подсказкам, особенно послушны иллюзионисту. «Интеллект не отменяет легковерности», — говорит Стоун.

Взрослые лучше детей фокусируют и удерживают внимание на одном предмете. «Это-то и нужно, чтобы фокус удался, — отмечает Стоун. — Именно это позволяет ввести человека в заблуждение». Между тем внимание ребенка «более рассеяно, поэтому его сложнее обмануть».

Дети не принимают на веру привычных догм. «Они относительно свободны от предубеждений и ожиданий относительно того, как устроен наш мир, а трюки и фокусы как раз и используют против зрителя его же собственные предубеждения и ожидания. Когда вы делаете вид, что тасуете колоду, они даже не замечают, тасуете ли вы ее».

Дети по-настоящему любопытны. По опыту Стоуна, взрослый может быть одержим желанием сорвать фокус и опозорить фокусника (таких зрителей называют «кувалдами»). Ребенок же «пытается понять, как делается трюк, потому что дети только этим и занимаются — выясняют, как устроен мир».